Инвиктум

Мы с Рэем идем за ними. Себастьян останавливается на полпути. Я оборачиваюсь и смотрю

на него.

– Ты идешь?

Он моргает.

– Он отдал свою жизнь взамен ее, - Себастьян качает головой, будто не верит

собственным словам и вообще всему, что происходит. Я тоже не могу в это поверить, но факт

остается фактом – Джедидайя Янг оказался тем, кто, не задумываясь, умер ради человека, которого любил. Поступила бы я также? Поступил бы так Себастьян?

Мы идем на то место, где устроено кладбище. Ремелин отходит ото всех на приличное

расстояние и поднимает руки вверх – земля начинает трястись, а затем поднимается, как по

щелчку. Прямоугольник – это могила. Она самостоятельно, с помощью силы, помещает тело

Джеда в могилу. Ее выражение лица не меняется на протяжении всех десяти минут, пока она

стоит и смотрит в будто бы бездонную пропасть, поглотившую ее любимого. Затем она

моргает и закрывает глаза.

Могила засыпается землей.

Сестра что-то шепчет, но я не слышу. Аманда стоит к ней ближе всех, Рэй отдельно, а

Себастьян рядом со мной. Впервые за все время нашего молчания, он находится рядом. И не

будь ситуация такой трагичной, я бы этому обрадовалась.

Ремелин открывает глаза и делает несколько шагов прямо к нам.

– Ты сможешь связаться с компьютерами Акрополя? – спрашивает Ремелин как ни в чем

ни бывало. Я вижу, что она обращается к Себастьяну. Тот просто молча кивает. – Отлично.

Идем со мной. У меня есть небольшое послание для президента Стоук.

И Себастьян следует за ней. Не знаю, почему, но и я тоже. Мы все идем за ней, словно

она может каким-то образом гипнотизировать на нас, воздействовать на наш мозг. Но Джед

не обладал такой способностью. Возможно, мы просто хотим знать, что она сделает. И не

сделает ли она что-то ужасное.

38

7

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Мы все оказываемся в постовой комнате. Здесь множество компьютеров, через один из

них Себастьян сможет передать сообщение в Акрополь. Но получит ли его мать? Неизвестно.

– Сделай трансляцию на мониторы города, - говорит Реми, и я не узнаю этот голос. Я не

узнаю сестру. Даже то, какой она была совсем недавно, и рядом не стоит с тем, какая она

сейчас. В тот момент, когда ее глаза устремляются в камеру, я вздрагиваю и понимаю, что они

приняли совершенно иной цвет.

Это цвет глаз Джеда.

И мне становится страшно.

– Здравствуй, мама, - шепчет сестра, когда Себастьян настраивает трансляцию, - Я

надеюсь, ты смотришь это. Это послание только для тебя. Я хочу сказать, что сейчас я

чувствую себя именно так, как ты хотела. Несколько минут назад я потеряла человека, которого любила больше всего на свете. Он был всем для меня. А ты его забрала. – Она

замирает, а затем ее голос становится жестче, - Ты забрала его у меня. Ты заставила меня

страдать больше, чем кто-либо другой. Ты разрушила все. Ты разрушила меня. Довольна?

Надеюсь, что так, потому что твое счастье скоро закончится. Я уничтожу все, что тебе

дорого. Я сотру с лица земли все, что ты создала. Я превращу Акрополь в прах, я затоплю

твои земли кровью, а потом... после всего этого безумия…я убью единственного человека, которого ты любишь. Я заставлю тебя смотреть, как он испускает последний вздох, и разорву

твое сердце на части также, как ты разорвала мое. Готовься к войне, мадам президент.

Потому что я иду за тобой. Я найду тебя даже на краю света и заставлю заплатить за все, что

ты сделала с этим миром. Со мной. С Джедом.

Реми закрывает глаза, и я чувствую ее дикую боль. А затем она говорит:

– Как я и обещала, мама. Ты заплатишь самую высокую из цен.

_______________________________6_______________________________

(С)

У обрыва меня встречает ледяной колючий ветер.

Я смотрю вниз – море бушует, шумно ударяясь о скалы. Закат становится почти

пунцовым, как будто небо окропили кровью. Я жду, когда двери бункера откроются. Они

должны открыться, потому что Ремелин не станет сидеть, сложа руки, после всего, что

случилось. Наверное, я понимаю ее лучше других. Ненависть к родителям – это то, чего не

должно быть в нормальной жизни. Но в наших жизнях оно – основополагающий факт. Мой

отец и ее мать, чудовища, не способные на любовь к своим детям. Из-за того ли это, что

Ремелин – Инсолитус, а я вообще программная ошибка?

Возможно.

А может быть, они просто бессердечные твари.

38

8

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Я знал, что рано или поздно, кто-то из нас погибнет. Но никогда бы не подумал, что

стану испытывать по этому поводу какие-то чувства. Оборачиваясь и кидая взгляд на могилы

погибших, я чувствую нелепую печаль. Возможно, многих из них я даже толком и не знал, но

Джед – каким бы он ни был – был когда-то моим другом. И я сожалею о его смерти.

Не хочу думать ни о чем, но в голове так и вертится – мой чертов отец жив. Он гуляет

по Акрополю, спит в своей постели, ест, пьет, дышит. Ненавижу саму идею того, что он

может делать это после того, что сделал. Со мной, с матерью, которой лгал почти всю жизнь, с Ксаной. Я вспоминаю, как он хотел заставить меня убить ее. Встряхиваю головой. Как он

мог, зная, что она его дочь, желать ее смерти? Почему? Неужели ему было все равно? Он так

горевал по Кристиану, когда тот погиб, что же изменилось в ситуации с Ксаной?

Она – Инсолитус. Может, поэтому.

Отец и его лживая сука Стоук наверняка планировали начать настоящую войну против

людей со способностями. Я помню, как он говорил о создании таких же, как я. Не так давно я

воочию убедился, что он-таки воплотил свою мечту в жизнь. Мне становится невероятно

мерзко и противно от мысли, что ему сойдет это с рук. Я не могу этого позволить.

Ярость в моей груди клокочет, разрывая меня на части. Я должен узнать правду, и если