Испорченный рыцарь

— Хорошая девочка, — мягко говорит он, но, в отличие от тех двух слов, которые прозвучали от кого-то другого, мое тело ничуть не реагирует.

Натянув на себя трусики большой девочки, я отпираю входную дверь и распахиваю ее, чтобы он мог войти, а затем возвращаюсь на диван, пытаясь привести в порядок то, что я натворила.

Я слышу его раньше, чем вижу. Дверь закрывается, и его шаги пробираются через всю квартиру к тому месту, где я мою посуду.

— Лапша на ужин, серьезно, Брианна? — укоряет он, заметив пакет на стойке.

Он подходит ко мне сзади, кладет руки на бедра и приникает губами к моей шее, вызывая дрожь, но это не та дрожь, о которой он думает.

— Тебе нужно заботиться о себе, детка. Ты заслуживаешь большего, чем пачка лапши за пятьдесят пенсов.

— Восемьдесят пенсов, — поправляю я. — У меня много работы, и у меня не было времени…

— Хорошо, что я вернулся, не так ли?

Он поворачивает меня так, что у меня не остается выбора, кроме как повернуться к нему лицом.

Он действительно невероятно красив. Особенно когда он одет в свой строгий костюм, как сейчас. Но все равно, того трепета и реакции «я должна заполучить тебя прямо сейчас», к которым я так пристрастилась, здесь нет.

Он действительно просто друг с привилегиями. Даже термин «любовник» кажется немного натянутым.

Но, к сожалению, я боюсь, что он представляет себе меня в белом платье, дом с забором и маленьких Брэдов, бегающих вокруг.

Я ни разу не вводила его в заблуждение и не позволяла ему думать, что между нами может быть что-то большее, чем несколько перепихонов. Но он как собака с костью. Кажется, он думает, что может «изменить» меня или еще какую-нибудь хрень. Что я так сильно в него влюблюсь, что забуду обо всем остальном в своей жизни и вдруг стану хорошей домохозяйкой. Это, блядь, маловероятно.

Я говорила ему об этом с… ну, со второго дня, наверное. Что мы не эксклюзивны, что я не хочу отношений, что, хотя он может быть повторением, он не должен даже на секунду думать, что он мой единственный.

Он быстро согласился, я полагала, потому что секс был просто безумным, но со временем я поняла, что это больше, чем просто секс. По крайней мере, для него.

Но на данный момент я считаю, что это зависит от него, а не от меня. Я снова и снова излагала свои намерения относительно моего будущего и его места в нем. Что еще я могу сделать?

— Ты выглядишь напряженной, детка, — говорит он, его глаза изучают каждый дюйм моего лица.

— Да, что ж, такова жизнь, — говорю я, вырываясь из его хватки, прежде чем он сделает какую-нибудь глупость, например, попытается меня поцеловать.

— Давай я отведу тебя на ужин, — предлагает он.

— Серьезно? — спрашиваю я, оглядывая себя.

— Да. Надень что-нибудь сексуальное, и я свожу тебя куда-нибудь.

— Я не могу, — говорю я, жестом указывая на свой ноутбук и книги, которыми завален мой кофейный столик.

— Я могу заказать заранее. Тебе нужен перерыв, и это поможет тебе проветрить голову. Потом ты сможешь вернуться и продолжить.

Мой желудок урчит, оплакивая потерю лапши.

Я должна отказаться, отправить его в путь и заказать пиццу. Не то чтобы я могла себе это позволить. Через несколько дней нужно платить за квартиру, и уже сейчас можно сомневаться, хватит ли у меня денег. Хотя его кредитка все еще хранится в моем приложении… Я могу заказать себе пир за его счет.

— Хорошо. Но мы пойдем в итальянскую кухню, потому что я хочу углеводов. Позвони туда, куда ты меня водил, это всего в нескольких улицах отсюда, и сделай заказ. — Я пробормотала все, что хотела, пока спешила в свою спальню.

— Так-то лучше, — говорит он с улыбкой, от которой у меня должны были подкоситься колени, но этого не произошло, и когда я возвращаюсь в джинсах-скинни, приталенном джемпере, демонстрирующем небольшое декольте, легком макияже и с только что завитыми волосами. — Черт, я скучал по тебе, — говорит он, бросается ко мне и прижимается губами к моим, прежде чем я успеваю среагировать.

К счастью — и, вероятно, из-за боязни испачкать губы — это всего лишь целомудренный поцелуй, но его достаточно, чтобы я почувствовала себя ужасно после последних нескольких дней с Нико.

Раньше меня это никогда не беспокоило. Но с тех пор как я получила свое место в Найтс-Ридж, что-то изменилось, и я обнаружила, что теперь во всем сомневаюсь. И как бы мне ни нравились мужчины — ну, точнее, их члены, — я уже почти дошла до того, что собираюсь на время отказаться от них в пользу моих вибрирующих друзей. Они доставляют почти столько же удовольствия и гораздо меньше драматизма. А это именно то, что мне сейчас нужно.

Доказывая мою правоту, он в ту же секунду отстраняется и проводит тыльной стороной ладони по губам, проверяя, нет ли следов макияжа.

Нико никогда бы так не поступил, говорит маленький голосок в моей голове. Он бы носил это как почетный знак.

Проклиная себя за то, что позволила себе снова вернуться к нему, я позволила Брэду взять меня за руку и вывести из квартиры.

Как только мы вышли, и я закрыла дверь, он обнял меня за плечи и начал рассказывать о рабочей поездке, в которой он только что побывал. Я тут же отключаюсь.

По крайней мере, я получу от этого приличные углеводы. Жаль только, что после этого я откажусь от секс-тренировок, чтобы сжечь их.

16

НИКО

— Какого черта? — вздыхаю я, протискиваясь через входную дверь, и цветочный аромат чистящих средств ударяет мне в нос за мгновение до того, как в доме появляется свежая выпечка… — Джослин?

Я снимаю туфли и бросаю рядом с ними рюкзак, проходя вглубь квартиры.

И, как я и предполагал, посреди моей кухни, одетая в стандартную униформу и фартук, на которых всегда настаивала мама, стоит женщина, которая почти в одиночку сохранила мне рассудок за последние несколько лет. На самом деле она не может похвастаться тем, что именно она взяла нас с Калли на воспитание. До нее у нас были няни и много-много домработниц. Но в Джослин было что-то особенное, что мы оба заметили в первый же день ее работы.

Она мягко улыбается мне, когда я продолжаю пробираться через комнату к ней.

— Надеюсь, ты не против. Калли сказала, что тебе не помешает небольшая помощь, и…

Я обрываю ее слова, обнимая, чего она точно не ожидала.

Она нервно смеется, когда я крепко обнимаю ее маленькую фигурку.

— Ты должен был позвонить мне, — укоряет она. — Ты же знаешь, что я была бы здесь в мгновение ока.

— Спасибо, — шепчу я, наконец отпуская ее.

— Это место было просто помойкой, — говорит она, окидывая меня неодобрительным взглядом. — Хотя, похоже, это не оттолкнуло девушек, не так ли?