Инженерный парадокс 10

Который астматически покашлял всеми четырьмя двигателями, но на удивление бодро полетел. Ну, для его модели, конечно. И вообще, прислушиваясь к стуку и подвыванию (последнее разносилось из разгерметизированного десантного отсека, что, к счастью, было роботам индифферентно), стало понятно что развалюха ещё полетает.

Правда, дальше началась фигня. Покинув через час прифронтовой регион, надо отметить, без происшествий, штурмовик натужно загудел всеми четырьмя двигателями и явно начал набирать скорость и высоту.

— Что сейчас происходит? — уточнил я, в некоторой степени риторически, но кому ответить на мой вопрос, тоже было.

В салоне, отделённом от пилота самодельной перегородкой, сидел радист, стрелок и механик, тип в мундире технической службы. Наличие подобного на развалюхе нашего перелетания было, как по мне, делом строго обязательным.

Правда, вёл себя этот техник совершенно неправильно. Вместо того, чтобы бегать и заниматься поддержанием живучести нашего одра, он переглянулся со стрелком и снисходительно уставился на меня.

— Всё в порядке, господин, — снисходительно бросил он. — Мы просто летим в Новгород. Вы не нервничайте, поспите…

— Угу. В Новгород летим, — покивал я. — Со сбоящим топливопроводом и с минуты на минуту откажущим контуром охлаждения. Резервный контур, судя по всему, уже долетел и дожидается нас в Новгороде.

— Чего? — уставился на меня этот тип, оскорбляющий Имперскую техслужбу самим фактом наличия у него мундира.

— Ничего, — поднялся я. — Подготовлюсь.

— Да вам показалось…

— Угу, — не стал спорить и доказывать что-то.

Просто поднялся и приоткрыл люк в десантный отсек, получив в физиономию бодрящим морозцем. И достал из транспортного блока подскочившего ко мне робопса электромагнитный парашют.

— Да успокойтесь, господин, всё в пор… — начал было техник, но тут один из движков совсем нехорошо закашлял и заглох.

Коптер перекосило в полёте, но пилот, видимо, хотя и был не слишком разумным типом со склонностью к суициду, но профессионалом. В отличие от техника. Так что через несколько секунд полёт стабилизировался, а ещё через минуту заглохший движок прокашлялся… И тут же закашлял, готовясь вырубиться, ещё один.

Самое смешное, что как бы я ни относился к «ремонту на коленке», которым коптер «поставили на крыло», сделан он был неплохо. Ну в смысле, варварски, кривыми руками, видящими качественный гаечный ключ или отвёртку только в учебниках и наставлениях.

При этом, должность фронтового низколетящего аппарата десанта и поддержки он вполне мог выполнить, причём не самым худшим образом.

Вот только использование его не для сверхнизкого полёта было не самым оптимальным даже во времена его технической юности. А сейчас и вовсе внушало обоснованные опасения: это, всё же, не самолёт а десантный транспорт.

— Всё нормально, господин, — наиграно-весело, но с явными опасениями в ментальном фоне сообщил техник. — Не первый раз летаем, всё будет в порядке. Отдохните…

— Угу, — уселся я, несколько успокоенный за своё инженерное будущее наличием средств спасения. — Вам бы я тоже порекомендовал парашют… впрочем, как знаете. Каждый — сам пекарь лепёшки из самого себя, — пожал я плечами.

В результате полёт продолжался ещё полчаса и закончился не катастрофой, к моему некоторому удивлению, а аварийной посадкой. Псих за штурвалом штурмовика, несмотря на тонкие намёки механизмов, не снижал скорость и высоту полёта, в некоторые момент летя вообще на одном двигателе из четырёх (что вообще-то вполне возможно, но при этом выходило что за штурвалом не просто суицидальный псих, а чертовски талантливый суицидальный псих).

Но как бы он ни выкруживал, а системы охлаждения банально не справлялись. И даже если бы техник побегал кругами по салону, даже если бы занялся своими обязанностями — охлаждение всё равно бы не справилось. Отвод тепла от охладителей был воздушным, но переваренный и латаный корпус просто не давал воздушному потоку сделать своё дело.

В результате через полчаса штурмовик фактически шмякнулся на аварийную полосу военного аэродрома Выбурга, крупного города на полпути к Новгороду.

— Вот видите — не разбились же! — с наигранным энтузиазмом выдал техник.

— Ушедшие боги ушли, а чудеса остались, — покивал я.

Перед моим мысленным взором был пилот этого летучего гроба, перед каждым новым полётом с маньячной улыбкой спрашивающий у экипажа: «Ну что, смертнички, покувыркаемся?!»

Впрочем, это были уже не мои проблемы: беглый осмотр этого одра техником и технической службой аэропорта показал, что к дальнейшему полёту штурмовик не способен. Чёрт знает, с чего такие выводы: тот же техник мог рукми там помахать или ещё каким прогрессивным способом создать подъёмную и толкающую силу.

— Ремонт займёт неделю, извольте подождать, — сообщил мне пилот.

Кстати, маньячно глазами не сверкал, слюнку не пускал и не дёргался — точно маскировался, псих такой.

— Не изволю, — покачал головой я. — Доберусь своим ходом.

— Как вам будет угодно, — пожал плечами пилот.

А я в компании робосвиты потопал с территории военного аэродрома — мне никто не мешал и в мои дела не лез. По дороге размышляя, это губернатор решил меня таким образом угробить? Сыграть в чёт-нечёт, в смысле, выживу или гробанусь? Или в условиях инспекции у него действительно не было другого транспорта, а суицидальные наклонности экипажей — естественное состояние в фронтовой авиации?

Ответа на эти животрепещущие вопросы не нашёл, и выкинул из головы — пусть животрепещут где-нибудь в другом месте. А сам занялся трансформацией робосвиты в транспортно-маскировочный вид. В смысле, робопсы приняли вид нетипичных, но внешне вполне нормальных контейнеров и чемоданов, а паучки спрятались «в них».

Ну как бы привлекать излишнее внимание к своей персоне я находил не нужным.

А после банально вызвал такси и заселился в ближайшую гостиницу: надо было немножечко привести в порядок нервы после полёта, разобраться с обратной дорогой, да и вообще немного подумать.

А подумать было о чём: Выбург был городом достаточно известным, уж мне точно. И с интересной историей последние десятилетия.

А именно, Выбург был центром международной торговли Империи. Понятно, что один из них, но удачное расположение, плюс естественные, пригодные для фортификации извивы выбургского залива сделали его таковым.

Ну был и был, в общем-то даже остался, но не это интересно. На определённый момент Его Величество разродилось идеей, которую современники идеи (ныне практически поголовно скончавшиеся от старости) приняли за идиотизм.