История бастарда

Гир-га тихо вскрикнула, я посмотрел на шар и увидел, что дым в нем постепенно чернеет, а внутри вспыхивают красные искры. Старушка что-то быстро и страстно проговорила, указывая то на меня, то на стеклянную безделушку. Да знаю я, знаю, бабушка! Конечно, мне грозит опасность, и думаю, не одна. А как может быть иначе на этой земле? Вообще-то, несмотря на то, что я убедился в силе волшебства гоблинов, в гадание не поверил. Это ведь такой особенный раздел магии, граничащий с шарлатанством. Никогда не узнаешь, правдиво ли гадание, пока не дождешься будущего. Уж на что дядя Ге дока в этом деле, но и он, бывает, ошибается. А опасность можно было предвидеть и без стеклянного шара.

Дар-ха опять посерел, что означало у него крайнюю степень волнения. Гоблины сначала долго переговаривались друг с другом, потом попытались мне что-то втолковать. Я лишь улыбался и разводил руками. Безнадежно вздохнув, Гир-га прикоснулась к моей груди и быстро отдернула пальцы. Что еще такое? Я достал из ворота рубахи все висящие на мне амулеты. Гоблинша тоже покрылась серостью, ткнула в подарок Вериллия и опять залопотала. Может, хочет получить его себе? Я снял через голову толстую цепь из белого золота и протянул старушке. Она отчаянно замотала головой и отшатнулась. Ну, было бы предложено… Я собрался было снова надеть амулет (или артефакт?) на шею, но оба гоблина выразили протест. Ну уж, нет, ребята! Понимаю, вы узнали в нем коготь Угелука. Теперь у меня уже нет сомнений, это он. Не знаю, что двигало Вериллием в тот момент, когда он вручал мне Темный артефакт, но эта штука уже один раз выручила меня. Путешествовать по стране, жители которой поклоняются демону, гораздо легче и безопаснее, имея при себе вещь, способную внушить им страх и уважение. И даже если коготь является тем источником, который превращает мои заклятия в Темные, придется потерпеть. Опять же, хоть и противно ощущать силы Мрака, в бою еще не то пригодится. Плохо только, что за это приходится расплачиваться опустошенностью… Я все же надел цепь с когтем. Расстроенная Гир-га поцокала языком и положила передо мной небольшой плоский камешек. Я взял его в руки и повертел - обычная светло-коричневая галька, таких полно на берегу любой речки или моря. С одной стороны гладкая, приятная на ощупь, с другой - испещрена непонятными значками и закорючками. Вот тебе и нет письменности! Старушка знаками показала мне, что это подарок. Я встал, благодарно поклонился и сунул гальку в карман. Кто знает, может, это сильный гоблинский амулет? Однако пора было и честь знать, бедный Дрианн, наверное, заждался меня и извелся от тревоги. Я распрощался с Гир-гой и в сопровождении ее внука покинул гостеприимное жилище.

–  Ну наконец-то, - воскликнул Дрианн.
– Я уже волноваться начал!

Дар-ха проводил нас обратно к спящей роте, несмотря на протесты мальчишки, который утверждал, что хорошо запомнил дорогу и почему-то желал возвращаться через болото без сопровождения, и растворился в темноте. Я улегся на старое место, теперь, на сытый желудок, даже струи дождя раздражали гораздо меньше. Маг поплелся на другую сторону пригорка, а я погрузился в крепкий сон, сквозь первую дрему мимолетно ощутив, как под плащ протискивается к моей груди пушистое тельце Бродяги. "Как он умудрился не промокнуть?" - слабо удивился я, засыпая…

Меня разбудил громкий панический вопль. Я подскочил и завертел головой. Сквозь потоки неутихающего ливня на землю падал серый рассвет. Кричал солдат, спавший в шаге от меня. Кажется, Шран, из десятка Йока Мелли. Он сидел и, невидяще глядя перед собой, размахивал руками, словно хотел кого-то оттолкнуть. Я подбежал, схватил его за плечи и хорошенько встряхнул. Шран замолчал и посмотрел на меня уже более осмысленным взглядом.

–  Что с тобой?
– спросил я.

Солдат глубоко задумался, потом нехотя ответил:

–  Все в порядке, лейтенант. Просто сон дурной привиделся. Ливень, болото… вот и примерещилось…

Больше он говорить не захотел, вскочил, отхлебнул из фляги и принялся рыться в своем мешке. Ну, не хочет рассказывать, и не надо. Лезть в душу я ему не стал, хотя и был немного удивлен: воин, ветеран, и вдруг такие нервные выкрики, кошмарные сновидения…

–  Подъем!
– скомандовал я.

Пробуждение солдат напоминало восстание мертвецов из могил: мокрые, с опухшими лицами, ничуть не отдохнувшие, они откидывали полы плащей и начинали медленно копошиться в мешках в поисках опостылевших сухарей. Уж если такие опытные воины пребывали в угнетенном состоянии духа, что говорить обо мне. Начинало казаться, что от постоянного нахождения под льющейся с неба водой у меня начинают распухать и белеть пальцы, как у утопленника. Капралы были немного бодрей, впрочем, я решил, что это было показное, дабы поднимать у воинов боевой настрой. Вскоре мы опять зашагали на юг, а ко мне привязался Дрианн. Мальчишка непременно желал знать, что произошло в доме гоблинов. Я рассудил, что раз Гир-га и Дар-ха не допустили мага к гаданию, значит, хотели сохранить его в секрете. Поэтому ограничился лишь подробным описанием внутреннего убранства гоблинского жилища. Про камешек тоже рассказывать не стал. Меня больше интересовал другой вопрос.

–  Дрианн, как ты думаешь, почему Зарайя не смог нас вывести из болота? Он же был уверен в том, что знает тропу.

Парень задумчиво почесал затылок со слипшимися под дождем волосами.

–  Не знаю… нам на географии говорили, что болота Южного континента очень коварны. Там, где была тропа, может образоваться топь, особенно в сезон дождей.

Что ж, возможно, так оно и было. Зарайя-то, по его словам, ходил по Горючей топи зимой. Не думаю, что капрал нарочно повел всю роту на погибель. Так, по-моему, ливень плохо действует на мой характер: начинаю подозревать всех и каждого.

Мы шли по заболоченной равнине, изредка перемежающейся жиденькими перелесками и низкими пригорками. Начиная с самого утра, ничего особенного не происходило и я начал надеяться, что сумею прожить этот день, не ввязываясь в опасные эскапады. Но человек предполагает, а Луг располагает…Сзади раздался крик, следом - щелчки арбалетов. Слева от меня что-то неприятно зашуршало, и я увидел невозможно длинное, стремительно удаляющееся черное тело. Змеища, в блестящей шкуре которой торчало несколько арбалетных болтов, извиваясь, скрылась за дальним пригорком. Готов поклясться, ее длина была немногим меньше фихта, а толщиной тварь не уступала столетнему дубу.

–  Мраков глоухт Миха проглотил, - крикнул сзади Эцони.

–  Глоухт?
– я почему-то представлял себе их иначе.

–  Да, - откликнулся Зарайя.
– Невесть откуда взялся в этих краях, наверное, из болота вылез. Теперь, пока не нажрется, не отвяжется.

Из болота?! Позвольте, но капрал же уверял, что глоухты водятся восточнее. Сначала я передернулся, представив, что было бы с нами, напади змея в тот момент, когда мы застряли в трясине. Потом до меня дошли последние слова Зарайи. Что? Не отвяжется?…Словно подтверждая верность услышанного, впереди закричали:

–  Возвращается!

–  Командуй круги, лейтенант!
– заорал Йок.

–  Круги!
– рота, моментально перестроившись, встала двумя кольцами: наружное составляли мечники, на расстоянии двух шагов от них стояли арбалетчики. С воплем: "Магов в середину!" - нас с Дрианном затолкали в центр образованной телами воинов фигуры.

С бешеной скоростью глоухт подполз… Нет, слово "подполз" здесь не годится, он перенес свою тушу к нам и сделал быстрый бросок, собираясь схватить одного из солдат. Но получил удары сразу нескольких мечей и отпрянул. Сообразив, что ощетинившееся клинками войско не отдаст вожделенную пищу без боя, змей изменил тактику. Он поднялся на хвосте, и над нами закачалась его огромная голова с жадно разверстой пастью.

–  Пли!
– крикнул Лютый, и в глоухта полетели болты.

Однако покрывавшие тело змея блестящие, как слюда, чешуйки, каждая из которых была величиной с блюдце, оказались еще крепче, чем шкура тролля. Болты пробивали их, но застревали в жесткой поверхности, не причиняя твари заметного урона.

С момента появления глоухта я начал судорожно соображать, какое заклятие способно с ним справиться. Выходило, что лучше всего подойдет старый добрый огненный шар. Кивнув Дрианну, я принялся за плетение. Вскоре почувствовал, как маг присоединяет свою силу к моей.

–  Не жалей!
– сквозь зубы процедил я, понимая, что второй попытки может и не быть. Следовало сделать заклятие как можно более мощным.

Мальчишка открылся полностью, щедро делясь со мной своей магической энергией. Стремясь зачерпнуть ее больше, я нечаянно прикоснулся к сознанию Дрианна, и вздрогнул: такие там бушевали бури. Гнев, жалость, страх, боль, зависть, ревность, превратившись в тугой комок, терзали его ум. Времени на анализ его чувств не было, и я постарался, насколько это возможно, отгородиться от мальчишки. В фигуру заклятия я, как умел, вплел Поисковые чары, чтобы шар в любом случае достиг цели.