История четвертая. Гарри и Тремудрые тайны

– Такая туфелька и впрямь не каждой подойдет!
– прорыдала Гермиона.

Я мог только истерически хихикать.

Потом мы все-таки продышались, встали ровно и смогли рассмотреть гостью. Ростом и комплекцией она не уступала Хагриду. Великанша вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у неё красивое лицо с оливковой кожей, тёмные глаза и крупный орлиный нос, а блестящие волосы собраны в низкий пучок. Дама была с головы до ног закутана в чёрную атласную мантию.

Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу.

Лицо её расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.

– Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!

– Дамблёдор-р, - произнесла мадам Максим грудным голосом.
– Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии?

– Спасибо, я в превосходной форме.

– Мои ученики, - небрежно махнула она назад.

Из кареты выбралось десятка полтора подростков лет пятнадцати-шестнадцати, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шёлка. Кое-кто обмотал голову тёплым шарфом.

– Бедолаги, - сказала Гермиона, упаковавшаяся в толстый свитер, шерстяные колготки под брюки, теплые носки, шарф и варежки, и заставившая меня напялить то же самое (кроме колготок). Впрочем, я еще и неуставную лыжную шапочку прихватил, подругу-то волосы грели. И меховые наушники.
– Этак простынут, помрут, и никакого им Турнира!

– Мадам Помфри вылечит, - фыркнул я.

– Ка’г-ка’гов уже приехал?
– продолжала мадам Максим.

– С минуты на минуту ждём, - сказал Дамблдор.
– Подождете его здесь или пройдете в замок?

– Лучше пойдём в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони…

– Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтёт за счастье о них позаботиться.

– Моим коням нужен сильный конюший.
– Мадам Максим явно сомневалась, что хогвартский учитель справится с её золотыми жеребцами.
– Они ош-шень к’гепкие.

– Уж поверьте, кому-кому, а Хагриду эта работёнка по плечу, - улыбнулся Дамблдор.

– Ош-шень хо’гошо!
– слегка поклонилась мадам Максим.
– Передайте, пожалуйста, мсье ’Агриду что пьют мои кони только ячменный виски.

– Биотопливо?
– хихикнула Гермиона.
– Интересно, а на авиационном керосине они летают?

– Давай не будем ставить на них опыты!
– поспешил я сказать.

– Не будем, конечно… Где тут керосин-то достанешь?

Шармбаттонцы ушли в замок, а мы остались ждать. Холодало…

– Слышите?
– вдруг воскликнул Рон.

Откуда-то из темноты донёсся престранный звук - погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу.

– Ктулху? Годзилла?
– предположил я и оказался не слишком далек от истины.

– Озеро!
– крикнул Ли Джордан.
– Гляньте на озеро!

От замка хорошо видно было озеро: в середине его появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой её сердцевины медленно поднимался длинный чёрный шест.

– Мачта!
– завопил я, подпрыгнув от избытка чувств.
– «Летучий Голландец»!

– Круто!
– вторила Гермиона.

Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете… и чем-то напоминая утопленника не первой свежести, уже слегка обглоданного рыбами. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец вынырнул целиком и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался лязг якорной цепи, и на берег спустили трап.

С борта потянулись пассажиры, и эти-то были одеты по погоде - в шубы.

– Дамблдор!
– радостно воскликнул их предводитель, поднимаясь по склону. Голос у него был бархатный.
– Как поживаете, любезный друг?

– Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

Высокий, худой, как и Дамблдор, с короткими седыми волосами и козлиной бородкой, Каркаров подошел к нашему директору и пожал ему обе руки.

– Старый добрый Хогвартс! Как хорошо снова оказаться здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл.

Каркаров поманил одного из учеников, тот подошёл…

В наших рядах поднялся шум: сумки-то все оставили в спальнях, даже автограф не на чем поставить! Девчонки принялись отбирать друг у друга тюбик губной помады, сообразив, что ей можно расписаться на одежде…

– Ха!
– радостно сказала Гермиона, вынула из кармана шариковую ручку и зачем-то заглянула себе за пазуху.
– Как думаешь, если попросить Крама расписаться у меня на груди, он устроит мне экскурсию по кораблю?

Я не нашелся с ответом.

========== Часть 6 ==========

Шармбаттонцы подсели за стол Рэйвенкло, а дурмштранговцы - за слизеринский. Наверно, просто потому, что там было поменьше народу… и потише, чем за гриффиндорским. Во всяком случае, слизеринцы не норовили разобрать Крама на сувениры.

Пир удался на славу: кое-каких яств я не то что не пробовал раньше, а и названий не слышал! Но попробовал всего понемножку.

К тому времени к профессорам присоединились Людо Бэгмен и мистер Крауч. Гермиона с интересом уставилась на него, я тоже. Не каждый день встречаешь человека, заточившего родного сына в Азкабан… где тот, кстати, умер, мы уже навели справки - и в газетах об этом упоминалось, и Сириус подтвердил.

– Торжественный миг наступает, - Дамблдор оглядел, улыбаясь, обращённые к нему лица.
– Турнир Трёх Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец, я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества, а также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта.

Бэгмену достались щедрые аплодисменты, наверное благодаря его славе загонщика, а может, просто потому, что вид у него был куда приветливее: Бэгмен оценил аплодисменты, осклабившись и помахав залу рукой, а хмурый Бартемиус Крауч и бровью не повёл, когда Дамблдор назвал его имя.