Искусственная мухоловка

Барет всё же решает, что пора помогать, и оказывается рядом.

Я перестаю поить Эмбер. Барет расстёгивает две верхние пуговицы её рубашки, чтобы девушке легче дышалось.

Ждём.

Смотрю на стрелку наручных часов.

Минута проходит, вторая.

Ещё воды с гелем.

Веки Эмбер начинают трепетать. Кар приходила в себя так же.

– Эй, Эмбер, мы друзья Кайры. Давай, ты справишься.

– Иди на голос.

– Иди на голос? – переспрашиваю Барета, – её душа не летает тут по кухне, чтобы так зазывать.

– Это всё равно поможет. Вот увидишь.

У неё может начать всё кружиться, свет из окон резать глаза, поэтому её лучше пока не тревожить.

В своей комнате, присоединённой к пекарне, я отключил основной свет, чтобы Кар было легче при пробуждении, но тут и так нет электричества, а окна сейчас ничем не прикрыть.

– Эмбер, Кайра переживает за тебя, она послала нас к тебе. Тут я, Рем, и мой старший брат Барет.

Девушка открывает сразу два глаза, но мигом закрывает.

– Воды… – шепчет.

Барет приподнимает ей голову, но Эмбер уже старается придерживать её. Брат не разрешает ей захлёбываться водой, но девушка тянется к горлышку.

– Странный вкус.

– Здесь гель от отравления. Пицца была чем-то заражена.

– Уже поняла…

– Сможешь встать?

Она пытается подняться. Упирается ладонями в пол, но сил у неё совсем нет. Руки трясутся.

– Похоже, что нет.

Девушка говорит мало, но речь её чёткая. Всё понятно, как бы тихонько она ни говорила.

– Мы подождём минут десять. Здесь опасно оставаться. И попробуешь встать ещё раз.

Опасаюсь, что по лестнице шахты она спуститься не сможет.

Путь придётся прокладывать через столовую, а там расхаживают заражённые.

Минутная стрелка спешит. Ещё никогда время не бежало так быстро.

Эмбер старается встать, но попытки неудачные. Только она поднимает корпус, как хватается за живот, и скулит от боли.

Барет поит её, но заражение в её крови сильнее.

Девять минут. И у Эмбер минута, чтобы очухаться.

Оставаться в этом месте нельзя. Кар предупреждала ещё и о ненормальных выживших. Каждая секунда может приближать нас к заражённым и спятившим.

У Эмбер встать так и не вышло. Не с помощью Барета, не без помощи Барета.

Я встаю с пола.

Все десять минут я сидел, выпрямив ноги и подперев стену спиной. Передышки хватит.

– Пойдём через столовую.

– Но… – хочет запротестовать Эмбер.

– Барет возьмёт тебя на руки. Я буду отвлекать больных.

– Отвлекать?

Барет перетаскивает Эмбер на свет.

Он разминается: сидеть под столом в согнувшейся позе более пятнадцати минут – занятие тяжёлое и неприятное.

– Ты бежишь с Эмбер, держа её на руках, вперёд. Я за вами. Хлопаю, кричу, топаю.

– Ты дурак?

Эмбер облизывает оставшиеся на её губах капли воды.

– Они медленные, пока никого не слышат. А как услышат, их будто в жопу ужаливают, и они стремительнее ящериц.

Конец ознакомительного фрагмента.