Искупление

– Коррадо бы с тобой не согласился, – сказал Кармин. – Он угрожает мне, как минимум, раз в неделю. Я ожидаю того дня, когда он подхватит ларингит и вместе угроз убить меня просто возьмет и сделает это.

Винсент рассмеялся, качая головой.

– Он и меня грозился убить. Я и сам угрожал многим людям – например, Хейвен. Так нас учили контролировать людей, поэтому это стало для нас второй натурой. Большинство людей, с которыми мы имеем дело, можно напугать только лишь смертью.

– Знаешь, ты пиздец как беспечно говоришь об убийстве девушки, которую я люблю.

– Ты все еще ее любишь? – спросил Винсент с любопытством.

Кармин кивнул.

– Думаю, я всегда буду ее любить. Несмотря ни на что, она всегда будет моей колибри.

– Колибри, – эхом отозвался Винсент. – Почему ты ее так называешь?

– Я не знаю. Однажды это прозвище пришло мне на ум, и с тех пор задержалось.

– Твоя мать всегда любила это прозвище, – сказал Винсент, улыбнувшись. – Я уже много лет их не видел, но раньше колибри собирались стайками на дереве у нас на заднем дворе. Маура любила их, и то, как они без устали парили, летали назад. Она верила в то, что в них жили души чистых и невинных людей – именно поэтому они смогли преодолеть законы природы.

В их беседу вклинился телефон Кармина, помешавший ему ответить. Он напрягся, увидев знакомое сообщение:

«Доки «Third & Wilson».

– Похоже, мне пора, – сказал Кармин, убирая телефон.

Кивнув, Винсент вновь закурил, оставаясь на ступеньке. Казалось, сообщение нисколько его не удивило.

– Не хочешь зайти? – предложил Кармин. – Это по-прежнему твой дом.

– Нет, я еще немного посижу и пойду.

– Ладно, – согласился Кармин, отходя от дома. – До встречи.

– Кармин? – позвал его Винсент.

Обернувшись, Кармин увидел серьезное выражение лица отца.

– Да?

– Я люблю тебя, сын, – тихо сказал Винсент, делая затяжку. – Думаю, последний раз я говорил тебе об этом тогда, когда тебе было лет восемь, но я правда тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Кармин, слова отца встревожили его. – Не делай глупостей, ладно?

Винсент усмехнулся.

– Я не сделаю ничего такого, чего не сделал бы ты.

– Это меня и пугает, потому что я чего только, блять, ни делаю.

– Иди, – сказал Винсент, отмахнувшись. – Ты же знаешь, что в таких случаях нельзя опаздывать. Не беспокойся обо мне.

– Как скажешь, – пробормотал Кармин, направляясь к машине. – Пока, пап.

– До встречи, сын.

Глава 23

В один из воскресных дней Кармин стоял на длинном деревянном пирсе, скрываясь от палящего солнца за солнечными очками. Он пытался убедить себя в том, что ошибся местом, однако имя «Федерика», выгравированное на яхте, опровергало его предположение.

Не желая подниматься на борт, Кармин молча наблюдал за яхтой около десяти минут. Действие алкоголя и наркотиков, которые он принимал минувшей ночью, еще не успело полностью пройти – приятные ощущения сменялись головной болью. Он бодрствовал до самого рассвета, проводя время в компании Реми и нескольких парней из его команды. Вернувшись домой и добравшись до постели, Кармин получил звонок от Сала, который пригласил его на яхту к часу дня.

Бизнес? Что-то личное? Кармин не был уверен в цели приглашения, но одно он знал наверняка – он бы предпочел здесь не появляться.

Позади Кармина остановилась машина, поравнявшись с его «Мерседесом». Обернувшись, он увидел своего дядю – выйдя из машины, Коррадо направился к Кармину. Он был одет в белую футболку с V-образным вырезом, светлые брюки и коричневые туфли, вызвавшие у Кармина особенное удивление.

– В чем дело? – спросил Коррадо, подходя к пирсу.

– Ни в чем, – Кармин покачал головой. – Я никогда не видел Вас одетым в повседневную одежду.

– Сегодня воскресенье, – ответил Коррадо, пожав плечами, словно день недели служил достойным объяснением. – Селия проведет первую половину дня с матерью, поэтому я решил присоединиться к Салу.

– Ясно, – ответил Кармин, вновь переводя взгляд на яхту. – Зачем мы приехали?

Коррадо не ответил. Пройдя мимо Кармина, он поднялся на яхту и опустился в виниловое кресло. Спустя несколько минут Кармин последовал примеру своего дяди и, пошатываясь, шагнул на вычищенную до блеска деревянную палубу. Он крепко держался за перила, дабы сохранить равновесие на слегка покачивающейся яхте. Собираясь присесть рядом со своим дядей, он заметил поднимающегося из каюты Сала, внешний вид которого был еще проще, чем у Коррадо. Он был одет в клетчатые шорты и белую майку, которая плотно обтягивала его выступающий живот. Кармину показалось, что его джинсы и футболка, наконец-то, оказались вполне уместны.

– Principe! – с энтузиазмом поприветствовал его Сал, переводя взгляд на Коррадо. – О, Коррадо! Я рад, что и ты смог к нам присоединиться! Ожидаем еще одного гостя.

Кармин с опаской посмотрел на Сала.

– Кого?

Сал кивнул в сторону берега, на котором остановился черный седан. Увидев вышедшего из машины человека, Кармин похолодел – казалось, его кровь заледенела. Шрам на лице мужчины блестел на солнце словно яркий, предупреждающий знак, указывающий на подстерегающую опасность.

Головная боль усилилась, практически ослепляя Кармина, однако вместо того, чтобы отреагировать, он стиснул зубы и заставил себя сесть в кресло рядом со своим дядей.

Поднявшись на яхту, Карло решительно направился в их сторону, источая непоколебимую самоуверенность. Его походка, улыбка, поза безошибочно свидетельствовали о том, что он считал себя неуязвимым.

– Надеюсь, я не опоздал, – сказал Карло.

Кармин перевел взгляд на свои часы, которые показывали 13:13. Формально, они все опоздали.

– Нет-нет, конечно же, нет, – ответил Сал, радостно улыбаясь и похлопывая Карло по спине. – Я очень рад тебя видеть.

Они отплыли от пирса, направившись в безлюдное место, где их окружали только лишь спокойные, темные воды озера Мичиган. Кармин оставался начеку, все его тело было напряжено. Мужчины сосредоточили свое внимание на рыбалке – взяв удочки, они закинули их в воду. Расслабившись, они смеялись и потягивали алкоголь.

– У нас произошел небольшой инцидент, – сообщил собравшимся Сал серьезным тоном. – У нас вновь появился предатель, с которым нужно разобраться. Он этого не ожидает, но доверять будет немногим. Вы понимаете всю серьезность ситуации?