Источник Вознесения

Эленд поставил тарелку на прикроватную тумбочку. Вин смотрела на нее прищуренными глазами. Сэйзед, наверное, беспокоился, что, несмотря на свои раны, она отправится рыскать по городу, если ее предоставить самой себе. И он прав. Вздохнув, Вин взяла тарелку и начала пить бульон мелкими глотками.

– Я пришлю кого-нибудь с углем для печки, – по-прежнему улыбаясь, сказал Эленд. – А сейчас у меня дела.

Вин кивнула, и он ушел, закрыв за собой дверь.

* * *

Когда Вин проснулась в следующий раз, Эленд снова оказался рядом. Только стоял в тени и наблюдал за ней оттуда. Снаружи по-прежнему было темно, и через открытые ставни по полу комнаты крался туман.

Вин резко села и повернулась к фигуре в углу. Это был не Эленд.

– Зейн?

Тот шагнул вперед. Теперь его сходство с Элендом казалось совершенно очевидным: одинаковая линия подбородка, одинаковые волнистые темные волосы. Даже телосложение, особенно после того, как Эленд начал упражняться.

– Ты слишком крепко спишь, – заметил Зейн.

– Даже тело рожденного туманом нуждается во сне.

– Во-первых, тебя не должны были ранить: ты могла с легкостью убить тех людей, но тебя отвлекал мой брат, и еще ты пыталась уберечь находившихся в зале. Вот что он с тобой сделал: изменил тебя, и ты перестала понимать, что следует делать, – видишь теперь только то, чего он от тебя хочет.

Вин осторожно пошарила под подушкой. К счастью, кинжал был на месте.

«Он не убил меня во сне, – подумала она. – Это хороший знак».

Зейн сделал еще один шаг вперед – Вин напряглась.

– В какую игру ты играешь, Зейн? Сначала говоришь, что решил не убивать меня, потом подсылаешь убийц. Что теперь? Ты пришел закончить работу?

– Мы не подсылали этих убийц, Вин.

Вин фыркнула.

– Думай как хочешь. – Зейн сделал еще шаг, так что оказался прямо перед ее кроватью – высокий, черный, внушительный. – Но мой отец по-прежнему от тебя в ужасе. Зачем ему нарываться на возмездие, пытаясь убить Эленда?

– Это был рискованный шаг. Он надеялся, что убийцы покончат со мной.

– Зачем убийцы? У него есть я… Зачем банде туманщиков нападать на тебя в толпе, если он мог просто дать мне атиум и отправить на ночную встречу с тобой?

Вин засомневалась.

– Я видел, как уносили тела из зала Ассамблеи, – продолжал Зейн, – и я узнал людей из свиты Сетта.

«Вот оно! – подумала Вин. – Вот где я видела громилу, которому разбила лицо! Он был в Гастинге, выглядывал из кухни, когда мы ужинали с Сеттом. Притворялся слугой».

– Но убийцы напали и на Сетта тоже… – начала было Вин и смолкла.

Это же основная воровская стратегия: если хочешь отвести подозрение от какого-то района, где взламывал магазины, нужно обязательно «обворовать» и самого себя.

– Убийцы, которые напали на Сетта, были обычными людьми, – сказала она вслух. – Не алломантами. Интересно, что он им пообещал? Что им будет позволено сдаться, когда битва закончится? К чему тогда ложная атака, когда у него все шансы занять трон?

Зейн покачал головой:

– Пенрод заключил сделку с моим отцом, Вин. Страфф предложил Ассамблее богатство, которое Сетту предоставить не по силам. Вот почему торговцы проголосовали по-другому. Сетт должен был узнать об их предательстве. У него шпионы по всему городу.

«Конечно!» Вин была потрясена.

– И все, что Сетт мог сделать для победы…

– Это подослать убийц, – подхватил Зейн. – Они должны были напасть на всех троих кандидатов, убить Пенрода и Эленда, оставив Сетта в живых. Ассамблея предположила бы, что их предал Страфф, и Сетт стал бы королем.

Дрожащей рукой Вин стиснула нож. Она начала уставать от этих игр. Эленд чуть не умер. Она чуть не потерпела неудачу. Как же ей хотелось сделать то, к чему она склонялась с самого начала: пойти и убить Сетта и Страффа, устранить опасность самым эффективным из всех возможных способов.

«Нет, – остановила себя Вин. – Нет, так поступил бы Кельсер. Я так не поступлю. Так не поступит… Эленд».

Зейн повернулся к окну, глядя, как маленьким водопадом вливается внутрь туман.

– Я даже не знал, что там происходит, пока люди не повалили из дверей. Я находился снаружи – вместе с теми, кто пришел слишком поздно.

Вин вскинула бровь:

– Звучит почти искренне, Зейн.

– Я не хочу, чтобы ты умерла. – Он повернулся. – И я уж точно не хочу, чтобы вред причинили Эленду.

– Неужели? Даже если он тот, кому доставалось все хорошее, тогда как тебя презирали и держали взаперти?

– На самом деле все не так, – покачал головой Зейн. – Эленд… чист. Иногда, когда я слушаю, что он говорит, я себя спрашиваю, смог бы я стать таким, как он, если бы мое детство было другим. – Он смотрел на нее из темноты. – Я… сломлен, Вин. Меня свели с ума. Я никогда не стану таким, как Эленд. Но если я его убью, во мне ничего не изменится. Наверное, к лучшему, что мы росли врозь, – незачем ему знать обо мне. Пусть остается таким, как есть. Незапятнанным.

– Я… – Вин растерялась.

Что она могла сказать? Он говорил так искренне.

– Я не Эленд, – продолжал Зейн. – И никогда им не буду – я не принадлежу к его миру. Впрочем, и не должен принадлежать. И ты не должна. После того как драка закончилась, я наконец-то попал в зал Ассамблеи. Я видел Эленда, стоящего над тобой. Видел его глаза.

Вин отвернулась.

– Но он не виноват в том, что он такой. Как я уже говорил, он чист. Именно этим он отличается от нас. Я пытался тебе это объяснить. Как бы я хотел, чтобы ты могла видеть, как он на тебя смотрел…

«Я видела», – подумала Вин.

Она не хотела вспоминать, но действительно это видела. Страшный, полный ужаса взгляд, словно при виде чего-то кошмарного и чуждого, не поддающегося пониманию.

– Я не могу быть Элендом. Да и ты вряд ли хочешь, чтобы я им был.

Зейн протянул руку и что-то выронил на прикроватный столик.

– В следующий раз будь готова.

Вин схватила этот предмет, когда Зейн двинулся к окну. Металлический шарик катался на ее ладони. Одновременно неровный и гладкий, словно золотой орех. Она узнала его, даже не глотая.