Инженерный Парадокс 9

— А что мешает вам извлечь объект?

— Он сам. Поля неизвестной этиологии, попытка подпилить или прорезать броню рядом с ним — ни к чему не привели. Если ты сможешь его извлечь — он твой. Если нет… деньги верну, — поджал губы генерал.

И не из жадности, что я чётко почувствовал. Просто какие-то важные ему люди были замешаны в использовании этой платформы.

Ну а вообще, конечно, леса Амазонии недаром считаются гиблым местом. Аномальное буйство эфира и, как следствие, каких-то запредельных по злостности тварей и даже растений. Злостных только в Амазонии — увезённые образцы либо умирали, либо приходили к естественному состоянию — змеи, растения и прочее.

Не мутанты, а именно эфиризированные животные. Так что в тех краях, несмотря на известные богатства недр, никто ничего не добывает. Потому что крыса, прогрызающая алхимическую броню, в тех местах — норма. И, судя по всему, я понял причину, почему там творится такая хрень. Так-то теорий было много…

Но, похоже, там стоят устройства наг’харов. Базы или что-то такое.

— Так, у меня вопрос. Место, где произошла атака платформы, перед этим же проверялось и было безопасным?

— Да. Ты знаешь, что это?

— Догадываюсь, — задумчиво произнёс я.

Но говорить Трофимову то, что я знаю — не буду. Похоже, что какой-то лагерь-база ящеров, чёрт знает какой давности. Судя по эфирному буйству — несколько-тысячелетней. И, естественно, работоспособные системы — они, в принципе, вечные. Если не уничтожить сразу значительную часть.

Так вот, объект был направлен на источник антигравитации — на людскую технику наг’харам и их механизмам пофиг. Поразил и замер, с чувствующейся ментализмом агрессией. И всё: программы действия у колонии психоактивных нанитов не было. Агрессивная готовность к действию, не более.

И да, мечеобразная форма — просто выбор системы психоактивных нанитов не для атаки, как таковой. Подозреваю, это что-то вроде «абордажа-захвата». И сейчас эта колония торчит в гравиплатформе, ожидая приказа. Который, естественно, никто не отдаёт.

Вообще ни хрена у меня знаний для работы с этим… объектом не хватало. Назвать его чем-то конкретным было нельзя, потому что это была именно «морфируюящая масса». Робот, дом, станок… что угодно, даже корпус корабля. И оружие, причём довольно эффективное. И всё это под управлением конгломерата нанитов, которые и управляющий модуль, и сам кусок материала.

Но упускать такую шикарную вещь не хочется совершенно. Изучу его сам, да и в базах — ну там седьмой или девятой — ТОЧНО будут данные по псионическому программированию. Сами валары эту технологию использовали, хотя и локально. Наг’хары же, вроде как использовали этот материал вообще для всего, ну за исключением особо сложных приборов — это выходило из контекста, упоминаемого в базах.

— И тебе точно хватит твоего чемоданчика?

— Даже его много, — честно ответил я, доставая сканер и подходя на шаг к объекту… и тут же отступая.

На попытку сканирования артефакт ответил яркой агрессией и готовностью к атаке. И в его атакующих возможностях я почему-то не сомневался. А значит, надо его… успокоить.

Собственно, этим я и занялся: простейшие команды были в базах, хотя над своим мозгом я немало поиздевался, их воспроизводя. И открыл глаза, с испариной, часа через полтора, после того как закрыл, чтобы сосредоточиться.

Потому что закончил, ну и от грохота: платформа и артефакт рухнули на пол, по отдельности. Артефакт же принял форму сферы, покрытой характерными узорами, и снизил излучаемую в окружение агрессию.

— У тебя получилось, Марк! Я в тебе не сомневался! — мало, что не потирал руки Трофимов. — И он изменил форму… я, признаться, просил с тебя деньги в том числе и за транспортировку, а это, похоже, не нужно.

— До моего конвертоплана — нужно, Тимофей Игнатьевич. И я ценю вашу деликатность.

— Камеры и фиксаторы отключены, само собой. Мы же старые друзья, Марк, — подмигнул он, протянув руку.

— Пожалуй, что так, Трофим Игнатьевич, — пожал я её.

В общем, оттащила наверх и даже закатила сферу в Бегемот роботизированная платформа. А я, как и предполагал, не увидел ни одного человека на этой воркутинской базе, кроме Трофимова. Как и они меня, судя по всему.

А вот весь обратный путь я запрещал себе лезть к артефакту. Делать это стоило в Гараже, в подходящей защищённой камере, предварительно подготовившись. Да и успокоившись: сейчас мысли метались, как белки в колесе. В том числе из-за ментального истощения: какой бы сильный Дар у меня ни был, пользоваться я им нормально не умел.

Добрались до Гаража, паучки откатили сферу в подвалы — она, к счастью, была не активна, хотя некоторая агрессия от артефакта исходила. А я, убедившись, что всё обошлось без происшествий в моё отсутствие, завалился спать.

А вот прямо с утра занялся артефактом, перерыванием данных из баз и аккуратными попытками взаимодействовать. И окончательно и достоверно убедился: передо мной крупная колония психоактивных нанитов, с чем-то вроде урезанного искина, причём существующего на ментальном эфире. Что даже немного странно, но мне скорее нравится.

Но вот с контактом или использованием выходило довольно неважно. При попытке физического контакта эта сволочь отрастила острейший шип, лишивший бы меня кисти руки, если бы не Щит Жизни. То есть вариант был, единственный предложенный в базе. Не слишком там рекомендуемый, но…

Сломать, если что, точно смогу, после обдумывания решил я. Уселся в стул, вошёл в транс менталиста, ну «толкнул» своё сознание в чётко ощущаемое ментополе артефакта.

И открыл глаза в сером мареве. В виде себя, с руками и ногами. Даже с головой, которой вполне могло и не быть: я существовал в виде ментальной проекции, чем-то вроде того же, что регулярно пинал теневой. И, кстати, пинки этой сволочи и добавили мне уверенности: если не наладить диалог и подчинить, до сбежать, если что-то пойдёт не так, я точно смогу.

И окружало меня серое марево. Очевидно, неосознанное, имеющееся даже у меня тут, так интерпретировало потоки окружающей информации. А через секунду я увидел центр — персонификацию кластерного вычислителя колонии. И тут уже не мое неосознанное шалило: вид антропоморфного, тощего ящера с перьями было именно «его образом».

Серая чешуя, серое всё, кроме сияющим голубым неонов провалов глаз. И кончиков перьев на внешней стороне конечностей и на плечах.

— Это мне повезло. Туповат, — довольно заключил я.