Исход земной цивилизации: Война
Шрифт:
Он не говорил этого раньше, и Ривка почувствовала липкий страх, обволакивающий ее внутреннности.
– И единственный способ выжить - это сотрудничество.
– Это рабство, - негромко, но четко произнес Ито, сложив кулаки у губ, понимая, каким образом Бен-Эзеру удалось выжить - он был нибируанцем..
– Это сотрудничество, ведь нам есть что предложить в обмен на наши жизни. По всей планете есть оборудованные золотоносные шахты и металлургические заводы, которые впредь будут работать с одной-единственной целью - откупиться от нибируанцев. Земле придется смириться с их присутствием, иного выхода я не вижу. Люди и анкийцы объединятся не для служения, а для выживания. Вашей целью отныне будет подготовка ваших стран к их прибытию. Я даю вам неделю, чтобы вы подавили все конфликты между вашими странами и тогда мы предупредим
***
https://m.vk.com/chemicaldancers
Тут можете взглянуть на то, как автор представляет себе Александра
========== Глава 10 ==========
Ривка, белая как мел, продолжала буравить взглядом Александра после окончания собрания с лидерами стран, когда он попросил задержаться своих драгоценных министров. В форме оперативника он выглядел словно военный генерал, напутствующий армию перед боем, хотя целью его было мирное урегулирование. Небольшая рация на его груди негромко шелестела, периодически передавая переговоры оперативников, следящих за отбытием президентов из Бад-Тибира.
– Итак, первое, что я хотел бы искоренить, - он взглянул на Новак и Ито, похоже, решив обрубить все зачатки сопротивления на корню, - это общество Иштар. Я давно наблюдаю за вами, и то, что вас пока не бросили за решетку, не означает, что я слеп или глуп. Уже одна мысль настроить канцлера против меня является изменой.
Новак и Ито встрепенулись: они совсем не ожидали ни появления Анкиа, ни того, что им оказался Бен-Эзер, ни того, что он знал об обществе Иштар. Двери в зал для совещаний, в котором они остались, открылись, и в них влетел взмыленный, напуганный, но целый и невредимый Олли Коскинен.
– Мозг не задет, значит, - угрюмо буркнула Ривка, не скрывая иронии и глядя на Новак.
– Коскинен, что за цирк вы устроили? Вы решили прислать Ангелу вместо себя, потому что она более осведомлена о делах общества Иштар?
– на одном дыхании рявкнул Александр, и министр Коскинен - человек военной выправки, резко остановился и вытянулся по струнке, но потом его глаза приняли идеально круглую форму и, видимо, собрались вылезти из орбит, когда он осознал, что к нему обращается мертвый жених канцлера.
– Бен-Эзер?
– он ошеломленно захлопал глазами, и Александр только выдохнул и сложил руки на груди, с гаденькой улыбкой ожидая, когда же до того дойдет.
Ривка в приступе безнадеги приложила ладонь ко лбу, думая, когда же Александр наиграется. Он был большим любителем устраивать сюрпризы, эта черта была неотъемлемой частью его образа, как и саркастичность, но министры об этом не знали, разве что, возможно, Энгельс. Тот сидел с невозмутимой миной, лениво разглядывая свои ногти. В тот момент, когда лицо Коскинена-старшего стало менять оттенки от белого до красного, затем до зеленого, как будто его сейчас стошнит, нотка фарса всего происходящего почти что превратилась в спектакль вселенского масштаба. Нижняя губа министра обороны задергалась, но он не смог выдавить ни слова.
– Впечатляющая способность менять цвета, - буркнул Александр, - однако советую вам отмереть и все-таки занять место за столом.
Неведомо, скольких усилий Коскинену стоило сохранить спокойствие. Он взял ближайший стул и, деревянно шагая, поволок за собой, скрежеща им по паркету под исказившиеся лица коллег. Сдвинув Новак и сына, он занял место рядом с Ривкой, изобразив вопросительно-недовольный вид. Ривка едва сдержалась, чтобы не закатить глаза, она только перевела взгляд на Александра, мечтая поскорее избавиться от общества министров.
– Итак, как я уже сказал, общество Иштар должно быть расформировано. Ваша штаб-квартира в Тель-Авиве подвергнется обыску. И если еще хоть один анкиец посмеет нацепить символ восьмиконечной звезды, то лишится свободы незамедлительно. Все дополнительные ресурсы, о которых вы говорили на собрании, Ито, будут изъяты.
Надо отдать должное министру здравоохранения, не изменившемуся в лице, а глядящему на господина анкийского мира с подозрением и даже осуждением: ведь тот украл его главное творение - молчаливую Ребекку, лояльность которой теперь едва ли могла быть поставлена под сомнение. Если Ребекка по юности своей могла
последовать за обществом, убежденная в их целях, то теперь, когда стало ясно, кем является Великий Анкиа, все попытки отнять власть у его потомков и у него самого виделись бессмысленными. Анкиа соблазнил её, несмышленую глупышку, которая, невзирая на глобальные цели Иштар, конечно же, будет только заглядывать ему в рот. И Ито понял, что совершил самую большую ошибку, когда сделал Ребекку точной копией Инанны, ген которой преобладал над геном Нинурты, благодаря удавшемуся эксперименту. Анкиа увидел в ней ту, кого когда-то любил, и не смог устоять. Вот только если бы она не была столь неуверенной, наивной и влюбленной в него овцой, ей бы, возможно, удалось стать большим, нежели его подстилкой, не способной к неподчинению. Ито желал увидеть в ней Инанну, но вместо этого получилось невнятное подобие того идеала, который он себе представлял. Куда подевалась та эгоистичная, избалованная девчонка, которую они лично взращивали под присмотром земных родителей? Куда делся тот шарм, способность к убеждению и внутренняя сила?Ито видел свою подопечную периферическим зрением, она выглядела отстраненной и покорной своему господину, который подчинил ее волю, влюбив в себя и, конечно же, трахал без перерыва, видя в ней совсем другую женщину.
Ривка же могла только удивляться, куда же делась вся спесь Ито, который, словно провинившийся ребенок, молчаливо выслушивал обличающие речи Александра пускай и не с опущенной головою, но явно не настроенный перечить. Новак вообще пребывала в странном состоянии, Ривка впервые со времени знакомства сумела уловить ее эмоциональный фон - то была смесь растерянности, непонимания и сожаления. Неужели Ангела посмела испытать сожаление из-за расставания с Анкиа? Конечно же, она и подумать не могла, кто он на самом деле, когда они были вместе… Целых десять лет. От одной этой мысли лицо Ривки невольно перекашивалось, а внутренности скручивало в спираль из-за беспочвенной ревности, ведь, очевидно, Александру было на нее плевать. Тем не менее, воображение услужливо подсовывало Ривке картины их прошлых прелюбодеяний, и она видела в Ангеле соперницу. Субтильная, невысокая женщина с короткой стрижкой и выбеленными волосами была более чем привлекательна, наличие у нее чувства стиля не вызывало сомнений - Ангела обожала светлые юбочные костюмы пастельных тонов, шпильки и лодочки, дополняя свои образы неброскими аксессуарами, вроде тонкого браслета платиновых часов, едва заметных сережек-гвоздиков и иногда цепочек с небольшими подвесками.
– …канцлер МакГрегор, что вы скажете на сей счет?
Ривка выпрямилась, но осознание того, что она слишком глубоко ушла в мысли о своей нелепой ревности, настигло ее вместе с пониманием, что последние несколько реплик она прослушала. Лишь только где-то в памяти мелькало несколько слов: заводы, золото, Нибиру.
– Полагаю, раз в сложившейся ситуации мы не имеем иного выхода, это наиболее правильное решение, - сболтнула она, а Александр с подозрением сощурился.
– При всем моем уважении… Господин, - с трудом выдавил Олли Коскинен, который, видимо, еще не скоро привыкнет к тому, кем оказался Анкиа, - канцлер - ваша жена, а это означает, что ее мнение может оказаться предвзятым.
Ривка выдохнула: следовательно, попала в самую точку, вот только ее отстраненность не скрылась от Александра, который продолжал гипнотизировать ее взглядом.
– Вы хотите вступить в войну, даже отдаленно не понимая всю мощь Нибиру. Земля для них словно муравей для сапога - всего лишь планета с необходимым ресурсом. Сколько времени прошло после вашего присоединения в обществу Ишиар? День? Два? И вы готовы слепо следовать указаниям другого клана?
– Александр свирепо уставился на Ито.
– Олли, включите голову. Обществу Иштар почти удалось промыть мозги и Ребекке, хорошо, что сознание все-таки включилось в какой-то момент.
Собрание превратилось в односторонний разговор, наполненный сарказмом и яростью Мардука, власть которого пытались попрать те, кого он, можно сказать, создал. После его окончания он вылетел за дверь как подстреленный, оставив Ривку, не сообразившую, что надо ринуться следом, наедине с молчаливыми и обескураженными министрами; отдельные персоны практически получили крепкого отцовского ремня за неподобающее поведение.
– У него всегда проблемы с управлением гневом?
– Тод Коскинен посмотрел на Ребекку, бровь которой непроизвольно изогнулась.