История героя: Огонь наших душ

— То, как ты на равных общаешься с богами — невероятно, Кьелл, — превратив одного конструкта в мешанину льда и искореженного металла, Ватнир намораживал ледяную тюрьму вокруг другого. Голем уже и не дергался, застыв мухой в янтаре. — Хоть я и чувствую божественную силу Римрганда, говорить с ним, вот как мы с тобой — что-то непостижимое для меня.

— Ну, с богами на равных не особо получается, — меланхолично ответил Кьелл. Имп старательно цеплялся за Око Римрганда обледенелыми пальцами, и те крохи сострадания, что гламфеллен испытывал к этому зловредному существу, стремительно истощались. — А твой божественный родитель — собеседник не из приятных, — легонько стукнув импа по голове, бледный эльф вытянул-таки артефакт из его загребущих лапок. Осталось только окончательно извлечь его из ледяного плена. — Хотя, мне, наверное, не стоило его подкалывать, — глубокомысленно заметил он.

— Все-таки жизнь в Белом Безмолвии напрочь отморозила твое чувство меры, да и желание жить не пощадила, — недоверчиво хмыкнул Эдер, с удобством усаживаясь на торс конструкта, подвергнутого им жестокому вандализму. Ватнир на реплику Кьелла издал недоверчивый смешок, покачав головой — годлайк явно испытывал немалый пиетет перед своим божественным батюшкой.

— Когда сущность, обладающая непостижимой мощью, начинает вести себя, как старый, мелочный брюзга, мне делается настолько странно, что я пытаюсь успокоиться привычным способом — шуточками, — Кьелл задумчиво вертел снежно-белую сферу в пальцах. Артефакт был добыт, конструкты — повержены, а ограбленный имп только грустно хныкал, все еще скованный магическим льдом. Ватнир не спешил отпускать мелкого скандалиста на свободу, продолжая удерживать его заклинанием. — Взгляни-ка, — гламфеллен протянул сферу годлайку Римрганда. — Эта штука для тебя будет как-нибудь полезна?

— Она немного усилит мои заклинания, — неуверенно ответил Ватнир. — Я чувствую этот артефакт, как постоянный, пусть и небольшой приток силы прямиком от Зверя Зимы. А еще — малую толику его внимания.

— То есть это — и правда Око, — задумчиво подытожил бледный эльф. — Будь готов расстаться с ним при необходимости, но пока — оставь у себя.

— Хорошо, — кивнул годлайк, кладя сферу в карман робы. — Что это у тебя, Кьелл? Ледоруб? — он обратил внимание на клевец, который бледный эльф собирался снова упрятать в вещмешок.

— Скорее, нечто боевое, и зачарованное притом, — гламфеллен протянул Ватниру оружие. — Вытащил его из ледовой стены, когда поднимался. Нравится? Дарю. Тебе понадобится что-то для ближнего боя.

— Увесистый, и как инструмент может пригодиться, — римргандов сын взмахнул оружием, примериваясь. — Спасибо, Кьелл. Из ледяной стены, говоришь? Я нареку его Погибель Льдов! — Ватнир пристроил клевец на пояс с долей торжественности.

— Как тогда назовем саблю Эдера? — фыркнул бледный эльф. — Погибель Конструктов?

— Судя по тому, что я слышал, она скорее Погибель Всего, — глухо засмеялся Ватнир.

— А что, мне нравится, — оглядел свой испытанный клинок дирвудец. — Погибель Всего — ничего так звучит.

— Эта выщербленная железяка? — пренебрежительно махнул рукой Кьелл. — Слишком помпезно для нее. Ладно, пора двигаться к Белой Пасти, друзья. Посмотрим, что нам скажет сам Властелин Неизбежности.

***

Путь к Белой Пасти под самый свой конец начал напоминать гротескную пародию на кладбище. Идя по залам храма, друзья все чаще натыкались на промороженные насквозь трупы — лежащие ничком, свернувшиеся в позе эмбриона, застывшие жутковатыми скульптурными группами. Словно температура в храме внезапно упала до нижних чисел шкалы Кельвина, превращая все вокруг в лед. В главном зале, огромном, с высоким, теряющемся в холодном мраке потолком, их ожидала Белая Пасть — круг колоссального портала с ведущими к нему ступенями. Поверхность проема была покрыта толстым слоем прозрачного льда, неярко светящегося потусторонним светом. Немногочисленные смерзшиеся трупы присутствовали и тут, стоя в разнообразных позах по обеим сторонам портала. Стоило друзьям подойти поближе, как Ватнир спешно зашарил по карманам, и извлек из-под робы Око Римрганда, засиявшее, подобно звезде. Это сияние поглотило все, и запестрело вихрем эфемерных снежинок. За их шевелящимся покровом, колоссальная тень шевельнулась, словно пробужденный левиафан, клубы холодного пара с шипением заклубились в вышине, и троица огромных белесых глаз распахнулась, устремив жуткий, нечеловеческий взгляд на группку разумных.

Кьелл и компания находились в присутствии Римрганда. Ужасный бог льда и энтропии вышел поприветствовать их лично.

Ватнир поспешно склонился перед божественным покровителем, и довольный фырк раздался в вышине, породив ещё одну завесу пара.

— Ты оправдал мои ожидания, Видящий, и даже привел с собой одного из моих сыновей, — пророкотал гигантский аурокс. — Умно. Слушай же мое указание. Ты должен будешь войти в мой домен сквозь Белую Пасть. Мое Око сохранит твою душу от бушующих там энергий распада, но от моих слуг, обитающих там, тебе придется защищаться силой оружия. Они продолжат выполнять свое призвание, суть которого — окончательное уничтожение всего.

— Угу, — сосредоточенно кивнул Кьелл. — Значит, ты не обидишься, если я поломаю парочку?

— Если ты принесешь аннигиляцию существам, чья суть — аннигиляция, это будет лучшей жертвой мне, — аватар издал громоподобный смешок.

— Хорошо, что мы понимаем друг друга, — ответил гламфеллен. — И какова будет моя цель?

— Насекомое, — чудовищный аурокс рыкнул, сотрясая воздух. — Жалкий паразит. Клещ, зарывшийся в подбрюшье моего домена. Ватнир! — внимание божества внезапно обратилось на коленопреклоненного годлайка. — Поведай ему об истинном назначении Белой Пасти!

— Д-да, о Римрганд, — выдохнул, запинаясь, годлайк, и повернувшись к Кьеллу, зачастил: — Эта святыня была дарована древним племенам гламфеллен, чтобы поддерживать истинный порядок вещей. Всё, отрицающее энтропию, все сотворенные вещи, отвергающие распад, подлежали изгнанию в самые глубины воплощенного распада, в средоточие силы Римрганда, посредством врат в него — Белой Пасти.

— Любопытно, — потер мерзнущий нос Кьелл. — А разумных туда спихивали?

— Мои последователи входили в Белую Пасть, дабы обрести забвение, — голос аватара грохотал сходящим ледником. — Но в моем домене много больше душ, чем те немногие верные. И одна из них — ничтожная воришка, покусившаяся на запретное, захотевшая из выброшенного в Белую Пасть мусора сотворить себе бессмертие. Драконица по имени Нерискирлас привязала свою душу к одной из безделушек, нашедших последнее пристанище в моем домене, Бездонных Глубинах Ничто. Это сделало ее эссенцию прочнее душ смертных, и позволяет ей сопротивляться влиянию моей силы. Она пытается убежать, но Белая Пасть крепко держит свою добычу, — громоподобный смешок всколыхнул сущее. — Из-за ее глупых попыток часть моей силы проникла наружу, создавая Мертвую Льдину. Видящий! — прогрохотал Римрганд горной лавиной. — Избавь мое царство от этого паразита, этой надоедливой занозы! Убей Нерискирлас и принеси мне обиталище ее души. Вот твоя миссия.

— Поправь меня, если ошибаюсь, Римрганд, — медленно заговорил Кьелл после небольшой паузы. — Некая отбитая на всю голову дракониха залезла к тебе в… наверное, все же желудок, где спокойно переваривается твоя пища. Удобно устроившись в твоем желудке, она засунула свою душонку в один из кусков недоеденного, и теперь пытается вылезти наружу, вот прям сквозь мясо и кожу. Все правильно, или я чего-то не понимаю?

— Ты все понял правильно, Видящий, — с легким раздражением пророкотал аватар.

— Нет предела драконьей тупости, — тяжело вздохнул гламфеллен. — Ладно, то, что это феноменально безмозглое создание творит, грозит Дедфайру экологической катастрофой, чего я бы не хотел. — «Хотя, Онеказа в шубке из белого волка выглядела бы потрясающе, вот уверен,” — неожиданно подумал он, и улыбнулся. Отогнав приятные, но неуместные мысли, бледный эльф продолжил: — Мы отыщем эту идиотку-ящерицу, и выскажем ей наше строгое порицание. В прошлую нашу встречу я ее немножко не добил, вот и закончу начатое. Да, еще одно, Римрганд: верные тебе души сохранили рассудок? Они помогут нам на той стороне?

— Выясни это сам, — прогрохотал голос бога. — Поспеши же, — и с этими словами божественное присутствие исчезло. Всепоглощающее сияние Ока Римрганда погасло — артефакт вернулся к прежнему спокойному и неяркому свечению. Друзья снова стояли перед обледенелым порталом Белой Пасти, и единственной их компанией были давно замерзшие трупы.

— Ватнир, ты знаешь, как нам проникнуть за ледяную пробку? — спросил гламфеллен, оглядывая круг портала. «Звездные Врата, с точкой выхода в Хель,” думал он со смесью опаски и предвкушения. «И мы сейчас в них войдем. Прав наш новый компаньон: эта льдина — одна большая странность, притягивающая странности.»