Исс и Старая Земля

– Возможно, – хмыкнул Пири. – Ах, да, надо бы мне выражаться поточнее. Не забывай, что смерть заготовила множество дел живущих! И сколько их – священники, мистики, могильщики, слагатели од и эпитафий, доктора, палачи, похоронные клерки, резчики по камню, а также те, кто вскрывает могилы… Последнее обстоятельство заставляет меня спросить, не наткнулась ли ты еще на Адриана Монкурио? Нет? Это имя раньше или позже все равно всплывет на твоем пути. Как ты помнишь, именно он «презентовал» мне две греческие амфоры.

– Иметь в приятелях профессионального грабителя могил дело полезное, – задумчиво изрекла Уэйнесс.

IV

Прошло две недели. Пири пригласил на обед своих дочерей, Мойру и Шалис, с их мужьями Варбертом и Юссери. По этому случаю Уэйнесс решила надеть свой новый костюм. Он состоял из темно-багрового пуловера с высоким воротником и такого же цвета юбки, плотно облегающей бедра и заканчивающейся где-то у щиколоток.

Увидев ее спускающейся по лестнице в этом наряде, Пири не смог удержаться от восклицания:

– Клянусь всеми святыми, Уэйнесс! Ты час от часу становишься все очаровательней!

Девушка подошла и чмокнула его в щеку.

– Опять ты мне льстишь, дядя.

Пири недоверчиво хмыкнул.

– Да уж я не думаю, что ты сомневаешься в своем очаровании.

– Стараюсь, – с улыбкой вздохнула его племянница.

Вскоре начали прибывать гости. Пири встречал их у двери, и на какое-то время зал заполнился гулом приветствий и радостных восклицаний в адрес Уэйнесс. Кузины сначала придирчиво осмотрели ее со всех сторон и затем возбужденно защебетали.

– Боже, как ты выросла! Шалис, ты только посмотри, девочку просто не узнать!

– Вот уж действительно, в тебе теперь трудно увидеть ту ужасную дикарку, которая считала нашу землю странным и пугающим местом.

– Так или иначе, но время действительно меняет нас всех, – виновато улыбалась в ответ девушка. – Я тоже помню вас гораздо более молодыми.

– У них теперь слишком много светских обязанностей, и потому жизнь крайне тяжела, – язвительно вставил Пири.

– О чем ты, папа?! – возмутилась Мойра.

– Ах, не обращай внимания, Уэйнесс, дорогая. Мы всего лишь самые обыкновенные женщины, хотя и принадлежим к высшему обществу, – примирительно прощебетала Шалис.

Тут подошли мужья, и их сразу же представили девушке.

Варберт оказался высоким и тощим, с орлиным носом, пепельно-светлыми волосами и небольшим подбородком. Юссери был пониже, поплотнее, с пухлыми щеками, медоточивым голосом и сентенциозной манерой говорить. Варберт вел себя как утонченный эстет, какового может удовлетворить лишь полное совершенство. Юссери же казался более терпимым в своих суждениях, хотя и не уступал своему шурину в меткости суждений.

– Так вот она, знаменитая Уэйнесс! Помесь сорванца и книжного червя! Я же говорил тебе, Варберт! Она оказалась совсем другой!

– Я предпочитаю избегать предварительных оценок, – равнодушно изрек Варберт.

– Да, да! – вмешался Пири. – Это признак дисциплинированного ума!

– Согласен. Таким образом, я всегда оказываюсь готовым ко всему в любое время и в любой ситуации. Никто не знает заранее, что именно может принести нам внешний мир в следующую минуту.

– Ну а я сегодня по такому случаю все-таки надела туфли, – продолжала развивать свою тему Шалис.

– Какая странная девица! – прошептал Варберт на ухо Мойре.

– Пройдемте, выпьем по стакану вина перед обедом, – предложил Пири.

Все отправились в гостиную, где был сервирован шерри, и где Уэйнесс снова стала объектом всеобщего внимания.

– Почему ты решила приехать на этот раз? – поинтересовалась Мойра. – Есть какая-то особая причина?

– Я занимаюсь некоторыми исследованиями в области раннего периода Общества натуралистов, – ответила девушка. – А также хочу немного попутешествовать.

– Одна? – изумилась кузина, вскинув брови. – Это неразумно для молодой и неопытной девушки.

– Одна она не останется, – вполне разумно заметил Юссери. – Во всяком случае, надолго.

Шалис быстро остудила своего слишком горячего муженька пронзительным взглядом.

– Мойра совершенно права. Наш мир, конечно, замечателен, но на самом деле по темным углам здесь прячется немало странных существ.

– Я сам часто вижу их, – подхватил Пири. – Например, они очень любят прятаться в клубе Университета.

Тут Варберт счел нужным вмешаться.

– Что вы говорите, Пири! Я бываю в клубе Университета каждый день! У нас там самое изысканное общество.

– Может быть, я слишком резок в суждениях, – передернул плечами Пири. – Но вот мой друг Адриан Монкурио гораздо более бескомпромиссен. Он утверждает, что все порядочные люди уже покинули Землю, оставив на ней только выродков, всяких нимпов, суперинтеллектуалов и сладкопевцев.

– Это полный абсурд, – процедила Мойра. – Ни один из нас не подпадает под эти категории.

– Кстати, о музыке, – примирительно вступил в разговор Юссери. – Ты будешь участвовать в концерте?

– Меня просили об этом, – с важностью ответила Мойра. – Я буду играть или «Реквием по мертвой русалке» или «Птичью песню Йестерайра».

– Особенно хорошо тебе удается именно «Песня»! – подхватила Шалис. – Там есть прелестные куски.

– Я бы с удовольствием выпил еще этого замечательного шерри, – опять сменил тему Юссери. – Шалис, ты уже пригласила на концерт Уэйнесс?

– Разумеется, я с радостью ее жду. Но там в этот раз не будет свободных молодых людей, да я и сомневаюсь, что ее кто-нибудь вообще заинтересует.

– Не важно, – ответила Уэйнесс. – Если бы я хотела, чтобы мной интересовались, я осталась бы на Кадволе.

– Неужели? – вздохнула Мойра. – А я думала, что Кадвол это такая резервация, где единственным развлечением является уход за больными животными!