Истерия, или верните мне моё тело!

– А давайте мы Элис одну отправим за всех нас! – предложил Эдвард. – Мы тебе доверенности накатаем, получишь за нас наши медали, а потом сдадим их в «приемку» золота и загуляем!

– Хах, а ты думаешь они из золота будут? – рассмеялась Белла.

– Нет, блин, из картона вырежут и цветочек внутри нарисуют, - съязвил Эмметт.

– Элис, ну так как? – уточнила Розали.

– Никак! – возмутилась Элис.
– Сейчас! Я одна туда не пойду позориться.

– Да ладно вам! – больше всех веселился Джаспер. – Я даже камеру с собой захвачу, чтоб потом было, что вспомнить.

– Джаспер, - усмехнулся Эдвард, - давай мы тебе для симметрии вторую ногу сломаем.

– Я буду защищаться! – весело воскликнул Джаспер, хватая свой костыль.

– Пиздец, сломайте лучше мне ногу, чтоб от меня отстали со своими медалями, - угрюмо пробормотал Эмметт, понимая, что для его отца, чуть ли не впервые в жизни, выпал случай загордиться своим сыном, да и еще на всю страну и, если понадобится, он под конвоем поведет Эмметта на церемонию.

Друзья, с детства не привыкшие, к тому, чтобы их расхваливали, да еще и с таким размахом, с телевидением, на всю страну, чувствовали себя как-то неловко.

На следующий день они отправились в школу на консультацию по последнему экзамену. Как обычно, все встретились на стоянке. Джаспер тоже захотел приехать, их с Розали привез водитель Хейлов.

Не спеша, чтобы Джаспер не отставал на костылях, друзья направились к школе. Когда они вошли в центральный холл здания, их рты непроизвольно открылись, а глаза округлились – по центру на доске «Гордость нашей школы» висели их фотографии. В самом центре – фотография Элис, слева и справа от нее – фотографии остальных друзей, в том числе и Джаспера (администрация школы решила фото сына мэра тоже прицепить, если он и не участвовал в пожаре, то лишь потому, что лежал в больнице). Дальше за друзьями, висели фото членов школьного комитета. Доска «Позор нашей школы» была пуста.

Эмметт не верил своим глазам, так странно было не видеть себя на привычном, почти родном месте. А доска «гордости»… Эмметт всегда считал, что на ней самое место лохам и терпилам… и вот теперь его фото украшает это «позорище».

– Охренеть… - промолвил Эдвард, не совсем понимая, как ему относиться к таким изменениям.

– Я, по идее, вообще был в больнице, - вяло произнес Джаспер.

– Да это тебя надо было в центре повесить, - возразила ему Элис.

– Я бы могла и получше фотку принести для такого дела, - без энтузиазма промолвила Розали.

Дар речи вернулся и к Эмметту.

– Есть у кого-то динамит? – произнес он, не отрывая глаз от своей фотографии. – Предлагаю, взорвать кабинет директора.

– Да ладно вам париться, - Белла равнодушно пожала плечами, - Розали, есть помада, которую не жалко?

Все, взглянув на Беллу, улыбнулись. Розали достала помаду вишневого цвета и протянула Свон. Белла, взглянув по сторонам и убедившись в том, что очевидцев нет, быстро подошла к доске почета и нарисовала себе и друзьям: рога, усы и уши.

– Этим тоже рисовать? – Белла весело кивнула на фото членов комитета.

– Не надо, пусть подумают, что это они наши фотки разукрасили, за то, что сдвинули их на периферию, – ухмыльнулся Эмметт.

Когда Эмметт, Розали и Джаспер вошли в свой класс, остальные ученики и преподаватель были уже на месте.

– Вот они, наши герои! – воскликнул восторженно учитель и принялся аплодировать, ученики его тут же поддержали.

– Так! – Эмметт поднял руки вверх. – Интервью и автографы мы не даем. От шума у меня болят перепонки и… может, мы уйдем, а? – Эмметт, скривившись, смотрел на учителя. Тот, удивленно, попросил жестом всех одноклассником успокоиться и быстро произнес:

– Ну что вы, что вы! Мы сейчас быстро проведем консультацию и я вас отпущу.

Трое друзей отправились на свои места.

В 10-м классе произошла похожая ситуация.

– А что тут происходит? – Эдвард решил прикинуться дурачком.

– Эдвард! Девочки! – воскликнула преподавательница математики. – Вы настоящие герои!

– Миссис Поркет, - спокойно промолвил Эдвард, - давайте мы сейчас с девочками выбьем окно в классе и Вы успокоитесь.

Учительница в недоумении посмотрела на друзей.

– Э-эм… не надо, - проговорила с опаской, так как знала, что эти могут. – Лучше проходите, садитесь, начнем консультацию.

Когда после консультаций компания спустилась в центральный холл, какой-то бедолага-паренек с тряпкой, ведром и несчастным выражением лица, пытался оттереть с фотографий помаду.

– Залетный какой-то, - усмехнулся Джаспер.

– Так! Я не поняла! – громко возмутилась Розали. – Какая сволочь посмела изуродовать наши фотографии?!

Парень вжался в стену, смотря круглыми глазами на рассерженную «псих-компанию».

– Э… это не я, - пролепетал он испуганным голосом.

– Класс какой? – строго спросил Эмметт тоном, каким обычно копы допрашивают преступников.

– Девятый.

– Зачем трешь?

– Директор заставил… в наказанье…

– Что сделал?

– Петарду в классе взорвал… и сорвал консультацию…

Строгое выражение Эмметта сменилось ухмылкой, парень облегченно вздохнул.

– Н-да-а, - весело промолвил Эдвард, - Эмм, за школу можешь быть спокоен, на смену тебе придет достойная замена.

– Короче, пошли отсюда, – предложила Белла и друзья направились к выходу.

Розали на ходу обернулась и бросила парню:

– А ты три, три, чтоб чисто было.

Перед тем как разъехаться, компания решила перекурить.

– Короче, я в мэрию на церемонию не пойду, – решительно произнес Эмметт. – Мне сегодняшних оваций хватило с головой.

– Я тоже не пойду, – произнес Эдвард.

Розали молчала, так как знала, чтобы она не говорила, чего бы не хотела, ее отец заставит пойти, даже если ему придется тащить ее за воротник. Белла так же понимала, что пойти придется. Она сделает это исключительно ради Чарли. Ведь он всю жизнь терпел скрытые насмешки своих подчиненных, когда его родная дочь оказывалась в камере для задержанных, а тут чуть ли не единственный случай, когда он сможет по-настоящему гордиться своим ребенком.