Искупление
Шрифт:
– Разумеется, – моментально отозвался Коррадо. – Предателям не место среди нас.
Развернувшись к Кармину, Сальваторе вопросительно приподнял брови. Кармин кивнул, не понимая при этом, почему этот вопрос задают ему, но разбираться в этом он не планировал. Его задача – соглашаться.
– Да, сэр.
– Хорошо, – сказал Сал, доставая сигару и обрезая запечатанный кончик, – потому что от Винсента необходимо избавиться как можно скорее.
Кармин замер от ужаса, его сердце, казалось, остановилось на долю секунды.
От Винсента? Этого не могло быть.
– К сожалению, наши источники сообщают о том, что он передает федералам информацию, – продолжил Сал, поджигая сигару и наслаждаясь первой затяжкой. – Его отец, Антонио – царствие ему небесное – был одним из величайших боссов в истории организации. Я не стал бы предлагать подобное в отношении Винсента, если бы не был на сто процентов уверен в своем решении.
Кармин задержал дыхание, когда Сальваторе, сделав паузу, перевел взгляд на Коррадо. Он ожидал того, что его дядя защитит его отца, отговорит Сальваторе от этого решения, заставит понять то, что Винсент ДеМарко никогда не поставил бы под угрозу свою семью. Однако в тот момент, когда Коррадо открыл рот, все надежды Кармина рухнули.
– Я займусь этим.
– Он будет тебя ждать, – предупредил его Сальваторе. – Он знает, что ты – лучший в этом деле.
Коррадо собирался было возразить, однако Карло перебил его.
– А как же парень? – спросил Карло. – Почему бы не отправить его?
– Меня? – воскликнул Кармин с неверием. – Я не могу…
– Не можешь? – парировал Сал, его глаза потемнели. – Ты отказываешься?
– При всем уважении, сэр, Винсент очень опытен, – сказал Коррадо. – А Кармин по-прежнему новичок.
– Верно, но он не станет стрелять в собственного сына, особенно учитывая то, что он так сильно похож на его жену. В этом случае ему вновь придется испытать те чувства, которые он испытывал после смерти жены. Нет, Карло прав. Кармин – идеальная кандидатура.
Кармин шокировано следил за происходящим, не зная, как ему следовало реагировать. Его затошнило от осознания того, что Сальваторе использовал память об его матери ради своих жестоких игр. Он попросту не мог постичь того, что ему приказали убить собственного отца.
– Я должен убить своего отца?
– Предателя, Кармин, – резко ответил Сал. – Твоя задача – устранить угрозу. К тому же, уже пора доказать свою преданность. Давно пора было это сделать, но я не давил на тебя из-за твоего положения. По правде говоря, я на многое закрывал глаза из-за того, к чьей семье ты принадлежишь, но больше я терпеть не стану. Твой дед уже в гробу, наверное, перевернулся.
– Скорее всего, – согласился Коррадо. – Антонио ни за что не потерпел бы подобного.
– Сделай то, чего от тебя ожидают, – продолжил Сал. – Защити честь своей родословной.
– Но…
Заметив вспыхнувшую на лице Сальваторе ярость, Кармин резко замолчал. На яхте вновь воцарилась атмосфера беспечности. Сделав затяжку, Сал вернул свое внимание удочке.
Два часа спустя яхта причалила к берегу. Кармин был первым, кто покинул ее – пребывая в прострации, он миновал пирс. Коррадо направился за ним следом, но Кармин не стал оборачиваться. Едва сдерживаясь, он направился к своей машине, однако Коррадо помешал ему это
сделать, остановив его.– Убирайтесь, – огрызнулся Кармин, скидывая с себя руки своего дяди.
– Расслабься, – сказал Коррадо. – Ты хорошо держался.
Кармин горько рассмеялся.
– Расслабиться? Вам, возможно, ничего не стоит, блять, убить свою семью без всяких сожалений, но я не могу этого сделать! Как Вы, черт возьми, могли с ним согласиться? Я думал, что Вы хорошо знаете моего отца!
– Я определенно знаю Винсента лучше тебя, – ответил Коррадо. – Ты заблуждаешься, если считаешь, что он не предвидел этого.
– Хотите сказать, что он спланировал это? Насколько сильно прогнил Ваш мир?
– Это и твой мир, – спокойно ответил Коррадо, доставая свой телефон. – Но это спорный вопрос, потому что ты не станешь никого убивать, Кармин.
– Это что-то новенькое, учитывая то, что я только что получил приказ. Что мне теперь делать?
– Езжай домой.
Отвернувшись от него, Коррадо сел в свою машину и уехал, не сказав больше ни слова. Кармин направился домой и через несколько минут остановился на подъездной дорожке. В доме было душно, кондиционер по-прежнему не работал. Достав из холодильника бутылку водки «Grey Goose», Кармин прошел в гостиную и, сбросив обувь, плюхнулся на диван.
Он сидел долгое время, смотря в пол и лихорадочно пытаясь разобраться в возможных вариантах. Параллельно с этим он пытался утопить все свои проблемы в бутылке водки. Курсируя по его организму, алкоголь нисколько не помогал унять боль в груди.
Наилучший вариант развития событий для Кармина заключался в том, что его отцу удастся исчезнуть и он никогда его больше не увидит. Худший вариант заключался в том, что он погибнет, и, скорее всего, от рук Кармина.
Жестокость, насилие, убийства, кровопролитие, уничтожение… как долго еще Кармину удастся этого избегать?
Сидя сгорбившись, Кармин стиснул руками голову. Пустая бутылка водки валялась возле его ног. Он по-прежнему находился в сознании, выпитого количества алкоголя было слишком мало для того, чтобы отключиться. К закату дом начал остывать, постепенно погружаясь во мрак. Поднявшись с дивана, он ощутил ногами прохладу деревянного пола. Кармин направился на кухню, чувствуя пульсацию в висках, и принялся открывать один ящик за другим в поисках алкоголя. Ничего не найдя, он со злостью захлопнул дверцу ящика и взял свой телефон. Просмотрев телефонную книжку, он выбрал номер Реми.
– Да? – ответил Реми после первого гудка. – В чем дело?
– Мне нужна Молли.
Реми рассмеялся.
– Скоро буду, чувак.
Молли превратилась в ночную спутницу Кармина.
Несмотря на то, что, благодаря ей, он вновь чувствовал себя живым, забывая на время о засевшей в его душе всепоглощающей пустоте, она оказалась не только спасением, но и проклятием. Позволив ему сосредоточиться на предвкушении острых ощущений, Молли все больше и больше погружала его в бездонную яму. Принимая наркотики, Кармин ощущал широчайшую гамму эмоций, однако впоследствии – после того, как их действие проходило и ему приходилось вновь вернуться в реальность – он опускался все ниже и ниже.