История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х.
Шрифт:
Никакое изображение Христа, ни красками, ни в бронзе, ни в мраморе, не способно передать идеал совершенной красоты, который воплотился в Сыне Божьем и Сыне Человеческом. Даже самые величественные произведения искусства — лишь слабое отражение небесного оригинала, но они доказывают, какое мощное влияние на воображение и чувства великих живописцев и скульпторов постоянно оказывает и будет оказывать до конца этого мира живой Христос.
§111. Изображения Мадонны и святых
Помимо образов Христа, делались и изображения выдающихся персонажей священной истории, особенно благословенной Девы с Младенцем, трех волхвов как трех царей, поклоняющихся Младенцу в яслях [1222] , четырех евангелистов, двенадцати апостолов, особенно Петра и Павла [1223] , многих мучеников и святых периода гонений, а также уважаемых епископов и монахов более позднего периода [1224] .
Согласно преданию, возникшему в VIII веке или позже, евангелист Лука нарисовал портрет не только Христа, но и Марии, а также двух главных апостолов. Еще более поздние легенды приписывают ему авторство целых семи Мадонн, часть которых якобы существуют до сих пор — одна, например, хранится в часовне Боргезе в церкви Мария Мадджоре в Риме. Древние
1222
При изображении Младенца Иисуса в яслях почти всегда рисовали осла и вола на основании Ис. 1:3: «Вол знает владетеля своего, и осел — ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, Мой народ не разумеет».
1223
Обычно по обе стороны от Христа. Августин, De consensu Evangelist.,i, 16: «Christus simul cum Petro et Paulo in pictis parietibus».
1224
Особенно святого Симеона Столпника. Антиохийцы изображали своего покойного епископа Мелетия на кольцах–печатках, чашах, сосудах и на стенах своих жилищ. См. Златоуста, Homil. in Miletium.
1225
Древнейшие изображения Мадонны с Младенцем были найдены в римских катакомбах; кавалер Де Росси (Imagini Scelte,1863) относит их к III и II веку.
Такие изображения Христа, святых и библейских событий находят в катакомбах и других местах погребения, на саркофагах и могильных плитах, в частных домах, на чашах и перстнях, а также (несмотря на запрет Эльвирского собора 305 г.) [1226] на стенах церквей, особенно позади алтаря.
Рукописи Библии, литургические сборники, частные дома, даже одежда должностных лиц крупных городов Византийской империи также украшались библейскими картинами. Епископ Астерий из Амасеи в Понте во второй половине IV века выступал против ношения таких «угодных Богу одежд» [1227] и советовал лучше с уважением относиться к живым подобиям Бога и помогать бедным — не носить на себе изображение расслабленного, а навещать больных, не ходить с образом грешницы, стоящей на коленях и обнимающей ноги Иисуса, а оплакивать собственные грехи горькими слезами.
1226
Conc. Eliberin., или Illiberitin., can. 36: «Placuit picturas in ecclesia esse non debere, ne quod colitur aut adoratur, in parietibus depingatur».Похоже, этот запрет ограничивался изображениями Самого Христа; в противном случае нам следует понимать, что мученики и святые воспринимались как объекты культа (cultus)и поклонения (adoratio).
1227
, .
Обычай простирания [1228] перед изображением в знак почтения к представленному на нем святому впервые появляется в Греческой церкви в VI веке. Следовало ожидать, что необразованные люди во многих ситуациях будут путать само изображение с изображенным на нем объектом и приписывать внешней, материальной вещи магическую чудотворную силу, связывая с образами различные суеверные представления. Даже Августин уже жалуется, что среди необразованных христиан есть много поклоняющихся образам [1229] , но таковых он считает в основном номинальными христианами, не знающими сути Евангелия.
1228
.
1229
De moribus ecclesiae cath.,i, 75: «Novi multos esse picturarum adulatores». Манихеи обвиняли всю католическую церковь в поклонении образам.
Как произведения искусства, эти примитивные христианские картины и скульптуры не имеют особой ценности. Они гораздо хуже по качеству, чем церковные здания. Они отличаются, скорее, искренностью и чувством, чем красотой и гармонией. Изначально их породило не художественное вдохновение, а практическая потребность, и, по меньшей мере в Греческой империи, их производили в основном монахи. Они вполне соответствовали духу христианства, проникнутому искренностью и возвышенными устремлениями, а не любовью к чувственной красоте, как язычество. Отсюда также отвращение христианского искусства к наготе, скромное прикрытие всего, что может вызвать похоть, и допустимость лишь открытых ладоней, ступней и лиц.
Мы прекрасно знаем, что потом вкусы христиан изменились и даже Христос на кресте и Святой Младенец на груди или на руках Матери мог изображаться обнаженным на том основании, что для чистого все чисто.
Кроме того, во времена Константина древняя классическая живопись и скульптура печальным образом вырождались, но даже и в лучшие свои дни они не могли бы адекватно отразить христианские принципы.
По этой причине нам не следует слишком печалиться об утрате многих древних произведений искусства, которые беспощадно уничтожались в иконоборческих столкновениях последующего периода, как служащие идолопоклонству. В конце Средних веков, когда церковная архитектура достигла высот своего развития, христианское искусство достигло беспрецедентного расцвета в области живописи и скульптуры, намного превзойдя, по меньшей мере в живописи, шедевры древних греков. Скульптура, способная представить человека только в его телесном, ограниченном виде, без проблеска жизни и света в глазах, подобно тени из царства мертвых, вероятно, достигла у древних греков предела совершенства, выше которого не поднялись даже Канова и Торвальдсен. Но живопись, способная изобразить человека в его органической связи с высшим миром и, до некоторой степени, в неизмеримой глубине его души и духа, проявляющихся в выражении лица и глаз, могла достичь совершенства только под влиянием христианского принципа, и образы Христа, созданные Леонардо да Винчи, Фра Беато Анджелико, Корреджо и Альбрехтом Дюрером, а также Мадонна Рафаэля стали ее благороднейшими произведениями, украсившими историю искусства.
§112. Священные приношения
Остается упомянуть об еще одном церковном украшении, уже принятом к этому времени среди язычников и иудеев, — священных приношениях. Например, в Дельфийском храме хранилась богатейшая коллекция даров, таких как оружие, серебряные и золотые сосуды, статуи и т. п. Почти
в каждом храме Нептуна висели таблички с обетами, посвященными богу в благодарность за избавление от кораблекрушения [1230] . Похоже, у иудеев тоже были подобные обычаи; в 1 Цар. 21 говорится, что Давид отдал в святилище меч филистимлянина Голиафа. Во дворе священников можно было видеть множество мечей, копий, дорогих сосудов и других ценных вещей.1230
См. Гораций, Ars poet.,v. 20.
Константин украсил алтарную часть иерусалимской церкви богатыми дарами из золота, серебра и драгоценных камней. Созомен сообщает нам [1231] , что Кирилл, епископ Иерусалима, во время голода продал сокровища и священные дары церкви и что потом кто-то узнал в платье одной актрисы одеяние, некогда подаренное церкви.
Особая разновидность таких приношений, а именно, в память о чудесных исцелениях [1232] , появилась в V веке; по крайней мере, она впервые упоминается Феодоритом в восьмой речи о мучениках: «Просящие с верой получают то, о чем они просят, что доказывают их священные дары, свидетельствующие об исцелении. Некоторые приносят ноги, другие руки, из золота и серебра, и эти дары показывают, что люди избавились от этих зол, в знак чего, исцелившись, принесли это». Данный обычай укоренялся вместе с поклонением святым и в Средние века стал почти универсальным. Исцелившийся от болезни считал себя обязанным принести дар благодарности святому, к которому взывал в своей немощи. Родители, ребенок которых благополучно переживал лихорадку, связанную с появлением у него зубов, приносили святой Аполлонии (которой, по преданию, слуга палача сломал все зубы клещами) дары в виде восковых челюстей. Подобным образом святому Юлиану приносили щедрые дары за удачные путешествия, а святому Губерту — за благополучное избавление от опасностей, связанных с охотой, но больше всех одаривали Деву Марию. Почти во все церкви или часовни, где есть чудотворный образ Богоматери, народ до сих пор приносит множество золотых и серебряных подарков в честь удачных возвращений и выздоровлений.
1231
H. Е.,iv, 25.
1232
.
§113. Церковная поэзия и музыка
J. Rambach: Anthologie christl. Ges"ange aus allen Jahrh. der christl. Kirche.Altona, 1817 - '33. H. A. Daniel: Thesaurus hymnologicus.Hai., 1841 - '56, 5 vols. Ed'elestand du M'eril: Po'esies populaires latines ant'erieures au douzi`eme si`ecle.Paris, 1843. C. Fortlage: Ges"ange der christl. Vorzeit.Berlin, 1844. G. A. K"onigsfeldu. A. W. v. Schlegel: Altchristliche Hymnen и. Gesaenge lateinisch и. Deutsch.Bonn, 1847. Второй сборник K"onigsfeld, Bonn, 1865. . . Koch: Geschichte des Kirchenlieds u. Kirchengesangs der christl., insbesondere der deutschen evangel. Kirche.2 ded. Stuttgart, 1852 f. 4 vols, (i, 10–30). F. J. Mone: Latein. Hymnen des Mittelalters(на основании рукописей), Freiburg, 1853 - '55. (Vol. i — гимны о Боге и ангелах; ii — о Марии; iii — о святых). B"assler: Auswahl Alt christi. Lieder vom 2–15 ten Jahrh.Berlin, 1858. R. Ch. Trench: Sacred Latin Poetry, chiefly lyrical, selected and arranged for use; with Notes and Introduction(1849), 2 ded. improved, Lond. and Cambr., 1864. Ценные гимнологические труды, J. M. Neale(из колледжа Сэквилль, Оксфорд): The Ecclesiastical Latin Poetry of the Middle Ages(в Henry Thompson, History of Roman Literature,Lond. and Glasgow, 1852, p. 213 ff.); Mediaeval Hymns and Sequences,Lond., 1851; Sequentiae ex Missalibus,1852; Hymns of the Eastern Church,1862, несколько статей в Ecclesiologist;а также латинская диссертация De Sequentiis,в Essays on Liturgi ology,etc., p. 359 sqq. (См. также J. Chandler: The Hymns of the Primitive Church, now first collected, translated, and arranged,Lond., 1837.)
Поэзия и ее сестра–двойняшка музыка — самые возвышенные и духовные виды искусства, намного более родственные гению христианства и намного более полезные для поклонения и совершенствования верующих, чем архитектура, живопись и скульптура. Они используют слово и звук, а потому более непосредственно взывают к духу, чем изобразительные искусства, использующие камень и краски, и более адекватно выражают все богатство мира мысли и чувств. В Ветхом Завете, как прекрасно известно, они были неотъемлемыми составляющими богослужения, но то же самое наблюдалось во все века и почти во всех ответвлениях христианской церкви.
Из разных жанров религиозной поэзии самый древний и самый важный — гимн. Его богатая история заключает в себе глубочайшие выражения христианского опыта. Но полного расцвета он достиг в евангельской церкви, на немецком и английском языке, где, как и Библия, он впервые воистину стал принадлежать людям, а не только священнику и хору.
Гимн, в более узком смысле слова, относится к лирической поэзии, или поэзии, описывающей чувства, в отличие от эпической и драматической. Он также отличается от других форм лирики (оды, элегии, сонета, кантаты и т. д.) своей религиозной природой, популярной формой и пригодностью для пения. Гимн — это популярная духовная песня, в которой здоровые христианские чувства выражены в благородной, простой, всем понятной форме и которая пригодна для декламации и пения с целью назидания всего собрания верующих. Поэтому он не должен содержать ничего, что противоречило бы Писанию, учениям церкви, общехристианскому опыту и духу поклонения. Любой христианин может присоединиться к пению Gloria in Excelsisили Те Deum.Классические гимны, которых, впрочем, сравнительно немного, стоят выше различий между конфессиями и разрешают несогласия, рожденные человеческими мнениями, с помощью небесной гармонии. В этом они похожи на псалмы, в которых ежедневно находят питание и утешение все ответвления воинствующей церкви. Они представляют расцвет христианской жизни в субботнем облачении красоты и священного восторга. Они находят отклик во всех благочестивых сердцах и, как ежедневно восходящее солнце и ежегодно возвращающаяся весна, обладают непреходящей свежестью и силой. Воистину, их благотворная добродетель увеличивается с возрастом, как у лечебных трав, воздействие которых становится сильнее, если их дольше толочь. Они — подлинные благодетели сражающейся церкви, ангелы–хранители, посланные для укрепления наследников спасения. Хороший сборник гимнов — это лучший источник назидания после Священного Писания.