Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Тут ворвалась Полумна с большим черным чемоданчиком. Она с широко раскрытыми глазами глядела на сцену, что развернулась перед ней.
— Луна! — выдохнул Рогозин, — скорее же! Ты знаешь, что надо делать?
— Знаю. Помоги мне, — девочка проехалась на коленях к бездыханному телу и начала производить свои действия. Рогозин открыл ее чемоданчик — там обнаружились очень нужные сейчас врачебные инструменты. — Сейчас, Нев, потерпи…
Она достала переносную кислородную подушку, и сейчас Рогозин помогал ей ее закрепить на лице у Невилла. Его надо было любыми силами сейчас заставить сделать вздох…
— Держи
Белая Гермиона наблюдала за ними и их действиями, приоткрыв свой рот. По ее лицу молча катились слезы и падали на холодный камень. Она вцепилась в собственные руки — они у нее нервно подрагивали.
Спустя десять минут «реанимационных» мер Невилл судорожно сделал первый, тяжелый вдох (и закашлялся) и открыл глаза. Он попытался вывернуться из рук, но Рогозин и Лавгуд не дали ему такой возможности.
— Нев, все потом, в том числе и объяснения… сейчас главное, чтобы ты правильно задышал… Вдох-выдох, вдох-выдох, — Рогозин не давал ему даже секунды послабления. Луна упрямо качала ему кислород, и Невилл невольно подстроился под подающийся ему кислород.
Никто не видел, как Гермиона сзади вновь залилась слезами…
…и то, как Квирелл с воплем «Тролль! Тролль в подземелье!», срывает всем праздничный банкет и все школьники и студенты направляются в свои гостиные. А преподаватели спешно бегут в подземелье ловить тролля.
Через час-полтора Луна все же рискнула снять с мальчика маску. Невилл, через пять минут, все же задышал сам. У Луны от усталости дрожали руки.
— Зачем ты так с собой поступил, Нев? — тихо спросил Слава. — Слова можно забыть, а человеческую жизнь не вернешь так просто… Ну не надо так больше, прошу! Все эти люди не стоят того, чтобы из-за них терять свою жизнь…
Полумна взглянула на молча плачущую и дрожащую Гермиону Грэйнджер:
— Пора просить прощения, Гермиона. Именно ты в случившемся виновата больше всех…
— Невилл, я… очень виновата… перед тобой, — срывающимся голосом проговорила Гермиона, — я… прошу прощения за свои слова. Это… было мерзко и низко — упоминать об… твоих способностях. Это не достойно нашего факультета…
В конце ее голос сорвался, и она спрятала лицо в ладонях. Невилл (не сразу) сипло и слабо проговорил:
— Я прощаю… тебя. — И обратился к друзьям: — Вы меня простите, друзья… за случившееся? Я…
— Это мы должны просить прощения у тебя, Нев, — честно сказал Рогозин, — мы посмели оставить тебя один на один с собственной бедой! Какие же мы после этого с тобой… хорошие друзья?!
— Вы замечательные с Луной друзья, а я-то… слабый и ничтожный. Что вы во мне нашли?
— Нереализованный потенциал. Ты еще фору дашь многим здесь…- усмехнулся устало Вячеслав, — ну тебе, по-человечески, надо тут отлежаться, а утром мы тогда все вернемся… Я не думаю, что наше отсутствие сейчас будет очень заметно…
Он стянул с плеч мантию.
— Так… Какое там заклинание… — обратился было он к Полумне.
Но тут помогла Гермиона: она взмахнула своей волшебной палочкой, и вместо мантии в руках у Славы был большой клетчатый плед. Он, не сказав спасибо, укрыл им
засыпающего прямо на их глазах однокурсника.Луна устало прислонилась к Славе и задремала прямо на его руках; Рогозин молча прижал девочку к себе, согревая теплом своего тела — в башне гуляли сквозняки и ветер.
— А как… — неожиданно очень тихо спросила Грэйнджер у Рогозина, — вы протащили сюда магловское оборудование?
— Ты же сама магла, пусть и бывшая. Наверняка знаешь о двойном дне в чемоданах. — Парень устало потер глаза свободной от веса Лавгуд рукой. — Луна собирается после окончания школы учиться…
— На врача?
— На патологоанатома, Гермиона. Поэтому ей необходимо иметь под рукой книги и инструменты…
— Но где вы оба так научились оказывать первую медицинскую помощь? — поразилась спокойным словам мальчика девочка
— Луна и я росли в России. У Полумны мать была патологоанатомом, она ее и научила, а еще и книги. У меня мама — глава Федеральной Экспертной Службы Российской Федерации, а еще — доктор медицинских наук. Она меня-то и научила… вот только теоретически, а не практически. Не было случая… попрактиковаться. И, не дай больше Бог, таких… случаев точно уж не будет…
— Ты… знал, что Невилл… может сотворить с собой такое?!
— Догадывался, но это не моя тайна, а… — Рогозин говорил тихо и только кивнул на Невилла, — мама научила меня смотреть, анализировать и делать выводы.
— Если бы не вы оба, то я никогда бы потом в жизни себя не простила… — прошептала девочка, откидывая пышные космы волос с лица. — Спасибо вам… Я больше никогда так не буду обижать ни одного человека, никогда! И так вести себя… не правильно.
— Я рад, что ты нашла в себе силы признаться… Вот только тут ты тоже отчасти не виновата. Тебя слова Рона задели, вот ты и отыгралась на Невилле… Просто тебе сегодня, как и Невиллу, до полного закипания не хватало лишь одной капли. Только у тебя эта капля вызвала нервный срыв, а у него… — тут Слава тяжело вздохнул, — срыв посерьезнее. Никто от этого не застрахован.
— Да, наломали мы дров… Мир? — спросила неожиданно Гермиона, протягивая ладонь мальчику.
— Мир, — хмыкает Рогозин, пожимая девичью ладошку. — Дружба и жвачка. Так говорят у меня на родине…
Все четверо вернулись под утро. Вся башня в этот ранний час спала, пересытившись произошедшими событиями и едой, доставленной прямо в гостиные.
Теперь, с этого дня (точнее вечера), триумвират стал четверкой.
====== Скелет в шкафу. ======
«Здравствуй, мама!
Прости, что долго тебе не писал, но слишком много произошло за прошедшие дни, и я совсем забыл о нашем с тобой уговоре. Высылаю тебе мой табель успеваемости, надеюсь, что он тебя удовлетворит (разъяснения по предметам смотри на обороте). Вот-вот скоро начнутся рождественские каникулы, и в замке будет еще веселее. Все уже предвкушают желанный отдых.
Мы с Луной очень сдружились, и она приглашает меня к себе в гости на Рождество. Отказываться мне от приглашения не очень вежливо. Если позволишь, то я поеду вместе с Полумной, мне интересно вырваться за пределы территории… Она обещает мне очень веселые каникулы. Там, если тебя это немного пугает, будут взрослые и еще пара моих друзей, и обещал быть Дмитрий Юрьевич.