История героя: Огонь наших душ

Кьелл никак не мог предугадать ее реакции на эти слова — Онеказа взвизгнула, точно испуганная девчонка, а потом расплакалась. Громко, навзрыд.

— Родная моя, если ты не хочешь рисковать, мы не будем, — осторожно сказал он, в замешательстве гладя ее волосы. — В конце концов, ты уже даришь мне столько счастья каждый день, что куда уж больше…

— Глупенький, — улыбнулась она сквозь слезы. — Приглашай скорее этого вайлианца, я отдам в его распоряжение всю Башню Провидцев в Некетаке, или построю такую же для него здесь, в Укайзо… Я боялась, что рано или поздно ты захочешь детей, видела это мелькающим на грани твоего сознания, боялась, что это встанет между нами стеной… но я и представить себе не могла, что ты зайдешь настолько далеко, чтобы вместо ожидаемого отчуждения подарить мне очередной кусочек счастья…

— Ничего еще не известно — может, с разумными местре Изизарри не сможет добиться результатов, — задумчиво проговорил Кьелл. — Не надо слишком настраиваться заранее.

— Все равно, — улыбка не покидала лица Онеказы, — Мы преодолеем эти трудности, так или иначе.

— Угу, — отрешенно кивнул гламфеллен. — Обязательно. Пойдем спать, достаточно на сегодня впечатлений. — он аккуратно стер с ее лица последние слезинки, поднялся, и вдруг легко подхватил ее на руки.

— Тебе точно не тяжело? — сконфуженно улыбнулась она. — Мы, наверное, так странно выглядим сейчас…

— Мне нравится, — пожал плечами эльф, и произнес с шутливым апломбом. — А еще, никто и ничто не помешает мне носить мою невесту на руках!

— Экера, только попробуй уронить меня или стукнуть об косяк, и твой кругозор будет очень внезапно расширен насчет этого, — пригрозила Онеказа, улыбаясь.

— Поправка, — Кьелл сосредоточенно кивнул, — никто и ничто, кроме самой моей невесты. Но я надеюсь, она и сама не захочет.

— Может быть, — завозившись, она устроилась поудобнее, обвив руками его шею. — Но тогда сейчас же прекрати думать об этих своих прыжках-полетах со мной на руках. Такого я точно не захочу.

Кьелл только прижал ее к себе покрепче, и направился к лестнице. Сегодня он не хотел выпускать свою любимую из рук.

Укайзо, королевский дворец, месяц спустя

— Экера, как долго это продлится? — пробормотала Онеказа сквозь зубы.

В одном белье, облепленная многочисленными проводами, она чувствовала себя крайне некомфортно. Впрочем, Кьелл понимал, что не телесные неудобства были причиной ее раздражения, а волнение о результатах сегодняшнего обследования. Он успокаивающе накрыл ее ладонь своей. Местре Эдоаро Изизарри — седобородый, высоколобый, с венчиком белоснежных волос, окружающим блестящую лысину, — поднял голову от управляющей панели сложной анимантической машины, близоруко щурясь.

— Пер компланканет, я же говорил, никакого физического контакта во время обследования! Это создаёт Ваэль знает сколько помех!

— Простите, местре, моя вина, — поднял руки Кьелл. — Больше не повторится.

Старый вайлианец некоторое время недовольно кривился, но все же сменил гнев на милость.

— Эх, молодость… Помню, я и моя Альбетта так же не могли держать руки при себе, — он смущенно почесал переносицу. — Правда, она больше прикладывалась к моему лицу, и на изрядной скорости, хе-хе!

— Если он не закончит побыстрее, я последую её примеру, — прошипела Онеказа. Кьелл сосредоточился и протелепатировал ей столько успокаивающих и ободряющих эмоций, сколько смог, сбившись лишь в самом конце — его вдруг занял вопрос, является ли влечение к полуобнаженной женщине в медицинских датчиках кинком, и применимо ли вообще понятие кинка к разновидовой паре.

Неизвестно, что из этого помогло, но женщина глубоко задышала, прикрыв глаза, и заметно расслабилась. А вскоре местре Изизарри издал довольный возглас и, подбежав к Кьеллу, принялся снимать с него датчики.

— Бельфетто! Гелларде! Отличный корпус данных, аймикос, вы ближе к своим новорожденным панитс[1], чем вы думали!

Королева облегченно вздохнула, и с излишней аккуратностью начала снимать провода со своего тела. Кьелл, наоборот, оживился.

— Как скоро вы сможете начать процедуры, местре?

— Задайте мне этот вопрос через две недели, аймико, и я дам вам точный ответ, а сейчас мне нужно поработать с данными, ак! Но я уже могу сказать, следующий год будет для вас многообещающим… И, возможно, полным забот! — старик лукаво подмигнул.

Онеказа устало улыбнулась, набрасывая на плечи халат. Гламфеллен привлек её к себе, и женщина с готовностью ответила на объятия, опираясь на него.

— Совсем уже недолго осталось, — шепнул он ей, и почувствовал прикосновение её тёплых губ к своей щеке.

Они попрощались с местре Изизарри, и Кьелл повел Онеказу к ее опочивальне — королеве явно требовалась передышка. Впрочем, и сам эльф находился в несколько растрепанных чувствах от услышанного.

— Следующий год, — задумчиво повторил он. — Милая, нам срочно нужно придумывать имя. Имена.

— Имена? — женщина растерянно усмехнулась. — Не слишком ли ты спешишь, ароха нуи?

— Не, — отозвался он. — Пола ребенка мы ведь не знаем. Девочку я бы назвал именем Хуана, — мечтательно улыбнулся он. — Что-то вроде Ароха или Атаахуа — твоя дочка обязательно будет и любимой, и красивой, совсем как ты.

— Тогда мальчика назовем именем гламфеллен, — весело отозвалась Онеказа. — Можно назвать его в честь твоего отца — Берси. Или деда по матери — Сигвар.

— В честь папы не будем, — прыснул Кьелл. — И так опасность того, что его раздолбайство и ветреность передаются по наследству, слишком высока, не надо искушать судьбу. А вот дед… Очень уж у него имя воинственное. Не боишься, что мелкий пойдет по пути воина, следом за папой?

— Экера, если наш сын будет похож на тебя, я буду только рада, — нежно улыбнулась королева.

Они вошли в опочивальню, и одновременно растянулись на кровати, некоторое время безмолвно глядя в потолок.

— Я боюсь, — тихонько призналась Онеказа. — Что все вдруг закончится. Что ни маленькая Атаахуа, ни малыш Сигвар так и не родятся. Что ты исчезнешь. Что однажды я просто проснусь, одна, в моем старом дворце в Некетаке, и в очередной раз пойду выслушивать очередной доклад о чужеземцах, притесняющих Хуана. Странно, правда? — Кьелл молча взял ее за руку, аккуратно сжав ее пальцы.

— Помнишь? — спросил он. — Для меня это сработало тогда. Нет-нет, любимая, — поспешно добавил он, уловив тень, набежавшую на ее эмоции, — то воспоминание — одно из лучших в моей жизни, а все неприятное, что произошло позже, я благополучно забыл, веришь? Ведь все закончилось хорошо, — повернувшись набок, он притянул ее к себе и поцеловал, нежно-нежно, совсем как в первый их вечер вместе. Женщина ответила на его поцелуй, гладя его спину и плечи. Когда он оторвался от её губ, Онеказа счастливо улыбнулась, и прижалась к эльфу всем телом, обнимая его.