Чтение онлайн

ЖАНРЫ

История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга I]
Шрифт:

Кто-то может решить, что этот далеко идущий вывод основан на слишком уж незначительной детали. Отчасти такой скептик будет прав, увлекаться фантазированием действительно не следует. Но приведенную выше логическую цепочку запомнить, всё-таки, нужно, поскольку предположение о гормональной терапии можно уподобить граблям, брошенным в траву у садовой дорожки — мы ещё не раз будем натыкаться на эти грабли в самых неожиданных местах и моментах.

Помимо выбитой в заборе доски другим интересным открытием явился фотопортрет Нэнси, висевший прежде на стене, но обнаруженный на фортепиано. Преступник явно его рассматривал и не вернул на место, родители обратили на это внимание и сообщили криминалистам, те в свою очередь забрали фотопортрет на исследование с целью поиска отпечатков пальцев. Отпечатки, кстати, найдены не были, но речь сейчас не об этом. Детективы, поглядев на фотографию, заметили, что у Нэнси там волосы средней длины, в то время как в день нападения девушка была коротко стрижена.

Уточнив, когда же потерпевшая изменила причёску, полицейские не без удивления узнали, что случилось в первой декаде декабря, всего за десять дней до нападения.

Т.о. стало ясно, почему преступник выбрал жертву, явно отличавшуюся от потерпевших в предшествующих девяти эпизодах. Вплоть до 8 декабря Нэнси имела точно такие же волосы средней длины, что и все прочие жертвы, и преступник, скорее всего, просто не знал, что Нэнси радикально сменила имидж.

Удивительные открытия на этом, однако, не закончились. Потерпевшая, доставленная в больницу, была осмотрена бригадой врачей, в результате чего выяснилось, что… её девственность не была нарушена! Само по себе подобное явление не уникально, женская анатомия такова, что девственная плева может сохраниться после первого полового акта, но в данном случае преступник совершал половой акт трижды и каждый раз действовал достаточно грубо. Как такое могло произойти? Неужели Нэнси Хаузер, заявив о неоднократном изнасиловании, ввела правоохранительные органы в заблуждение? Такое предположение первым приходило на ум любому детективу и прокурорскому работнику, услышавшему вывод гинеколога. Однако последующее исследование мазков показало присутствие спермы, т.е. некий мужчина, осуществлявший сексуальные манипуляции, всё-таки на месте преступления присутствовал.

В конечном итоге специалисты сошлись в том, что половой акт имел место в действительности — Нэнси ничего не выдумала и в заблуждение никого вводить не собиралась. Отмеченная странность объяснялась малой длиной пениса преступника. Теперь об этом можно было говорить, как об установленном факте. Все прежние описания, сообщенные потерпевшими, являлись субъективными, причём многие жертвы, находившиеся во время изнасилования с завязанными глазами, полового органа насильника не видели вообще. Их утверждения о малом размере пениса можно было списать на ошибку восприятия, но после нападения на Нэнси Хаузер появилась возможность судить о данной интимной детали вполне определенно — длина полового органа насильника в возбужденном состоянии не превышала 6 см. Такую величину следовало признать аномально низкой даже для представителей азиатских народов, имеющих самые небольшие среди homo sapiens половые органы.

Это был очень серьёзный ориентирующий признак — мужчин с подобными анатомическими отклонениями очень немного, если быть совсем точным, то всего 2,3% мужской части населения. Точные статистические данные в этой деликатной области появились только в 21 столетии, но не подлежит сомнению, что и в 1976 г. врачам и полицейским было ясно, что пенис столь небольшого размера довольно редок и серьёзно демаскирует обладателя. Наличие такого отличительного признака значительно увеличивало шансы полиции правильно опознать преступника, выбрав его из нескольких подозреваемых.

Впрочем, сначала этих самых подозреваемых ещё следовало отыскать…

Самое важное открытие криминалисты сделали во дворе дома Хаузеров. При его осмотре рядом со столом для пикников, на который преступник уложил связанную жертву, был найден окровавленный пластырь весьма распространенной в США торговой марки «Band-Aid». Поначалу находка эта не вызвала особого интереса, поскольку полоску пластыря с кусочком стерильной марли мог бросить любой из членов семьи, однако всё изменилось после того, как выяснилось, что ни родители Нэнси, ни сама потерпевшая таким пластырем не пользовались несколько недель. Был проведен анализ крови, оставшейся на пластыре, в результате чего выяснилось, что происходит она от человека и имеет групповую принадлежность А+ (т.е. вторая группа крови положительный резус). Такой крови не имел никто из членов семьи Хаузер.

Связь найденного пластыря с преступником казалась довольно очевидной. Конечно, нельзя было полностью отвергать предположение об умышленном подбрасывании предмета, хранившем биологические следы другого человека. Создание такого рода ложных «улик» не является чем-то удивительным и даже редким, например, опытные преступники частенько подбирают окурки незнакомых людей дабы впоследствии оставить их на месте преступления. Нельзя было полностью исключать того, что напавший на Нэнси Хаузер насильник раздобыл где-то лейкопластырь с каплей чужой крови и подбросил его во дворе дабы запутать следствие. Тем не менее, после некоторых колебаний детективы согласились считать — пока не доказано обратное — что, найденным пластырем воспользовался сам преступник и групповая принадлежность его крови А+.

Опрос членов семьи Хаузер и их соседей позволил сделать любопытное открытие. С последних чисел ноября и вплоть до середины декабря Хаузеры и их соседи, в семье которых также была девочка-подросток, сверстница Нэнси, получали в разное время суток телефонные звонки. Звонивший всякий

раз молчал, хотя соединение происходило штатно и его дыхание было хорошо слышно в трубке. Родители не придавали этим звонкам особого внимания, считая, что имеют дело с проделками одноклассников дочерей. Полицейские, однако, заподозрили, что посредством таких звонков преступник проводил своеобразную разведку выбранного для нападения дома — он выяснял время появления старших членов семьи.

Полной ясности в этом вопросе не существовало, поскольку в одних эпизодах жертвами и их близкими упоминались подозрительные звонки по телефону, предшествовавшие нападению, а в других ничего подобного не происходило.

Ещё одной любопытной деталью, на которую обратили внимание родители Нэнси, оказалась дата предстоявшего отъезда дочери. 20 декабря — т.е. через день после нападения — Нэнси должна была улететь к бабушке в Монтану, где ей надлежало пробыть две недели. Понятно, что отъезд девушки лишал преступника цели. Знал ли он об этих планах или его действия никак с ними не коррелировались? В ходе расследования детективы попытались выяснить кто из посторонних мог узнать о предстоящем отлёте Нэнси, но никаких заметных результатов эта работа не принесла. Потерпевшая не рассказывала о своих планах в школе, а те подруги, что были в них посвящены, заверяли, что ни с кем этой информацией не делились. Случайные люди, вроде почтальонов, коммунальных служащих, работников школы и т.п., в список осведомленных об отъезде лиц никак не попадали.

В общем, вполне возможно, что отмеченное совпадение ничего не означало и являлось ничем иным, как игрой случая. Подобное стечение обстоятельств отвергать полностью никак нельзя, история уголовного сыска знает массу невероятных на первый взгляд совпадений, которые обещали прорыв в расследовании, но при проверке так никуда и не приводили. Вполне возможно, что и в данном случае мы видим пример такого вот многозначительного, но по сути совершенно случайного стечения обстоятельств.

Наконец, чтобы завершить анализ этого эпизода, укажем ещё один интересный момент, заслуживающий упоминания. При нападении на Нэнси Хаузер явно проявилась очень интересная поведенческая черта, присущая насильнику. Речь идёт о его довольно необычных вербальных (т.е. словесных) атаках. С одной стороны этот человек понимает, что особенности речи и голоса способны его демаскировать, поэтому он принимает меры по их искажению — разговаривает шёпотом, почти не открывая рта, стискивает зубы, но… при этом говорит он довольно много. Ещё более странной выглядит его манера обращаться с вопросами к жертве, рот которой он сам же и завязал. Об этом сообщали практически все девушки и женщины, причём если в предыдущих эпизодах преступник иногда развязывал рот жертве, дабы та могла ответить на заданный вопрос, то при нападении на Нэнси Хаузер подобного не случилось вооще. Преступник практически всё время разговаривал сам с собою и такой монолог нельзя не назвать странным.

При этом следует иметь в виду, что подавляющая часть сексуальных преступников либо вообще не ведёт разговор с жертвой, либо ограничивается минимальным общением. Более того, насильники прямо запрещают жертве говорить, опасаясь быть втянутыми в беседу, в результате чего потеряют контроль за ситуацией. Разумеется, могут быть определенные отклонения от этого правила, связанные обычно с употреблением алкоголя или наркотиков, но это явно не рассматриваемый нами случай.

Так с чем мы имеем дело? Присущая преступнику потребности говорить представляется своего рода психологической компенсацией некоего психотравмирующего события, проявлением неуправляемой (или плохо управляемой) потребности утвердить собственный статус доминирующего партнёра. Этому человеку очень важна вербальная составляющая процесса изнасилования — в ней он реализует потребность признания своей мужской состоятельности (это именно то, чего ему не хватает в жизни). Перед нами, очевидно, следствие перенесенной преступником психологической травмы, от которой он так и не оправился. Другими словами, совершаемые им изнасилования это не только способ удовлетворения полового влечения, но и попытка поднять собственную самооценку.

Но нормальный среднестатистический мужчина, уверенный в своих силах и знающий себе цену, в такого рода подтверждениях не нуждается. Учитывая, что насильник имел маленький пенис — а это мы уже расцениваем как доказанный факт — можно почти не сомневаться в том, что данная аномалия развития доставила ему много разочарований и переживаний. Негативные эмоции, испытанные прежде этим человеком, так или иначе оказались связаны с лицами противоположного пола. По-видимому, все попытки будущего преступника выстроить с ними интимные отношения оказались безрезультатны. Вместо симпатии и заботы Гиена сталкивался с насмешками и пренебрежением, все его попытки сближения с женщинами заканчивались одинаковым разочарованием. Можно не сомневаться в том, что упомянутый негативный опыт оказался приобретён ещё до того, как этот человек стал совершать изнасилования. Мы не можем судить о том, кто виноват в возникновении данной проблемы, вполне возможно, что значительная часть вины лежит на женщинах, лишённых необходимой деликатности и не особенно церемонившихся там, где надлежало проявить внимание и чуткость.

Поделиться с друзьями: