Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

— Обязательно, — с трудом сдерживаясь, чтобы не выдать себя в самый последний момент, проговорил юноша. На сердце было тяжело, так как он не знал, свидятся они в будущем, или нет… Суждено ли это им обоим… — Обещаю…

Луна прощалась со своим крёстным. Дмитрий Юрьевич сердечно улыбался девушке, провожая ее вместе с парнем на самолет. На дворе был прекрасный, теплый, летний день. Светило во всю солнышко, по небу плыли легкие облачка, дул едва ощутимый ветерок…

Возможно, она видит его и Россию в последний раз…

Луна, с трудом напрягая мышцы лица, которые совсем одеревенели, все-таки улыбнулась своему русскому опекуну в ответ. Рогозин коснулся своими пальцами ее ладони, напоминая что она тут не одна, и он будет рядом с ней. Всегда… Она улыбнулась ему в ответ, хоть и сердце сжала невидимая рука.

Они оба, переглянувшись друг с другом, перешагнули линию за стойкой регистрации…

— Луна, — очень тихо сказал Слава, — кто-нибудь из нас непременно вернется… Мы все вернемся сюда, как только остановим угрозу… Мы выживем, клянусь моей душой… Я обниму маму, ты — крестного, наверное, мы уже будем женаты…

— Я буду, — Луна остановилась на полпути к самолету и обернулась, чтобы взглянуть на аэропорт, — скучать по всему этому… Скучать по моей Родине…

Она всхлипнула, и закрыла лицо ладонями.

— Я тоже, — прошептал Рогозин-младший, — я тоже… Господи, прости меня, мама… За все, что я причинил тебе и причиню… Прости… прости…

Неясная тревога мучила полковника с самого раннего утра. Сердце недовольно частило; ей пришлось даже выпить валерьянки, чтобы успокоиться. Словно что-то неведомое и страшное надвигалось на нее и на сына, и от этого спасения не было.

Но все прошло как обычно. Вячеслав встал, позавтракал, умылся, причесался, оделся… Она тоже позавтракала, оделась, чтобы проводить его в замок. Они привычно сели в такси, в аэропорту дождались Полумну с Дмитрием Юрьевичем.

Она обняла его напоследок, и ей показалось, что на миг в глазах ее сына мелькнула едва сдерживаемая боль и грусть.

Молодежь, обнявшись друг с другом, пошла к самолету, садиться на рейс Москва-Лондон. Рука Вячеслав сжимала ладонь девушки, и они пошли вместе. Стоя у стекла аэропорта, Рогозина увидела, как далекая фигурка в светлом платье остановилась и обернулась, будто бы прощаясь на очень долгое время. Вячеслав, как поняла из увиденного женщина, обнял ее за талию и увел к борту самолета…

====== Цикл «Темные воды». Дыхание войны. ======

Поезд Хогвартс-экспресс издал протяжный и прощальный гудок; шестеренки заскрипели, и локомотив тронулся, держа направление на север. Рогозин-младший пытался было заснуть, но то, что он плохо расстался с матерью, тревожило его. Когда, когда ж она догадается посмотреть в сейф, найти там прощальное послание? И понять, что он больше не вернется в Россию… По крайней мере, пока жив этот безумец…

— Слав? А, Слав, ты чего такой хмурый? — аккуратно прикоснулись к его плечу девичьи тонкие пальцы. Вячеслав встряхнулся, приподнялся на своем сидении и сел прямее. Луна тепло улыбалась своему молодому человеку.

— Я все о матери думаю, — очень тихо проговорил он. — Я боюсь за нее… Вдруг… вдруг она сломается?

— Не бойся… Она не одна… Да и мой крестный тоже не дурак — наверняка ее поддержит. Она одна не останется… — она успокаивающе коснулась его руки. Прикосновение горячей девичьей ладони полностью вернуло Рогозина в настоящее. Кто его сейчас поддержит, кроме как его девушка, тоже оказавшаяся в таком же положении, как и он сам?

«…и по его вине, » — любовно подсказал ему внутренний голос. Рогозин моментально рефлекторно сжал кулак и зажмурился, пытаясь прогнать из себя второе «я» и его голос.

– … и ты не один, друг, — заметил Невилл, наклоняясь ближе.

Друг… От этого слова на душе стало чуточку теплее. Рогозин честно улыбнулся своему настоящему другу. Он знал, что Невилл никогда, и ни при каких обстоятельствах не предаст его. Сейчас, в данном случае, друг был занят — он ставил защиту на их сайт, который сегодня должен был заработать на полную катушку.

Вообще Невилл весьма плодотворно проработал все это лето: собирал информацию и технику, искал нужных ему людей и связи… Луна тоже не бездействовала — с подачи ее крестного, и под нажимом мадам Боунс, ее отчим все-таки смог признать девушку дееспособной, а значит, перед ней открылся горизонт невиданных возможностей. И, первым делом, она собрала пакет документов и открыла благотворительный фонд помощи «Черный феникс». Назначив туда и.о, она теперь всецело занималась благотворительностью (теперь правда по сети) — оплачивала операции детям, поставляла и покупала дорогостоящие препараты из-за рубежа, помогала малоимущим и многодетным семьям, едой, питьем и одеждой. Так же она нашла меценатов и просто неравнодушных к чужому горю людей, да и волонтеры недавно прибились…

Фонд был нужен всем им — согласно заключенному между ними договору, тот, кто выживал после войны, клялся заниматься благотворительной деятельностью до самой своей смерти. У всех на руках были нужные бумаги и доверенности. Да и нужно было не зависеть дальше от обстоятельств: Вячеслав хорошо понимал, что неизвестно, когда она именно закончится, и по сколько им будет тогда лет, и кто же останется в живых — он или она не должны были «утонуть» под грузом жизненных обстоятельств.

— Слав, я скоро смогу оформить сделку, и, на всякий случай, я решила купить целую частную клинику-больницу, и снабдить нужной медтехникой и врачами с целителями и зельеварами. Нам нужно, на всякий случай, иметь такое при себе… И я найму туда только проверенных и неболтливых лиц.

— Превосходная идея, Луна, — заметил Вячеслав, — если что — то только там мы сможем вылечиться и отлежаться, да и спрятаться. Я не очень-то доверяю нашему министру магии. Меня мое чутье никогда не подводило, помяни мое слово — не далек тот день, когда и на нашу территорию, с его помощью, вступят эти мерзавцы. Они его просто купят…

— Я наладила полезные нам контакты, — проговорила Гермиона, держа в руке толстый еженедельник, — и с преступностью, и с «честными» людьми… Нам очень нужны поставки вооружения. Между прочим, я больше не «девушка»… Я женщина.

— Ого! — выдохнула Луна, — чего-чего, а от тебя, отличница Гермиона Грэйнджер, я этого не ожидала… И с кем это у тебя было?

— Я жажду подробностей, — ухмыльнулся ей Рогозин.

— Дима, — чуть порозовела она от воспоминаний, — мы провели с ним замечательную, страстную ночь в гостинице этого… Добинска. Мне понравилось…

— О! — захлопал в ладоши Невилл, — с почином… У нас из девственников остались только…

— Даже не думай, Невилл, — предостерег его Рогозин, остановив его взмахом руки. — Мы с Луной еще чуточку потерпим…

— Долго же вам придется терпеть, — заметила Гермиона, доставая косметичку из сумки. — два года…

— Может, мы о чем-то другом поговорим? — перевел стрелки Вячеслав на более мирные тени. — Значит, ты говоришь, что поставки отлажены?

— Да. Все проплаченно, авансы заплачены, взятки даны тому, кому надо. Трафики и пути налажены. Есть пара обходных путей… Оружие уже в тех местах, где посоветовал нам организовать склады Грюм… — Отрапортовала бывшая «приличная девушка». Сейчас она и красилась гораздо ярче и нарядилась пооткровеннее — юбка была коротка, декольте — больше и глубже. Грэйнджер в полной мере воспользовалась сейчас своей красотой и обаянием.