Испытание морем

— Три португальские каравеллы, — наконец я пришёл к решению, которое меня устраивало.

— А? Что? — Козимо положил перо и посмотрел на меня, — при чём тут корабли?

— Банк Медичи предоставит мне пятипроцентную ссуду на покупку трёх португальских каравелл, — я внимательно посмотрел на него, — сроком на семь лет.

Глава 12

— Прошу меня простить синьор Иньиго, я видимо не поспеваю за ходом ваших мыслей, — улыбнулся Козимо, — но как к бухгалтерскому отчёту добавилось ваше желание о покупке кораблей?

— Здесь, — я потыкал пальцем в книгу, — проблемы. Я готов о них сказать за ссуду, которую мне не получить просто так, поскольку на шестьдесят тысяч флоринов мне нужно будет ваше слово. Ни один банк в мире не согласится предоставить разом столько денег.

— Это так, — согласился он со мной, — суммы от шести тысяч флоринов согласовываются лично со мной. А поскольку ваш запрос громадный, то мне нужно точно знать, насколько большие проблемы в этом отчёте? Сам я увидел их, но колеблюсь в оценке, насколько они большие.

— Крах Лионского филиала в течение пяти лет, достаточно большие проблемы для вас? — немного сгустил я краски, но за пять лет многое могло произойти, к тому же, неграмотность управляющего филиала была на лицо и если он дальше продолжит так вести дела, то филиалу неизбежно придёт конец.

Козимо Медичи разом осунулся, сгорбился и стал ещё старше своих лет.

— Синьор Иньиго, — он поднял на меня тяжёлый взгляд, — сумма огромная, поэтому у меня есть ещё одна отчётная книга, вызывающая во мне сомнения.

— В принципе я спать не так уж сильно и хочу, — улыбнулся я ему.

Банкир снова отправился к железному ящику и принёс мне более толстую книгу филиала из Брюгге. В неё я углубился намного более сильно, поскольку на первый взгляд всё было хорошо. Я сначала даже не понял, что вызвало у Козимо сомнения, и только когда в таблицах нейросети отсортировал по именам людей, которым были выданы ссуды и просуммировал их, я понял причину проблемы.

— Кто такой Томмазо Портинари? — поднял я взгляд на банкира.

— Управляющий банком в Брюгге, — ответил мне с большой задумчивостью Козимо, — мне чтобы найти то, что по видимости заинтересовало тебя, понадобилась неделя, а не два часа.

— Им выдано мелких ссуд самому себе, на общую сумму двадцать тысяч флоринов, — ответил я, — поскольку это мелкие ссуды до десяти флоринов, то не видно на общем фоне, но за несколько лет сумма набралась приличная.

— Ты ведь увидел, что все свои ссуды он возвращает? — заметил Козимо.

— Тем самым он накручивает статистику выданных сумм, повышая своё вознаграждение за хорошую работу отделения, — согласился я, — что позволяет ему снова занимать деньги в своём же филиале. Отличный план, как по мне.

— Но сам филиал не развивается, и это определённо мошенничество с отчётностью, — не согласился с моей шуткой Козимо Медичи, — но я поражён, всего пару часов и такой результат. Браво!

Я театрально ему поклонился и поведал ему о своих сомнениях и в отношении Лионского филиала.

— Так что насчёт моих кораблей, синьор Козимо? — я закончил свой рассказ и внимательно посмотрел на него.

— Поскольку я лично убедился, что вы весьма компетентны в банковском деле синьор Иньиго, у меня к вам встречное предложение, — Медичи задумчиво посмотрел на меня, — Пиренейский полуостров всегда был мало интересен нам из-за своей удалённости, плохой логистики и внутренней закрытости. Кастилия и Арагон занимаются в основном торговлей шерсти, а вся банковская деятельность отошла либо местным товариществам на основе складчины, либо евреям и мудехарам. Всё же Реконкиста создала в ваших королевствах уникальное сочетание культур, национальностей и религий, которые мало возможны в других частях Европы.

— Это так, синьор Козимо, — согласился я с ним.

— Так вот моё предложение к вам такое, синьор Иньиго, станьте главным управляющим банка Медичи на всём Пиренейском полуострове, с самыми широкими полномочиями.

— Зачем мне это, синьор Козимо? — удивился я, — работать на конкурента, это не то, что мне нужно. Да, соглашусь пока моя финансовая деятельность весьма ограничена, но это лишь пока.

— С такой формулировкой я полностью согласен, синьор Иньиго, — кивнул он, — я давно слежу за вашей судьбой, ещё со времён вашей работы на меня в Риме, и могу с большой уверенностью сказать, что вас ждёт блестящее будущее и мне бы хотелось, чтобы часть этого золотого дождя пролилось и на моё семейство. Поэтому я сейчас, когда вы ещё не достигли своего расцвета, готов предоставить вам самые широкие полномочия, которые никогда никому ранее не предлагал: найм людей, открытие филиалов, подключение вас к системе международной банковской торговли, наши корабли, курьеры, гонцы, перевозчики денег. Всё это станет вам доступно, а я буду осуществлять за вами только аудиторский контроль.

— Насколько я слышал синьор Козимо, банковской сферой занимается сейчас ваш сын Джованни, — я задумчиво на него посмотрел, поскольку Медичи был прав, мне нужен был толчок, влияние со стороны, чтобы раскрутить свои ломбарды, и предложение Медичи давало мне такой шанс, несмотря на очевидные недостатки, такие как кроме своего дела, мне придётся ещё тратить много времени на раскрутку чужого бизнеса.

— Это так, — тяжело вздохнул Козимо, — но я показал ему эти две книги и он не нашёл в них изъянов, сказав что они идеальны.

— В этом-то и заключаются мои сомнения, синьор Козимо, — хмыкнул я, — я готов работать на себя, но не на Медичи.

— Банк «Медичи и Мендоса», на тех территориях, где вы сам откроете филиалы, вас устроит, синьор Иньиго? — без малейших колебаний предложил он, — мы составим такой договор, что после моей смерти вы можете предложить моему наследнику выкупить его долю в этом банке и он должен согласиться, если не захочет выкупить её у вас сам.

— Зачем вам это синьор Козимо? — удивился я, — такие вложения в неизвестного человека?

Медичи недоумённо посмотрел на меня, затем рассмеялся.

— Ох синьор Иньиго, как же вы недооцениваете себя, — сквозь смех проговорил он, — вы неизвестны? Пожалуйста, не смешите меня так больше.

Я растерянно почесал себя за ухом.

— Вы алмаз, который папа по своему скудоумию вместо того, чтобы отшлифовать и вставить в свою корону, выбросил в мусорку, — отсмеявшись, он снова стал серьёзным, — но поверьте мне, уже следующий, обязательно воспользуется вашими талантами. Привезти две трети годового бюджета всей Папской канцелярии всего из одной поездки в Неаполь, при этом не только не поссорившись с королём, а ещё и став при этом его любимчиком, таким не может похвастаться никто из ныне живущих кардиналов или инквизиторов.

— Я любимчик у Альфонсо V? — скептически поинтересовался я.

— Многие так думают синьор Иньиго, и это главное, — кивнул он, — а на фоне того, что ему будет скорее всего наследовать его брат Хуан, с которым вы, как я слышал, тоже в хороших отношениях, говорить о том, что вы простой человек, будет просто неприлично, синьор Иньиго. Так что я полностью отдавая себе отчёт в том, кто вы и что вы можете, делаю вам такое предложение. Другие подумали бы, что оно очень щедрое с моей стороны, я же просто делаю инвестицию в будущее, конкретно сейчас в вас.