Исход земной цивилизации: Анклав
Шрифт:
– Должно быть, вы побывали во всех странах мира…
***
“С наступающим Рождеством, любимая, надеюсь, у тебя все в порядке”, - гласило сообщение от Бена.
Простая фраза, написанная на экране, была тревожной и какой-то безысходной, и Ривка всё больше окуналась в чувство вины, понимая, что совершила необдуманный поступок, впустив Бена в свою жизнь. Это была всего лишь попытка надышаться прежней жизнью. И хотя она, наверное, по-своему любила его, но не следовало идти на поводу у своих эмоций. Дана как назло улетела в Дублин, а Мин Чжи и Мин Чжун вместе с семьей - в Сеул. Остальных ей видеть особо не хотелось. Ривка достала из дорожной сумки виски, вытащила из тумбочки припрятанный пирог, который прихватила с ужина, коробку любимых шоколадных конфет
Она написала что-то про то, что скучает и желает ему и его семье всего наилучшего и нажала “отправить”, чувствуя себя крайне паршиво. Как могло случиться такое, что она хотела одновременно обнять его и оттолкнуть?
Вскрыв виски, она плеснула в пластмассовый стакан и включила планшет, решив посмотреть какую-нибудь рождественскую комедию перед сном, чтобы отвлечься. Наверное, пара глотков, и она уснет, ведь организм, привыкший к режиму, непременно потребует дозу сна, невзирая на то, что завтра она могла поспать чуть подольше.
Стук в дверь. Взгляд на часы - почти двенадцать. Что-то стряслось у курсантов? Ривка припрятала виски и стакан под кровать и стащив с салфетки пирог, подошла к двери, надеясь что никто не подрался. Но каково было ее удивление, когда за дверью обнаружился Александр.
– Отличный видок, - оценил он, глядя на нее в спальных шортах с нашивкой Нью-Бабили, белой майке, на голове - неопрятный пучок светлых волос, в руках - кусок пирога.
– Сейчас без десяти двенадцать, сэр. Я, конечно, понимаю, что на вас правила академии не распространяются, но у меня уже давно отбой… Что-то случилось?
Он обвел неторопливым взглядом пустоватую комнату и повел носом, точно голодный кот, почувствовав запах спиртного.
– Так виски вы все же вскрыли.
– Эм, нет, - как ни в чем не бывало соврала она.
– Ложь, - он сощурился, изучая ее реакцию, но Ривка была невозмутима.
– Сэр, так что стряслось?
– Ничего не стряслось, пропустим по стаканчику?
– прямолинейно заявил он, а у Ривки непроизвольно поднялись брови, но она отошла в сторону, пропуская Александра в комнату, при этом гадая, чем же это чревато.
– Разве не подозрительно, что декан зашел в комнату курсантки? Камеры же заснимут.
– Хакнул, - сообщил он и повертел перед ней планшетом, на котором показывались изображения с камер жилого корпуса.
– Окей, - но Ривка все же проверила замок двери, еще раз дернув за ручку.
Затем она подошла к кровати, по дороге захватив кружку Даны и вручив Александру. Выудив из-под кровати бутылку, она без разговоров плеснула ему, не испытывая почему-то никакого удивления от его присутствия в комнате. Александр присел на койку Даны, молчаливо наблюдая за Ривкой. Она усмехнулась чему-то своему и включила фоном фильм, а сама подошла к зеркалу на двери, чтобы хотя бы волосы распустить. Протерев уголки глаз, она заправила волосы, находящиеся в легком беспорядке, за уши и вернулась к кровати. Александр зачем-то встал, и Ривка обнаружила, что его кружка уже пуста.
– Трубы горят?
– она усмехнулась, взяла в руки бутылку и налила ему многим больше чем в прошлый раз.
– Не спится или в Рождество все же захотелось компании?
– Очень много вопросов, курсант МакГрегор, - он на миг взглянул на содержимое кружки с котенком, которую обожала Дана.
– Симпатичная кружка, в самый раз для виски. С Рождеством!
– С Рождеством, профессор!
– Ривка улыбнулась, чокнулась с ним, выпила до дна и закусила на этот раз конфеткой.
– Что вы делаете?
– она слегка прибалдела, когда Александр коснулся пальцами ее щеки, сделав шаг навстречу.
– Профессор?
Он откровенно гипнотизировал ее своим взглядом, и Ривка не понимала, почему не может сопротивляться. Может, виной была пусть и небольшая, но расслабляющая доза виски, но она вдруг ощутила как по спине бегут мурашки, и стало нестерпимо жарко от осознания, что она жаждет его настолько сильно, что вмиг ослабели ноги…
– Я - Александр,
а не профессор, - прошептал он, зарывшись пальцами в ее волосы.– Мы в академии, - чувствуя, что никакие возражения не спасут, сказала Ривка.
– Уже на каникулах.
– Вы мой декан.
– Еще аргументы?
Но она только покачала головой, не понимая смену его поведения. Он почти всегда казался равнодушным и профессионально отстраненным. Но что сейчас заставляло Александра вздрагивать от собственных к ней прикосновений? Как так мастерски и так долго он мог скрывать желание все это время? Химия между ними определенна была, и она вспыхнула с новой силой сейчас в этой маленькой комнате старост.
– Я не могу… - попыталась она отказаться от соблазна, но, чувствуя тепло его руки, прикоснулась к ней и прижала еще крепче, на миг закрыв глаза.
– Я хочу тебя и ничего не могу с собой поделать, - его глаза наполнились невероятной жаждой, в них бурлило первобытное желание обладать; он с шумом втянул носом воздух и провел большим пальцем по ее щеке.
Он стоял совсем близко, вторгался в личное пространство, тихо нашептывая какие-то бессмысленные слова, которые она благополучно пропускала мимо ушей. Он был настолько красив в приглушенном свете лампы, наполненный его запахом воздух едва доходил до ее легких, а сознание ускользало под властью его странных чар. То был настоящий гипноз, впервые в жизни Ривка совершенно не владела собой и готова была пойти за его взглядом, губами, тихим голосом хоть на край света. Она не помнила, не знала как он оказался так близко, что она даже не сразу ощутила тепло его тела. Он что-то сказал, наверное, какой-то комплимент, намеренно сокращая расстояние между их лицами, и для нее померкло все вокруг, когда аккуратно, едва ощутимо его губы коснулись ее губ… Всего на долю секунды она поверила, что все так и должно быть, что все правильно, что это логично, невообразимо желаемо… Но туман в глазах внезапно рассеялся, она отстранилась и с непониманием посмотрела на него, сбросив оцепенение. Он выглядел не менее обескураженным, словно не мог поверить, что ему отказали.
– Это как-то… не знаю, очень внезапно, - она пожала плечами, зачем-то оправдываясь, хотя это он пришел к ней в комнату посреди ночи и полез целоваться; прекратив мямлить, Ривка сделала голос тверже: - У меня есть Бен.
– Он человек, Ребекка, - будто не понимая её, сказал Александр и тяжело вздохнул.
– Для меня нет разницы кто он, - но она все еще ощущала натянутое чувство в груди, словно отказалась от чего-то очень важного, необходимого ей как воздух.
– И потом, мы в академии, и вы действительно мой декан.
Он покачал головой в ответ.
– Через пару месяцев это не будет иметь никакого значения.
Ривка ощущала, как разрывается на части чувством сексуального голода, тянущим её к Александру. Она была напугана собственной реакцией и не могла устоять перед его чарами. Она колебалась всего секунду, прежде чем, подойдя к нему в плотную, предупредила:
– Завтра все будет по прежнему.
Он кивнул и легонько коснулся ее губ поцелуем, словно проверяя ее реакцию. Ривка задумалась над своими ощущениями, а затем подалась вперед и поцеловала его сама, ощутив сумасшедший восторг, словно раньше скрывала от себя это влечение. Она почувствовала его руки под майкой, и Александр осторожно потянул Ривку на себя, присев на кровать Даны. Встав над ним на коленях, она с каким-то невероятным остервенением стянула с него водолазку и провела ладонью по его груди, купаясь в желании Александра, в его сумасшедшем взгляде. Он стянул с нее майку и залюбовался прекрасным подтянутым телом, небольшой аккуратной грудью. Она и тогда была чудесна в постели, он прекрасно помнил ту несомненно жаркую ночь в Эйлате с ненасытной девушкой, прекрасно осознающей насколько она потрясающая, насколько чувственная, как волнительно выражение ее лица в неге наслаждения, как мелодичен шепот ее сбившегося дыхания. Александр в ту ночь упивался тем, как она запрокидывает голову, двигаясь на нем, как трепещут ее ресницы и подрагивают руки…