Искатель, 2000 №2

— Восемьдесят. Причем сорок — сейчас, сорок — потом.

Видно, Денис ждал от нее что-то подобное и сразу начал торг:

— Семьдесят и двадцать — аванс.

— Только восемьдесят, — настаивала на своем девушка, — не забывай, что мне надо поделиться с Мадьяром.

— А кинуть ты его не хочешь?

— Сегодня — кину я, завтра — кинут меня.

— Это твое кредо? — рассмеялся Денис.

— Я — девушка набожная, — на полном серьезе заявила Аида.

— Хорошо, пусть будет восемьдесят, но аванс — только двадцать.

— Двадцать, чтобы я подготовилась к такому мероприятию? Ты смеешься надо мной? Двадцать только уйдет на покупку квартиры. Однокомнатная меня не устраивает. Кроме того, чтобы понравиться вашему протеже, необходимо приодеться. И сменить побрякушки на более солидные! — Она потрясла искусственным браслетом, видела, что жемчуг не произвел на него впечатления. Парень разбирался в камушках.

— Наверно, ты права. — Он принялся за еду, и несколько минут они молча жевали.

Зал постепенно заполнялся людьми, и пианист уже наяривал что-то блатное.

— Если я дам тебе больше двадцати, — прервал он тягостное молчание, — ты можешь сфинтить. Это риск.

— А я рискую не получить остатка.

— Трудно с тобой, — вздохнул Денис. — Надо прийти к какому-то компромиссу.

— Очень просто, — обольстительно улыбнулась Аида, — ты сам покупаешь мне квартиру.

— Действительно. Как это я об этом не подумал, — обрадовался найденному решению парень.

— Но учти, не меньше трех комнат!

— По рукам!

Ром все-таки ударил в голову, и Денису пришлось ее поддерживать за локоток, когда они покидали ресторан. А бурохвостый жако на потеху публике плел какие-то небылицы про доллары и мафию.

Повод «показать» ее Патрикееву нашелся самый банальный. Юбилей банкира.

Она вышла из подъезда своего нового дома на улице Гурзуфской в семь часов вечера. «Мы должны немного опоздать», — наставлял накануне Денис. На ней было черное вечернее платье, сшитое точно по фигуре, с глубоким декольте, и настоящий сапфировый гарнитур, о котором девушки ее возраста еще и не мечтают.

Аида ровно держала спину и грациозно вышагивала на высоких каблуках, будто участвовала в спектакле, который открывался ее балетным соло. Ей всего-то предстояло сделать каких-то десять шагов и скрыться в салоне белого «Шевроле» с затемненными стеклами, но и этого хватило, чтобы взять на себя всеобщее внимание улицы.

— Черт! — вместо приветствия воскликнул Денис. — Совсем не обязательно так светиться! Ведь тебя потом будут искать!

— Предлагаешь переодеваться у тебя в машине?

— Как-то мы выпустили из виду…

— Мою красоту? — кокетливо подмигнула она. — Это не поддается учету.

Но Денису было не до шуток. Он волновался так, что они едва избежали аварии. «Совсем не владеет собой», — отметила она. Между тем Денис давал последние наставления:

— Как только я тебя представлю ему, попробуй найти общую тему для разговора.

— А как ты меня представишь?

— Скажу, что ты моя дальняя родственница, приехала погостить и все такое.

— Глупо! Во-первых, дальних родственников не тащат за собой на такие мероприятия, а во-вторых, мы с тобой до такой степени разные… — Она по привычке ухмыльнулась. — Все поймут, что я твоя любовница.

— Что же тогда?

— Скажи, что я твоя секретарша.

— Ты с ума сошла? Я — владелец дискотеки и ночного бара. На фига мне секретарша?

— Подумаешь! Завел для разнообразия. Они — на понтах и ты — тоже.

— Вот тогда точно все поймут, что ты моя любовница!

— И пусть!

— А Патрикеев? Он может не клюнуть!

— Наоборот! Старикану будет в кайф отбить девчонку у молодого, красивого соперника.

— Тогда чем плоха легенда с родственницей?

— Всем! — отрезала Аида.

— Объясни!

— Неужели не улавливаешь разницу? — Она видела его искреннее непонимание в столь щепетильном вопросе и помогла разобраться. — Понимаешь, когда ты свою любовницу выдаешь за родственницу, то на подсознательном уровне показываешь, как она тебе близка, и тогда не всякий решится у тебя ее отбить. А секретарша… Секретарше можно предложить другое место, более выгодное.

— Откуда ты все знаешь?

В ответ она только пожала плечами.

Улица, на которую они выехали, приближаясь к цели, ей была незнакома. С одной стороны возвышались панельные многоэтажки, с другой — тянулся частный сектор, нищие хижины вперемешку с кирпичными особняками под готику, а по центру — что-то вроде бульвара.

— Как называется эта улица? — спросила Аида.

— Волгоградская. Здесь живет наш юбиляр. Вон тот трехэтажный особняк, с черепичной крышей.

— Здесь есть дома и покрасивее, — заметила она.

— Согласен, но нам не приходится выбирать.

Гостевая зала была набита до отказа. В воздухе плыли ароматы дорогих духов и одеколонов, и даже мощные кондиционеры с берегов Персидского залива ничего не могли с этим поделать.

Они пришли вовремя, когда все усаживались за стол, и на них обратили внимание.

Аида сразу узнала банкира. Он с распростертыми объятиями направился к ним.

— Явился — не запылился! А это мой юный друг Денис Кулешов! — объявил он гостям, и тут она заметила, что Денис действительно выделялся на общем фоне своим возрастом.

— Поздравляю, Петр Евгеньевич! — Они обнялись. — Желаю вам процветания!

У Патрикеева были маленькие, зеленоватые и очень озорные глазки. Он ощупал ее взглядом с ног до головы и как-то сразу преобразился.

— Хватит славословий, Ден, — прервал он поздравительную речь владельца дискотеки и ночного бара, — лучше представь меня даме.

— Конечно-конечно! Это Аида. Моя секретарша. — Слово «секретарша» он произнес совсем тихо, предчувствуя, что банкир его засмеет, но тот «секретаршу» пропустил мимо ушей.

— Аида? — воскликнул Патрикеев. — Верди?

— Нет, у меня другая фамилия! — сыграла она дурочку, и банкир посмеялся в кулачок над ее наивностью.

— Хорошо-хорошо, буду звать вас Аида Неверди. — Их обсудили гости, среди которых она обратила внимание на юную блондинку, немного коренастую, с такими же озорными глазенками, как и у хозяина особняка. — А это моя дочь Танюха, — обнял блондинку за плечи Патрикеев. — Думаю, вам будет нескучно в ее компании. А теперь — все за стол! — объявил он громогласно.