Исправление повесы

— Хорошая идея, — поддержала ее Фран. — Тебе надо перекусить, Лаури.

Чувствуя, что легче согласиться, чем спорить, Лаури молча кивнула, искренне радуясь присутствию подруг. И тут же вскочила словно ошпаренная.

— Что же я здесь рассиживаюсь? Надо же позвонить отцу и Саре, пока они не узнали обо всем из новостей. — Ее передернуло. — Все гораздо ужаснее, когда описываешь это. И кто мог решиться на такое?

Оба звонка были сделаны. На Лаури лица не было, ее всю трясло, и подругам пришлось приводить ее в чувство.

— Пойдем, съешь сэндвич, — настаивала Фран. — Что хорошего, если Розин вернется, а мать отдаст концы?

Как ни странно, оригинальная манера Фран успокаивать подействовала, и Лаури одолела сэндвич и даже сумела улыбнуться Мэгги, которая обрезала подгоревшие тосты и нашла красивое блюдо для сэндвичей.

— Вам часто приходилось сталкиваться с такой ситуацией? — спросила ее Лаури, отхлебывая кофе.

— До сегодняшнего дня один раз, и этого более чем достаточно. Но не беспокойтесь, — сказала она Лаури. — Мы вернем ее. Инспектор Кокс сам человек семейный. Кому, как не ему, понимать ваши чувства? Он не будет знать ни минуты покоя, пока ребенок не окажется дома.

Дженни и Фран заверили Лаури, что завтра, будь это канун Рождества или нет, они сумеют обойтись без нее в магазинчике.

— Тебе завтра там быть совершенно не обязательно, — сказала Дженни.

— Но мне лучше чем-нибудь занять себя, — запротестовала Лаури.

— Только подумай обо всех любопытных, которых хлебом не корми, дай взглянуть на тебя после теленовостей, — отговаривала ее Дженни.

Раздался звонок в дверь, и все трое вскочили в ожидании, пока Мэгги спускалась вниз посмотреть, кто там.

— Это мистер Хокридж, — возвестила та, возвращаясь в комнату. — Он поднимается.

Но Лаури уже бежала в холл, чтобы открыть дверь на лестницу, и столкнулась с Адамом. Одного взгляда на его изнуренное, пепельно-серое лицо было достаточно, чтобы вся ее враждебность к нему развеялась, словно ее и не было. Она бросилась ему в объятия, и он прижал ее к своей груди, и они так и стояли щека к щеке.

Наконец он отстранил от себя Лаури и взглянул в ее заплаканное лицо.

— Ничего нового?

Она с убитым видом покачала головой и рассказала ему о том, что полиция предпринимает в данный момент.

— Они считают, что ты можешь иметь к этому какое-то отношение, — вяло сообщила она ему. Адам сбросил пальто.

— А ты?

— Нет.

Он с облегчением вздохнул.

— Спасибо и на том. — Обняв ее одной рукой, он открыл дверь в гостиную и остановился как вкопанный при виде целой группы женщин.

Лаури представила всех друг другу, и после нескольких минут разговора Фран и Дженни стали собираться, взяв с Лаури обещание позвонить им, как только что-нибудь станет известно.

— Не беспокойтесь, — решительно заявил Адам. — Я всем этим займусь. — И повернулся к констеблю. — Я остаюсь на ночь, констебль, так что если вам надо возвращаться в участок…

Мэгги Портер кивнула.

— Хорошо, сэр. Я сообщу инспектору Коксу, что вы здесь. Он хотел задать вам кое-какие вопросы.

Адам и Лаури переглянулись.

— Лучше сделать это сейчас же — может, твои подруги побудут с тобой, пока я не вернусь?

Фран и Дженни были только рады чем-нибудь помочь. Как только за Адамом и Мэгги закрылась дверь, они с немым восхищением повернулись к Лаури.

— Это папа Розин? — спросила Фран. Лаури кивнула.

— Да.

Дженни даже присвистнула.

— В таком случае мы оставляем тебя в надежных руках, Лаури. У него такой вид, что ему все нипочем. Не хотела бы я быть той женщиной, что украла Розин, когда она попадется ему в руки.

Через полчаса Адам вернулся, и Фран с Дженни ушли домой, обещая утром явиться пораньше.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Адам.

— Как и ты, наверное, — с убитым видом отвечала она. — Ты не поужинал с матерью. Может, сделать яичницу с беконом или еще что-нибудь?

— Не беспокойся. — Адам снял крышку с блюда с сэндвичами. — Здесь есть чем перекусить. Только сначала мне надо позвонить маме.

— Разумеется, — попыталась улыбнуться Лаури. — И пожалуйста, извинись за мою истерику. Адам коснулся ладонью ее щеки.

— В данных обстоятельствах она, скорее, удивилась бы, если б ты была спокойной!

Позднее, когда Адам переговорил с матерью, а Лаури сварила еще кофе, он усадил ее рядом с собой на диван.

— Иди посиди здесь, Лаури; нам сейчас нужно быть вместе, — грустно сказал он, беря ее за руку. — Я видел Розин всего раз, и то душа болит. А что чувствуешь ты…

— Я молю Бога, чтобы эта женщина оказалась доброй, — сказала Лаури и проглотила комок в горле. — Розин привыкла к ласке: ее ведь с рук не спускали — Дженни, Фран, я, не говоря уж о том, что весь клан Морганов в ней души не чаял. Она ничего, кроме любви и ласки, не знает.

— Будет! — оборвал ее Адам и положил руку ей на плечо. — По крайней мере нам известно, что какая-то женщина увезла ее. То есть она не пропала, не… — Он замолчал, тяжело вздохнул, крепче прижав ее к себе. — Ты отцу говорила?

— Да. И Саре. Рия в Гстааде с девочками и Мари-Шан. Сара свяжется с ними, как только…

— …Розин будет с нами, — с чувством докончил он.

С нами, подумала Лаури и вскочила на телефонный звонок. Разочарование было так сильно, что у нее чуть не подкосились ноги. Звонил сержант Бойс. Он сказал, что сообщение будет в девятичасовых теленовостях, а потом в десять. Кроме того, будут регулярные извещения по радио с просьбой сообщить, если кому-то что-нибудь известно.

Лаури попросила Адама перенести телевизор из ее спартанской спальни, и они сидели рядышком перед ним в ожидании последних известий.

— Представляешь, что это значит? — произнесла Лаури. — Это конец яслям. Кто захочет после такого оставить у меня своего ребенка?

— В таком случае направишь свои усилия в другую отрасль. — В Адаме явно заговорил бизнесмен, но взгляд его, когда он посмотрел на Лаури, был нежен. — Сейчас главное одно — найти Розин. После сообщения должен объявиться кто-нибудь, кто видел ее.

Лаури закусила губу и издала глубокий, полный боли вздох.

— Ах, Адам. Я молюсь, чтобы ты оказался прав.