Испорченная кровь

на что он намекал.

Почему ты не можешь любить свадебный

торт, Бренна?

Почему я не могу прогнать твою тьму прочь?

Почему ты не можешь быть той, кто мне

нужна?

Но я не подводила Ника. Он подвёл меня.

Любовь

не

гнётся,

она

остаётся

и

храбро

противостоит ерунде. Как противостоял Айзек. И я

зла на Айзека, потому что он такой. И я такая. Это

нерационально.

Мы заканчиваем наш страничный проект, как

мы его называем. В конце концов, у нас собираются

четыре стопки и только три книги: моя, Ника и

безымянная

книга.

Четвёртая

является

самой

высокой и наиболее таинственной. Я складываю

каждую из них с осторожностью, которая мне

свойственна, выравнивая углы, пока ни одна из

страниц не выглядывает из-за другой. Проблема

заключается в том, что на этих страницах нет ничего.

Каждая из них цвета слоновой кости. У меня

мелькает мысль о том, что Смотритель Зоопарка

хочет, чтобы я написала новую книгу, но Юл Бринер

напоминает мне, что моя личная Энни Уилкс не

оставила мне ручку ( Прим. ред.: речь идёт о книге

«Мимзери» (англ.

Misery) — роман

американского писателя Стивена Кинга

, написанный в жанре психологического

триллера

, впервые опубликован в 1987 году

издательством « Viking Press

» . В основе сюжета произведения лежат отношения

двух героев книги — популярного писателя Пола

Шелдона и психопатичной поклонницы Энни Уилкс).

Невозможно написать книгу без пера. Интересно,

могу ли я реанимировать старую «Бик», которую мы

использовали, когда здесь проснулись.

Это символично, как картины, висевшие по всему

дому — картины полых воробьёв и носителей

смерти. Я смотрю на стопки бумаг, в то время как

Айзек делает нам чай. Слышу звон ложки. Слышу,

как она стучит по керамической чашке. Бормочу

что-то книгам, разложенным вокруг меня, мои губы

шевелятся в заклинании. Мы хоть и рассортировали

их, но без номеров на страницах, они всё еще в хаосе.

Как можно сложить по порядку книгу, которую вы

никогда не читали? Или, может быть, в этом суть

проекта. Может быть, я должна привнести свой

собственный индивидуальный порядок в две книги,

которые никогда не читала. В любом случае, я

говорю им разобраться самим и поговорить со мной.

Голоса были и всегда будут слишком пугающими,

чтобы говорить так же громко, как и книги. Вот

почему авторы пишут, чтобы передать что-то

громкое чернилами. Чтобы выпустить мысли; чтобы

тихие, безгласные чувства были услышаны. В этих

страницах находятся мысли о том, что Смотритель

Зоопарка хочет, чтобы я услышала. Не знаю почему,

и мне всё равно, но мне нужно выбраться отсюда.

Нужно вытащить отсюда Айзека.

— Хочешь ли ты иметь детей? — спрашивает он

меня, пока несёт наш чай в гостиную. Я поражена

хаотичности его вопроса. Мы не говорим о

нормальных вещах. Наши разговоры в основном о

выживании. Моя рука дрожит, когда я беру чашку.

Кто может думать о детях в такой ситуации? Два

друга, которые просто сидят и болтают о своих

жизненных планах? Мне хочется сорвать с себя

рубашку и напомнить ему, что он вырезал мою грудь.

Напомнить, что мы заключённые. Люди в нашем

затруднительном положении не говорят о

возможности завести детей. Но всё-таки... потому,

что спрашивает Айзек, и потому, что он так много

сделал для меня, я позволяю своим мыслям обдумать

то, что он сказал.

Как-то в аэропорту Хитроу я видела, как малышка

закатила истерику. Старшая сестра забрала iPhone из

рук маленькой девочки, когда та пригрозила бросить

его на пол. Как и большинство детей, крошечная

девочка, которая еле балансировала на ножках,

только научившись ходить, выдала громкий,

возмущённый ответ. Она завопила, упала на колени и

издала ужасный пронзительно-прерывистый крик,

который звучал подобно сирене скорой помощи. Он

возрастал и падал в бурном крещендо, заставляя

людей морщиться. Причитая, она опустилась на пол

и лежала на спине лицом вверх, колени согнуты под

ней. Я изумлённо наблюдала, как её руки дергаются,

чередуя движения, чем-то похожие на плавание на

спине и интерпретацию танца бабочки. Лицо

исказилось в мучительной гримасе, рот издавал

душераздирающие крики, как вдруг она вскочила на

ноги и, смеясь, побежала в сторону фонтана в

нескольких метрах от неё.

Насколько мне было известно, дети страдают

биполярным расстройством. Они злые,

непредсказуемые, эмоциональные, наделены

голосами-сиренами скорой помощи, косичками,

липкими руками и покрытыми остатками еды ртами,

которые то улыбаются, то гневно изгибаются, и всё

это происходит со скоростью вдоха. Нет, спасибо.

Если бы я хотела трёх футового вояку в роли своего

хозяина, то наняла бы для этого бешеную обезьяну.

— Нет, — отвечаю я.

Он делает большой глоток. Кивает.

— Я так не думаю.