Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

Рогозина с Вячеславом мыли посуду, пока старик разговорами развлекал гостью. Женщина положила девочку в одной из пустых комнат, и та вполне удовлетворилась их простым дачным бытом и постелью.

Оставив гостью устраиваться, Рогозин пошел на кухню, где сел за убранный стол. Слава домывал посуду, а Рогозина ставила чистые и сухие тарелки в буфет.

— Эта девица не так проста, Галя. — Заметил бывший судья. — Она умна, четко знает, что хочет… Так же она к своим годам похорошеет еще больше… Сыну-то невесту надо подыскивать! — весело подмигнул он.

— И еще богата, — заметила напрямик Рогозина, — ты еще не видел ее коттедж — это настоящий дворец! Мне она… не знаю, правда… нравится или нет. Не могу составить о ней свое впечатление. Хотя уже не в первый раз с ней встречаемся и беседуем. Насчет брака и прочего — время покажет. Хотя уже чувствуется, что они оба дополняют друг друга идеально…

— Галь… Ну ты сама прекрасно знаешь, и время всегда показывает, что дружба между мужчиной и женщиной почти нереальна. Либо вместе — либо порознь. И, чем старше они будут, тем слабее будет их дружба, которая вполне сможет перерасти во что-то большее.

— Может быть, ты и прав, пап. Не задумывалась еще пока об этом… — честно сказала ему дочь.

— Пора, Галь. Вячеслав ощутимо подрос, изменилось его виденье мира… Что-то с ним там, в Англии произошло — он теперь не обычный подросток-сорванец, просто играющий в футбол и любящий видеоигры… Он, и это видно, стал более собранным, более рассудительным, стал обдумывать и взвешивать каждое свое слово. Об учебе и говорить нечего… И его подруга — тоже доказательство. Она слишком взрослая для своих лет, и тебя это в ней пугает. Именно поэтому ты и теряешься в своем мнении о ней. А Вячеслав-то к ней тянется… И ох, как!

— Здесь — да, он принес практически отличный аттестат, почти без четверок. А Полумна или Луна… Я вынуждена с тобой согласиться, она почти расписала свою жизнь в соответствии со своим планом… Она по поступкам взрослее Славы… и да, это меня настораживает. — Рогозина в легкой задумчивости уставилась своему отцу в глаза. — Конечно, сильно сказывается, что она росла без опеки родителей. Она — самостоятельная, спокойная… Но…

— Мам, мы можем телек посмотреть с Луной? Я все помыл! — крикнул Слава через всю комнату, обрывая рассуждения своей матушки.

— Да, можете! — крикнула в ответ женщина, и в гостиной тут же весело загомонил телевизор. Потом послышались шаги и девичьий голос — и к Рогозину-младшему присоединилась Луна, и остаток дня все семейство провело у голубого экрана, смотря какой-то неплохой американский фильм…

====== Морок. ======

— Николай Петрович! — радостно кинулся в объятия старого опера, Рогозин, — я так рад с вами встретиться!

Луна скромно стояла позади, дожидаясь, когда эти двое поздороваются, а Вячеслав представит ее мужчине. Обоих привезла к нему Рогозина, которую срочно позвали на работу в субботу. Круглов же был в своем законном отпуске.

— Полумна! Луна! Подойди, — радостный Рогозин-младший вынырнул из объятий, подбежал к девочке и подвел ее к Круглову. — Это Полумна или Луна Лавгуд, она из моей школы. Мы дружим…

Глаза Круглова быстро перебежали с крестника на светловолосую девочку. Когда-то давно он мечтал о том, что у него родится такая вот дочурка…

— Рад знакомству с тобой, Луна… Так Луна или Полумна?

— Луна. Это имя мне больше нравится.

— Итак, так как вы оба сейчас на мне, то мы пойдем ловить рыбу…

— О, класс! — проговорила девочка. — Люблю рыбалку!

— Да ладно, ты умеешь рыбачить?! — воскликнул с удивлением Слава.

— Еще как умею! Спорим, что больше вас, вместе взятых, наловлю рыбы?..

— Твою налево! — ругался Николай Петрович Круглов, — меня еще никогда так не обставляли!

В ведре плавало три небольших карася. У Полумны в ведре было два карася, и три жирных окуня, а Рогозин-младший же грустно глядел на свою удочку и медитировал на неподвижный поплавок: клева у него не было вовсе, и ведро было пустым. Не клеилась у него рыбалка…

— Что, не верится, что какая-то девчонка может так рыбачить? — задорно спросила Луна, ловко подсекая очередную рыбешку.

Опер злился: сейчас обоими — и им, и Полумной, двигал исключительно спортивный интерес. Но девчонка обставляла его по всем статьям.

— Может, мы — домой? — спросил Слава, чувствуя как у него глаза слипаются. — Я ухи всем наварю…

— Вечереет, — заметил мужчина, — действительно, давайте все сворачиваться… Только у меня две кровати, одна из которых — двуспальная…

— Ну… Мы можем…

— Ничего страшного, переночуем как-нибудь, — сказала Полумна. — Не впервой.

— Тогда я забираю Славку к себе, а ты — в отдельную комнату…

— Отлично, что решили, то решили…

Все свернули свои вещи, убрали удочки и снасти, и пошли вверх по тропинке. Солнце действительно пошло на закат, и ветер стал пронзительнее и чуть прохладнее. От деревьев начали ползти длинные тени, а голубое небо — мрачнеть и темнеть. Небо окрасилось всевозможными оттенками алого, красного, оранжевого и ярко-розового, а белыми остались лишь облака.

Улов они оставили Полумне — та с удовольствием вызвалась распотрошить брюха и лишить рыб их чешуи, плавников и голов; Рогозин готовил кастрюлю, травы, специи в которых и собирался извалять и сделать им вкусный рыбный ужин. Круглов только покачал головой: обычно все женщины (в данном случае -девушка) ненавидели чистить и готовить рыбу. Но эта Лавгуд без звука ее мыла, спокойно вспарывала брюхо, выгребая все ненужное, и отдавала Вячеславу для дальнейшей обработки.

Особенно ловко она орудовала кухонным ножом.

— Классно ты с ножом управляется, Полумна, — заметил ее старания мужчина.

— Будущий патологоанатом обязан уметь сделать вскрытие любым острым предметом.

Николай Петрович тут же поперхнулся глотком воды, и громко откашлялся.

— Луна, всех пугает твой выбор будущей профессии, — заметил спокойно мимоходом парень, кидая рыбу в кастрюлю, и одновременно нагревая сковороду, для того чтобы приготовить гарнир к рыбе.

— А что в этом плохого? — тут же отозвалась девочка, тщательно смывая руки под струей ледяной воды — чтобы они не пахли рыбой.