История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века

Сомнения психиатра

В отсутствие клинических доказательств психиатр балансирует между наследственностью и средой, вечными антагонистами. Имеют ли самоубийства, происходящие в каждом поколении в семьях из группы риска, генетическую природу или же миметическую, подражательную? Учет всех возможных причин невроза требует того, чтобы знания психиатра выходили далеко за пределы его «специализации». Кто может этим похвастаться? Следует ли давать больному полную картину его шизофрении, показывать ему будущее, ритм которого будет отмеряться периодическими госпитализациями? Или назвать его болезнь всего лишь «депрессией»—словом, не имеющим точного клинического смысла, однако социально приемлемым, допустимым? Сравнивая варианты лечения, касающиеся не только больного, но и его семьи, врач может соблазниться наиболее простым выбором лечения—медикаментозным, что позволит держать больного дома. Но это ставит вопросы этического характера, сравнимые с теми, что поднимает эвтаназия. Каковы риски заражения, особенно если в семье есть еще кто-то «уязвимый»? Это предстоит оценить именно психиатру. Однако сможет ли семья смириться с этим, не распадется ли она, не будет ли для нее непосильным грузом присутствие человека в депрессии или страдающего какой-либо манией? Л если будет выбрана госпитализация, не будут ли близкие испытывать чувство вины, додумать, что на самом деле за желанием помочь страждущему скрывается стремление к собственному спокойствию? Упрятанный в психушку или нет, именно душевнобольной нарушает правила и в конечном счете оказывается в гиперрегламенти-рованном мире тюремного типа. Мы начинаем беспокоиться за собственную идентичность: не оказывается ли душевнобольной человек «иногда» прав и что является порогом нормальности? Не способный к общению, он демонстрирует нам нашу собственную неспособность к общению, потому что мы не можем ни понять его, ни ответить. Его продолжающийся психоз доказывает несостоятельность науки, если только ученые не решают заняться более «раскрученными» в средствах массовой информации направлениями — например, проблемой СПИДа. И надо же—какая наглость!—сумасшедший не умирает от своего безумия. Его отношения с нормой вписываются в метафору поэта Жюля Сюпервьеля: «Человек в море тянет руку вверх и кричит: „На помощь!“ И эхо отвечает: ,Н го вы имеете в виду?“» Однако сумасшедший не тонет, и нимфа Эхо, как мы знаем, может лишь повторять.

СТАРЕНИЕ

В каком возрасте человек становится стариком? Упоминая о женитьбе Людовика XIV на мадам де Ментенон, мадам де Севинье назвала его стариком. Ему было сорок семь лет. Значит, старость—социальный конструкт. Современное общество столкнулось с двумя совершенно новыми явлениями: подростковым возрастом, который вклинивается между детством и взрослостью, и двумя-тремя десятилетиями, которые разделяют окончание профессиональной деятельности и тот момент, когда физические и умственные проблемы делают самостоятельность человека невозможной и он становится «стариком». Прежде вследствие небольшой продолжительности жизни период между окончанием работы и смертью был очень коротким. Часто даже смерть опережала окончание профессиональной деятельности. Теперь же миллионы пенсионеров «зрелые», но не дряхлые. Что им делать? И что делать с ними?

Биологические данные таковы. Стареть мы начинаем очень рано, наш организм очень быстро достигает пика своего развития. Раны рубцуются медленнее начиная с пятнадцати лет, а с двадцати пяти мы теряем по триста тысяч нервных клеток в день (правда, у нас их миллиарды). Можно назвать следующие признаки физического старения: ношение очков, легкая тугоухость, одышка, проблемы с давлением и т. д. А проявление умственной дегенерации—провалы в памяти. Сначала мы не можем вспомнить имена собственные, потом недавнее прошлое— оно настолько заволакивается дымкой, что остаются лишь старинные воспоминания: вновь переживая все более отдаленные события, старик перестает быть современником своей собственной истории, и этот laudator temporis acti* начинает очень дразнить, раззадоривать окружающих, и без того раздраженных его забывчивостью. С возрастом приходят или проявляются более интенсивно любовь к комфорту, желание прославиться, стремление к почестям. Состарившийся человек очень раздражает тем, что называется неумеренным самодовольством. Разговорное выражение «впасть в детство» как нельзя лучше подходит к ситуации: твердая пища постепенно

* Laudator temporis acti (лет.) — хвалитель былых времен (Гораций, «Наука поэзии», 169-174).

заменяется жидкими кашками, все интересы сводятся к еде и пищеварению, исчезает стыдливость, врач становится отцом, медсестра — матерью. При этом ребенок постепенно начинает самостоятельную жизнь, старика же зависимость от окружающих приводит к смерти. Один геронтолог сделал такой вывод: «Старик—это карикатура на ребенка, это ребенок, у которого нет будущего; старость—это пустое, абсурдное детство. Пустота перед собой и внутри себя». Озабоченный своим выживанием, старик частично теряет чувствительность: смерть других трогает его очень мало, а смерть ровесников он воспринимает с глубоким удовлетворением.

Увеличение количества стариков

Приведем несколько цифр, показывающих, что доля стариков в возрастной структуре нашей цивилизации бросает нам совершенно новый вызов: «Ни одна система ценностей, основанная на уважении к пожилым людям, не принимает во внимание того факта, что их становится все больше и больше». Из ю ооо человек сегодня доживают до 8о лет 3194 мужчины и 5979 женщин (против 1333 и 2399 в 1936 году). Нынешние 8о-летние мужчины проживут еще шесть лет, а женщины — семь с половиной. По оценкам ученых, между 1950 и 2025 годами количество 8о-летних увеличится в шесть раз. Согласно переписи 1982 года, 7 500 ооо французов перешагнули 65-летний рубеж, они составляют 13,8% населения. 2900000 из них мужчины, 4600000 — женщины. Из юо мужчин, достигших 65 лет или более пожилых, 74 женаты; из юо женщин того же возраста 52—вдовы. По мнению Поля Пайя, доли мужчин и женщин в структуре пожилого населения неравны. До 75 лет и более дожили 1058 ооо мужчин и 2 юб ооо женщин. Как ни неприятно писать или произносить это слово, но старшее поколение представлено в основном «старухами». Уровень смертности тех, кто никогда не состоял в браке или овдовел, значительно превышает уровень смертности среди женатых и замужних. Можно также уточнить, что холостяки в возрасте от 65 до 79 лет более «хрупкие», чем вдовцы, однако этого не наблюдается среди женщин. Наконец, отметим, что три четверти самоубийств совершают пожилые люди, самоубийства встречаются чаще среди мужчин, чем среди женщин. Среди мужчин в вбзрасте от 6о до 69 лет самоубийства вдовцов встречаются в fpn раза чаще, чем среди тех, чьи жены живы. Частота самоубийств воспроизводит социальную иерархию: чаще всего кончают с собой сельскохозяйственные и подсобные рабочие, среди руководящих работников их количество меньше, если они состояли на государственной службе.

Люди живут все дольше, однако выходят на пенсию все раньше. В 1906 году 66,2% 65-летних мужчин работали, в 1954 году их было 36,2% и в 1975-м—ю,6%. Руководящие работники в 1950 году выходили на пенсию в 68 лет и 5 месяцев, в 1972-м — в 65 лет и и месяцев, а скоро этот порог опустится до 6о. По данным опроса, проведенного Национальным институтом здоровья и медицинских исследований (INSERM), 83% мужчин и 50% женщин в возрасте от 65 до 69 лет трудоспособны, в возрасте от 70 до 74—соответственно 65% и 39%. «Мужчины и женщины в наши дни пользуются дополнительными двадцатью годами жизни (продолжительность жизни увеличилась с 6о до 8о лет), что сопоставимо с детством и отрочеством» (П. Пайя). Понятно, что бо-летние люди не желают играть выходные роли в обществе, в котором им предстоит прожить еще около двадцати лет.

Пенсия

Разрыв между возрастом выхода на пенсию и моментом, когда начинаются биологические проявления старости,—это факт. Вспомним, что слово retraite—«отставка»—позаимствовано из военного лексикона. Если следовать этой логике, не оказывается ли «отставка» поражением? Альфред Сови считает, что «для того чтобы завуалировать подлость, которой является исключение человека из профессиональной и социальной жизни, когда он еще хочет и может работать, требуется настоящее ораторское искусство». Смена ритма, переход от активной социальной жизни к совсем иному темпу—проблема для всех, а для тех, кто не желал этого, — настоящая травма. Женщины переживают это легче, чем мужчины, так как в их расписании всегда много времени отводилось домашним делам. Проведенное анкетирование позволяет сделать следующие выводы. Неквалифицированные рабочие и рабочие средней квалификации (продолжительность жизни которых, как мы помним, является самой короткой среди всех социопро-фессиояальных категорий) в основном удовлетворены уходом на пенсию в 6о лет, несмотря на скромность своих ресурсов. Незначительность будущей пенсии и возможность постепенно работать меньше побуждают независимых работников оставлять работу как можно позже. После того как были установлены пожизненные выплаты по случаю ухода с работы, сельскохозяйственные производители стали раньше уходить на пенсию. Дольше всех не уходят с работы представители двух социопрофессиональных категорий, занимающих крайние положения в иерархии доходов. «С одной стороны, это малоквалифицированный обслуживающий персонал с низкими заработками, спрос на который превышает предложение. Сюда входят должности, занимаемые бедными пожилыми людьми (домработницы, к примеру). С другой стороны, это высшие руководящие кадры. Их продолжительная профессиональная деятельность объясняется интересом к работе и высокими заработками»³⁷.

Протест «молодых» пенсионеров опирается на торговое общество по понятным причинам, сформулированным на страницах журнала Notre temps, созданного в 1968 году и выходящего тиражом более миллиона экземпляров: «Они ориентированы на качественное существование, на что теперь у них есть средства». В 6о лет люди, как правило, уже получили наследство, дети «выросли», и если родители и «помогают» им, то стараются при этом не разориться. Можно заниматься спортом, путешествовать, водить автомобиль. Со всей остротой встает вопрос правильного старения. «Наше время, журнал для пенсионеров» (тираж 960000 Экземпляров) удалил из своего лексикона такие унизительные выражения, как «третий возраст», «пожилые люди». Появилось новое словосочетание— «обладатели свободного времени»: «третья целевая аудитория» рекламодателей. Им в подробностях рассказывают об антивозрастной стратегии: краска или специальные лосьоны для седых волос, лифтинг, эстетическая хирургия, кремы против морщин или для груди, ревитализирующая косметика. Диетологи настаивают на соблюдении норм правильного питания, сексологи напоминают о том, что любви все возрасты покорны. Клубы для пенсионеров ориентированы в основном на средний класс: они появились в начале 1970-х годов, к 1980-м их тысячи и они собирают около миллиона человек. Примерно тридцать «университетов третьего возраста» (первый из них возник в 1973 году) привлекают тех, кто все еще хочет узнать что-то новое (в 1980-м таких около ю ооо). В выводах опросов, проведенных Национальным фондом геронтологии, подчеркивается важность семейной жизни для пенсионеров. 6$% из них видят по крайней мере одного из своих детей раз в неделю. Когда они достигают «настоящей старости», семья может насчитывать четыре поколения, и они знают своих правнуков. Означает ли это, что выход на пенсию дает доступ к жизни, описанной в специальных журналах, абсолютно всем?

Выход на пенсию усиливает социальное неравенство. Состояние здоровья и ума, в котором люди подходят к пенсионному порогу, зависит от предыдущей деятельности, и «на выходе» человека ждет еще множество препятствий. «У людей без образования всегда подорванное здоровье, у них была

долгая трудовая жизнь и тяжелая малооплачиваемая работа, почти не было свободного времени; они не знают, чем занять себя, оказавшись на пенсии, и т.д.»³⁸. Именно таких людей можно обнаружить в домах престарелых и хосписах, когда они теряют способность жить самостоятельно в связи с физической или умственной немощью. Их много—от четырехсот тысяч до полумиллиона. Старики, которые всю свою жизнь были бедными, оказываются в государственных социальных учреждениях, где, по словам Бернара Аннюие, живут так, как если бы они уже умерли. Поддерживать стариков на дому проще в городах, чем в сельской местности, благодаря распространенности пансионов и специализированных служб. Но кто же будет заниматься стариками в пустеющих деревнях? Традиционная жизнь сельской семьи ушла в прошлое вследствие конкуренции, которая требует создания крупных сельскохозяйственных комплексов.

В прежние времена старики обладали мудростью и знаниями. В так называемых примитивных обществах старость — скорее награда, чем поражение. В тех обществах, где нет письменности, старики являются носителями коллективной памяти. Когда продолжительность жизни невелика, сам факт того, что человеку удалось выжить, вызывает восхищение и уважение. В динамичных индустриальных обществах изменения происходят так стремительно, что «утилизация отходов» берет верх над опытом. Стариков так много, что они перестают интересовать кого бы то ни было: ценность имеет лишь что-то редкое, исключительное. Тем не менее существует одна сфера, где опыт играет большую роль и где ста рики не сдают позиции: это политика. Политики прилагают все усилия, чтобы оградить себя от преждевременного выхода в отставку. Удовлетворение, которое приносит власть, компенсирует страдания, доставляемые дряхлостью тела. Маршал Петен стал руководителем государства в 84 года; генерал де Голль вернулся к власти в 67; аятолла Хомейни сверг шаха в 78 лет; Франсуа Миттеран, боровшийся за снижение пенсионного возраста до 6о лет, стал президентом Республики в 65. Симона де Бовуар писала: «Все средства и методы, принимаемые для облегчения страданий стариков, ничтожны: никто не может противостоять разрушению, которое происходит с людьми на протяжении всей их жизни». Конечно, это так, но все же иногда стоит бороться.

КТО УМИРАЕТ? ОТ ЧЕГО? И КОГДА?

Всем собственную смерть, Господь Наш, дай. Чтоб ей — из жизни встать во тьме потуг, где есть любовь и мука, смысл и край.

Райнер Мария Рильке‘

Это область, статистических данных в которой больше чем достаточно. Постараемся не перегружать читателя цифрами. Тем не менее некоторые цифры необходимы, чтобы подтвердить наши рассуждения. Для 55-64-летних мужчин в период с 1975 по 1980 год причины смерти таковы (в порядке убывания): рак, сердечно-сосудистые заболевания, цирроз печени, несчастные случаи, самоубийство, алкоголизм, инфекционные заболевания; остальные причины смерти Национальный институт статистики и экономических исследований собирает в несколько нечеткие группы под названием «неопределенные причины» и «другие причины». Выборка по возрасту показывает большие различия. Так, 35-55-летние гибнут от несчастных случаев с той же частотой, что и от рака. Мы видим, что благодаря антибиотикам от инфекционных болезней больше не умирают. Злокачественные опухоли являются главной причиной смерти, и мысль Филиппа Арьеса: «Рак