Инженер против

– Товарищи! – обратился я к собравшимся, подняв руку в воздух и держал её так до тех пор, пока голоса не стихли. – Мы вступили в новую и одновременно тяжёлую эпоху для всего человечества. Откровенно говоря, всё наконец-таки скатилось к чертям. А на воротах в ад висит табличка, где написано – «Оставь надежду всяк сюда входящий». – я развёл руки в стороны. – И это именно то, что я от вас жду. Оставьте надежду. Прежняя жизнь закончилась! – лица людей нахмурились, было видно, что мои слова не добавляют оптимизма, а лишь вгоняют людей в тоску. Но именно этого эффекта я хотел сейчас добиться, потому решил для верности дожать конкретными примерами.

– Всем нам и так ясно, что уже больше не будет тех дней, когда нашей проблемой был выбор между выпить вино с женой или пиво с мужиками, съесть сосиски или сварить пельмени, посмотреть вечером футбол или второсортный боевик. Ушла та беззаботность, какую нам давал привычный, сытный мир. – я выдержал паузу, позволяя образам обычной жизни появиться в голове каждого, после чего продолжил.

– К сожалению, теперь большинство из выживших ожидает выбор между поголодать вечером или позавтракать утром, выпить воду сейчас или потерпеть до особого случая. Сидеть тихо и не высовываться или же рискнуть всем и урвать свой кусок.

Знаете, я не сторонник того, что раньше было идеальное время. И в солнечные деньки наш мир был совершенно не радужным и приветливым. Он всегда был жёстким и опасным местом, ломавшим любого, кто дал слабину. Этот мир в один миг мог ударить с такой силой, что уже и не подняться.

И в лучшие времена, наша с вами жизнь всегда напоминала мне борьбу героев из сказок со злом. Как и богатырям былин нам неосознанно приходилось сражаться с армией зла. Но то была война духовная. Каждый участвовал в своей битве, даже если она находилась между клавиатурой и монитором. Мы были лишь пасынками истории, загнанными в навязанные богатеями рамки «цивилизованности».

И тогда улицы кишели монстрами, готовыми сожрать любого из нас. Проблема была лишь в том, что мы не могли разглядеть шакалов в лицах зажравшихся юристов, мы не до конца осознавали, что гайцы являлись настоящими упырями, сосущими из нас нашу кровь. Мы закрывали глаза на чиновников, что подобно злобным драконам, грабили наши земли, крали лучших красавиц и скапливали наши с вами богатства в своих дворцах!

К чему я всё это говорю? – я всмотрелся в растерянные глаза людей. – Да к тому, что я считаю, что мир по сути своей, остался прежним. Только теперь он наконец сбросил свои маски и отличить кто друг, а кто враг, нам будет куда проще.

– Наверняка у вас на языке крутится очевидный вопрос. Что делать? Друзья, в этот переломный момент истории, когда старый порядок рухнул, когда государство больше не хочет защищать простых граждан, когда жизнь каждого зависит от него самого, нам выпала уникальная, просто вдумайтесь, у-н-и-к-а-л-ь-н-а-я, возможность построить нечто новое, а главное своё! – я сложил ладони вместе.

– Я верю, в то, что у Бога на нас особые планы. – моя рука указала в толпу. – Ведь неспроста у нас есть электрики, что смогли наладить работу генераторной и теперь колючая проволока под напряжением защищает нас от тварей за стеной. Совпадение ли, что к нам только чудом добрались ребята, рассказавшие о заправке с грузовиком, полным бензина? Почему именно у нас есть человек, что всю жизнь только и занимался тем, что ездил на фурах и в самый ответственный момент он смог протиснуться сквозь мёртвые заторы и толпы заражённых? И наконец, случайно ли то, что калеке, самому сделавшему себе ноги, удалось выжить там, где у здоровых людей не было ни шанса? – опустив глаза я покачал головой.

– Как я уже сказал, я верю, что у Бога на нас особые планы. Неспроста мы стали островом безопасности, в океане безумия. Можете смеяться надо мной, но я убежден, что нас ждёт великое будущее! – с улыбкой на лице, я постарался посмотреть на реакцию каждого присутствующего и заметил, что у большинства заблестели глаза от того, что мои слова нашли у них свой отклик.

Пожав плечами, я продолжил:

– Знаю, это звучит наивно и отдаёт юношеским максимализмом, кто-то из вас может даже сказать, что это не возможно, но! – я повысил голос. – Два легендарных брата, чьи имена Ромул и Рем с вами не согласятся. Сейчас они бы нам сказали золотые слова, что не потеряли своей силы, даже спустя тысячелетия – «Рим не сразу строился!» И они правы. Великое, начинается с малого. – я положил правую руку на сердце. – Я верю, что несмотря на грядущие трудности и опасности, мы всё преодолеем через упорный труд и в итоге нас ждёт прекрасное будущее.

Я увидел, как в глазах мужчин, стоявших рядом, разгоралось пламя, что так же зажигало во мне надежду на успех. Кивнув им я продолжил.

– Братья, возможно, пришло то самое, тёмное время, когда между людьми будут забыты законы морали и чести, но только не для нас! Возможно, свершилось то, что вся цивилизация откатилась в каменный век, когда нам снова предстоит сражаться с диким зверьем заостренными палками, но только не для нас! Возможно! – я сделал паузу, набирая воздуха в грудь. – Пришёл тот самый, чёрный день, когда никто не посчитает вас трусом, если вы сдадитесь и опустите руки, но только не для нас!

– С этого дня мы больше не выжившие из гаражного кооператива номер один, теперь мы жители Цитадели, чьи нерушимые стены это не бетонные блоки и колючая проволока, а мужество и решимость её людей! И сеять мы будем – Разумное, сильное, вечное! – я сжал кулак и поднял его над головой.

Мужчины с восхищением повторили мой жест. Воодушевленные крики устремились в пасмурное небо над Цитаделью. Громкое эхо разнеслось меж домов мёртвого города, бросая вызов вою заражённых за стеной…

Глава 11

– Хорошая речь! – восторженно произнёс сторож, глядя в спины удаляющихся мужчин. – Если мне не изменяет память, - Иваныч почесал затылок, - то правильно говориться: «Нужно сеять разумное, доброе, вечное», а не «Разумное, сильное, вечное».

Я повернулся к нему:

– Я в курсе верной цитаты Некрасова. Но сейчас нам нужна сила, а не доброта.

– Эй! – раздался окрик и к нам подбежал сияющий выживальщик. – Рэм! Это, было, сильно! – делая паузы между каждым словом, сказал молодой человек. – Если я правильно услышал ключевые слова, то ты использовал в своём обращении сразу три отсылки к поп культуре! – Вольдемар взволнованно провёл рукой по шевелюре. – Мне больше всего понравилась переделанная речь Арогорна! – он дружески хлопнул меня по плечу. – Короче, если соберёшься штурмовать «Чёрные врата Мордора», то я с тобой!

Я сжал губы, выдавив улыбку:

– Эм, спасибо. Я дам знать.

– Я серьёзно! – воскликнул выживальщик. – Если тебе понадобиться помощь в любом деле, можешь на меня рассчитывать.

Я сощурил глаза:

– Хорошо, я это запомнил. Думаю мне скоро понадобится твоя помощь.

– Только скажи! – он улыбнулся и в припрыжку убежал за остальными жителями, теперь уже Цитадели.

Открыв дверь в мастерскую, я увидел следующую картину. Николь сидела на диване, нацепив наушники от моей радиостанции. Пышная шевелюра при этом забавно разделилась на две части. Рядом с ней валялись исписанные листы с самым корявым почерком, какой мне только доводилось лицезреть. Полностью поглощенная своим занятием, девушка не сразу заметила, что я стою ряд с ней.

Я громко хлопнул в ладоши, от чего Николь вскрикнула и подскочила на месте:

– Damn!!! – выругалась она, скинув наушники. – Зачем так пугать? – с акцентом произнесла Ника.

– Чем ты занимаешься? – проигнорировав её слова, я кивнул на исписанные листы.

– После того, как ты ушёл, я включила радио. Ничего кроме помех я не услышала. Тогда я стала крутить вот эту штуку. – она указала на приёмник.

– Эта штука называется переменный конденсатор. – вставил я свои пять копеек.