Ищущий, который нашел

– Я их вижу!
– вдруг завопил Теодуш, наваливаясь на меня. Я вскочил, понимая, что поспать не удастся. Вскочил с твердым намерением вправить сумасшедшему поэту мозги, или, за отсутствием оных, просто немного улучшить форму головы. И застыл в недоумении...

– Я... тоже их вижу...
– прошептал я. Фигуры прорисовывались в стороне леса. В темноте, словно горящие угли, сияли татуировки у них на руках и лбах. Обнаженные, словно выточенные из белого мрамора тела были прикрыты черно-красными плащами. По всей видимости, именно полы плащей Теодуш принял за хвосты. Это были руберы. Они нас тоже заметили, потому что я испытал волну жара, исходящую от них, а снег начал таять у меня под ногами, обнажая черную замерзшую землю. Предупреждение. Я оглянулся на Жанну, но она спала. А часовые тупо смотрели в одну точку, будто ничего не происходило. Я собрался было закричать, но меня опередили - тихий вкрадчивый голос прошелестел:

– Они спят, ирвен. И ты их не разбудишь. Нам нужно поговорить с тобой.

– Может, с Жанной?
– с надеждой спросил я.

– С тобой, ирвен, - из темноты вышел высокий мужчина. На лбу и запястьях горели алые татуировки. За его спиной ясно очерчивались другие фигуры. Похожие на Жанну, бледнолицые, с алыми губами и черными глазами.

Теодуш, мелко дрожа, вцепился в мою руку. Я улыбнулся и холодно заметил:

– А вам не кажется, что для светской беседы день - более подходящее время суток?
– мужчина оценил мою шутку. Красные, как кровь, губы растянулись в странной ухмылке, будто резиновой и жуткой.

– Для светской - да. А для допроса...
– он не договорил, а я еще не понял. Рубер пристально заглянул в мои глаза. Его глаза сперва напоминали пылающие угли. Чуть позже - прогоревший пепел. А еще позже - пустота, в которую я провалился, как в колодец... Сначала закружилась голова, а потом я ощутил, как сосущая боль пронзает меня. Я схватился за грудь, но болело не тело. Словно каленым железом... Боль была настолько сильной, а главное - необъяснимой, что я чуть не потерял сознание. Меня словно медленно жгли изнутри, поджаривали на вертеле. Я хотел оторвать взгляд, но не мог. Его глаза притягивали. В них было что-то, что манило, и в то же время - убивало. Медленно, постепенно, как убивает наркомана пахучая трава.

– Отдай то, что ты прячешь! Отдай!
– прошипел он, размеренно, монотонно. Я попытался вздохнуть, но грудь болезненно сдавило, словно я глотнул битого стекла. Отдать... Почему-то я подумал об Аене. На миг боль ослабла, я зачерпнул ртом свежий морозный воздух.

– Держись, малыш! Выбирай смерть... Смерти нет, малыш, это последнее испытание. Вспомни вкус родниковой воды, запах свежескошенной травы, цвет рассветного неба... Ты сможешь жить без этого? Если да - тогда отдавай...

– Нет, лучше убей меня!
– просипел я, падая на снег. И только упав, понял, что боли нет. Перед глазами больше не метались разноцветные мушки, я видел белый снег, черное небо и сияющие звезды. Губы странным образом растянулись в счастливой улыбке.

– Значит, не хочешь? Как хочешь. А ты мог бы стать счастливым!
– с наигранной жалостью произнес мужчина. Фигуры у него за спиной шагнули ко мне, но он остановил их.

– Ты хочешь умереть? Легко!
– я зажмурил глаза... И мне вдруг показалось, что все - сон. Странный, глупый, ненужный сон, аллегория, где смысл сокрыт за семью печатями, а смерть - мираж. На самом деле реальны только высокое зимнее небо, холодный воздух и колкий снег под щекой.

Я больше не боялся. Наоборот, я чувствовал даже какое-то удовлетворение.

– Ты уверен, что это легко?
– я встал в полный рост, высоко подняв подбородок. Рубер удивленно смотрел на меня, отступая в тень. А потом вдруг как-то противно, по-девичьи, расхохотался и произнес:

– Значит, я не ошибся в тебе. Ты наш повелитель, Виктор.

Я замер, чувствуя, как проходит жар, и ежась от холода. Смех все еще шелестел, фигуры еще смутно прорисовывались в морозной дали, но это было миражом, следом, воображением.

Я обернулся - часовые начинали шевелиться, храпеть и вздыхать, словом - оживать. Раздалось тихое сопение Жанны. Я быстрым шагом подошел к ней и, схватив за плечо, грубо перевернул на спину. Жанна распахнула глаза, в них не было и тени испуга, только изумление.

– Ты... что... все это... значит?!
– срывающимся голосом спросил я, вцепившись в ее плечо. Жанна поморщилась, видимо, я сделал ей больно.

– Знаешь, это впору спрашивать мне у тебя, дорогуша. Что с тобой?

– К Хоггу все это, слышишь?! К Хоггу!! Ты - Хоггово отродье, и я не хочу иметь с тобой ничего общего!!
– я развернулся, чувствуя, что весь дрожу. Теодуш стоял неподалеку и смотрел на меня своими преданными глазами.

– Я хочу построить рай, а это невозможно, заключив союз со злом!

Было тихо, даже ветер пропал. Я стоял один посреди равнины и смотрел на свой небольшой отряд и на пылающие от ярости щеки Жанны. Я бросал вызов. Им всем, ледяным просторам, злу, царю и себе самому в конце концов...

– Я ухожу. Пойду один и сделаю то, что я считаю нужным. Прости, Жанна, но мы больше не союзники.

– Я знаю. Мы враги.

На белом фоне черный силуэт Жанны, утонченный и гордый, смотрелся как кинжал, воткнутый в тело земли. Убийственно красивая, притягивающая, разрушающая и лживая.

Как и моя жизнь...

Пора. Я выхватил из ножен меч и, повинуясь неясному зову, воткнул его в снег. Корочка наста с хрустом треснула, и меч вошел довольно глубоко. Я склонил на миг голову, следя за блеском лезвия - но только на миг. Тут же я резко выхватил меч и вдел в ножны, гордо вскинув голову. И спокойно встретился с ненавидящим взглядом Жанны.

– Я убью тебя...

– Или я тебя. Но не сейчас, а когда придет время.

Я повернулся и пошел, чувствуя, как в груди что-то поднимается. Что-то, незнакомое до этого момента. Какая-то могучая волна уверенности в том, что я поступаю правильно. И гордости. И свободы.

– Молодец, малыш. Я знала, что ты так поступишь...

За спиной раздались чьи-то поспешные шаги и кряхтение. Я вздохнул, хотел было разозлится, но с удивлением понял, что испытываю радость. Вплоть до того, что я обернулся и радостно воскликнул, хлопнув нового друга по спине:

– Учти - я злой и невыспавшийся. Не дашь мне опять спать - можешь отправляться в свою любимую Страну Смерти.

Глава 4.

Живой Город .

Юный наследник престола наслаждался обществом девушек в старинной башне высокого замка. Эта башня была его секретом, его личным местом для свиданий. Каждый вечер он приводил сюда новую девушку, и каждое утро просил ее сохранять это место в тайне. Как и их связь. Которая, впрочем, на этом и заканчивалась.

Но на этот раз девушка попалась неправильная. То ли слишком скромная, то ли слишком красивая... Юный Зак еще не разобрался. И решил на всякий случай проявить осторожность, чтобы не напугать ее.