Искатель Ветра. Полет

Реальность — это необработанный алмаз. Плод восприятия. Она не может быть объективной для участника, каждый наблюдатель — лишь собственного бытия. Сейчас она исказилась, и звёзды погасли. Осталась лишь бескрайняя пустошь из расплавленного стекла. Таким был мир стража, первой, кто владел клинком по собственным правилам.

Она до сих пор была здесь, в преддверии. Вне цикла жизни и смерти, замершая на острие. Каштановые волосы и глаза стылой стали. Непоколебимая, всё потерявшая, но верная мечте до конца. Они были похожи — первая и последняя. Лина была другой. Она не утратила человечность.

— Ты впервые на меня посмотрела. Что изменилось? — спросила страж.

Она словно скульптор была хранителем и ваятелем бесчисленных соляных фигур, что находились вокруг в этом зеркальном саду. Пленники вечности. Идеи, обретшие плоть. Враги. Паразиты, которых экзархи не стали уничтожать окончательно. Они все были здесь. Повергнутые эндорим.

— Вечность закончилась, Финиала. Мне нужен последний фрагмент той, кто проложит путь. Ты проводишь меня? — Лина почтительно поклонилась своему отражению. Её службе, её идеалу, её долгу. Другим, но близким и понятным.

Вдали высилась башня, столь монументальная, что, казалось, с её вершины можно вновь зажечь звёзды. Наивные. Она была всего лишь тюрьмой. Лина знала: башню сейчас можно достичь. Она осталась лишь как символ былого великолепия и упадка. Пути в никуда.

Её прошлые хозяева давно стали солью, кормом бесконечного потока времени. Это ей показалось забавным, и она холодно рассмеялась. Она знала сейчас столь много, но стоит ей вернуться, и все эти знания растают, как утренний туман. Ведь они принадлежали не ей. В них не было смысла. У неё не было чужих вопросов. Ей не нужны были чужие ответы. Лишь одна-единственная вещь здесь имела значение.

— Тебя здесь быть не должно, — уверенно и твёрдо ответила Фина. Её глаза рассфокусировались и потухли.

Она была готова отвернуться, но на плечо, покрытое побитой кольчугой, опустилась рука. Искательница ухмыльнулась. Не в силах стража было отрицать её существование, даже в её собственном мире, ведь за Линой Наблюдали куда более могучие силы из высшей размерности. Скрипнул металл — экзарх первого цикла впервые увидела свою собеседницу.

— Ты не искажение. Настоящая. И всё же ты здесь, — в сухом, выжженном голосе Фины слышался намёк на удивление.

— По собственной воле. Как и ты, я прошла путь до конца, — гордо кивнула Лина в ответ. — Так ты проводишь меня?

Стражу бескрайнего сада грешников на границе пустоты не оставалось ничего иного, кроме как согласиться. Вечность действительно завершилась. Но не для неё. Её решение всё ещё было непоколебимо. Оно было не неизбежностью судьбы, а её собственной волей.

Мир опять изменился, когда страж отворила ей путь. Алмазные врата, сотканные из долга и вечного служения, были невероятно тяжёлы. Столь тяжёлы, что, казалось, сама реальность искажается рядом с ними. Но Долг оставила свой пост, и сейчас врата были распахнуты. За ними была тьма, не та, что нам чудится безлунной ночью, а истинная. Скорее не отсутствие света, а наличие чего-то противоположного ему. Девушка усмехнулась и взмахнула рукой в приветственном жесте.

— А. Вот ты где, — тьма колыхнулась и попыталась стать её частью, но та лишь рассмеялась.

— Брось. Ты меня перепутал с той, кем я не являюсь, глупец. Неужели ты вновь хотел достичь Башни путём грубой силы, Астер? Орды кукол, великий поход, вновь зажечь небосвод? Смешно. Ты пытался это сделать уже сотни раз, и каждый раз неудачно. В этот раз ты даже не смог перезапустить цикл. Есть другой путь.

Тьма колыхнулась, окутывая девушку. Фиолетовый и чёрный смешались, замерцав в её волосах.

— Прекрати. Мне всего лишь щекотно. Ты — лишь последний огрызок того, кем когда-то являлся. Она тебя долго искала и, наконец-то, нашла благодаря почти забытому сну. Насколько же ты боялся забвения, что решил спрятать часть себя в Башне ещё до того, как врата затворились и сон начался? Ты жалок. Богиня Чудес мне не союзник, но она права. Та, кого Спящие звали ***** ****, — путь к нашей свободе! Ты создал этот феномен. Запытал её до того, что бедняжка решила создать из ничего — всё. Она потеряла имя и шагнула за горизонт, а сейчас я пришла за тобой. Ты нам нужен. — В жаре зловещей улыбки не было ни намёка на страсть. Лина никогда не была страстью.

Тьма вновь попыталась облечь себя в форму, но Лина покачала головой и щёлкнула пальцами. Мир замерцал, дробясь на осколки мгновений. Сквозь них на неё осуждающе смотрел фиолетовый мрак. Блондинка засмеялась и скрутила его в тугой шар, сунув за пазуху. Пришла пора возвращаться.

Эпилог циклов. Часть 1

Стоял жаркий аметистовый полдень. Бескрайнее фиолетовое море бурлило, выбрасывая на чистый пляж клубы алой пены. Нежные пальмы покачивали спелыми плодами, даруя тень и прохладу. А песок под ногами был такой мелкий и нежный, что в него хотелось зарыться и спать.

— Как прогулялась, малышка? — нежно спросил Лину вальяжно расположившийся в гамаке Ричард, потягивающий какой-то коктейль из бокала.

— Ну вот. Пока я пашу, ты, значит, развлекаешься, да? — наигранно хмуро поинтересовалась блондинка у мужа.

— Ну, я же не виноват, что эта ревнивая сука пытается до меня дотянуться, стоит там показаться, — мужчина столь же ненатурально трагично развёл руками.

Лина оглядела себя. На её подтянутом теле появился вызывающего вида купальник, весьма откровенно подчёркивающий её формы. Затем она бросила взгляд на тенёк неподалёку от мужа, улеглась в шезлонг, потянулась и с наслаждением напилась молока из услужливо появившейся чаши. И только немного погодя, лениво ответила:

— Устала как собака. Ноги отваливаются. Гав. Ррррр! — Её тело на пару мгновений изменилось: длинные ноги остались отдельно лежать на шезлонге, а запахи и звуки стали предельно острыми. Вернув всё как было, Лина беззлобно сказала любимому: — Рич, прекрати, а то я тебя, честное слово, за задницу цапну.

— Никак не можешь привыкнуть? — рассмеялся стервец.

— Да я с этих свойств реальности хренею. Во сне хотя бы был Консенсус. А тут каждый творит что захочет по желанию левой пятки, — пожала блондика плечами и прикрыла глаза, наслаждаясь лучиками солнышка, что проникали между буйной зеленью, скрывающего её дерева.

— А мне здесь нравится. Главное забыть о том, что всего этого нет, и не вспоминать, как мы тут очутились, — ловко кувыркнувшись из гамака, Рич вскочил на ноги и подошёл к Лине, любуясь её идеальным телом.

Лина приоткрыла один глаз и осмотрелась. Вдали по пляжу виднелась прогуливающаяся парочка. Широкоплечий и самоуверенный мужчина-блондин и скромная, очень стеснительная девушка, лазурные волосы которой подчёркивали её утонченную, нежную фигурку. Вокруг них бегала жалкая, трясущаяся чихуахуа, непрестанно лая, пока Воля её грозно не окликнул: