История "не"мощной графини

– На самом деле, – хмыкнул сын герцога, грациозно взлетая в седло, – мне тоже плевать, что подумают люди. Прошу, – он протянул руку, неотрывно смотря в мои глаза.

– Иди к дому, – обратилась я к ребенку, пол которого из-за спутанных грязных волос и испачканного лица определить не удалось. – Тебя там накормят. Не волнуйся, все будет хорошо.

Юный вторженец, шмыгнув носом, кивнул и, прижав руки к груди, неспешно направился в сторону поместья.

– Так мы едем спасать мальца или нет? – донесся голос молодого мужчины, который так и протягивал мне свою распахнутую ладонь. – Или, может, вас все же волнует ваша репутац…

– Слишком много болтаете, лорд! – перебила я его, уже не переживая, что он скажет и подумает. В данный момент волновало лишь одно – Льюис.

Этот мальчонка и без того натерпелся многого за всю свою пока еще маленькую жизнь. Мне знакомо, что он чувствует, о чем переживает и какие мысли гуляют в маленькой голове. Так же хорошо известны его мечты, в которых он не знает голода, а родители не бессовестные пьянчуги с подворотни, а любящие мать и отец, готовые в любой ситуации встать горой за своего сына.

Вцепившись в ладонь Лимара, я сжала ее, чувствуя ответную хватку молодого мужчины, с легкостью затянувшего меня в седло.

Наверное, не стоит говорить, что на коня я села впервые? Судя по всему, ужас отразился на моем лице, отчего лорд притянул меня ближе к себе.

– Не переживайте, ваше сиятельство! – прошептал он на ухо, обдавая кожу щеки горячим дыханием. – Я не позволю вам упасть. Арос! – сын герцога пришпорил коня, который послушно сорвался с места, набирая скорость.

С каждой секундой, проведенной на этом вороном чудовище, оказавшимся слишком большим, высоким и быстрым, на моей голове появлялось все больше седых волос. Будь обстоятельства другие, я бы уже верещала во все горло, чтобы меня спустили на землю, как и высказала бы много нелицеприятных слов молодому пижону, бесцеремонно обнимающему мою талию одной рукой.

«Нет! Я потерплю! Ради Льюиса я все вытерплю!»

Дорога казалась бесконечной. По обеим сторонам неслись два стражника, оставляя позади себя клубы пыли от копыт своих лошадей. Люди с интересом оглядывались на нас, а кто-то даже некультурно тыкал пальцами в нашу сторону.

Я еще плохо разбиралась в законах и правилах, но точно могла сказать, что незамужние девушки из благородных семей с мужчинами на конях не носятся по городу. Это, как минимум, вызывающе, как максимум – безвозвратно испорченная репутация. Вот только было все равно. Что мне моя репутация, если, пожертвовав ей, я могу спасти жизнь ребенку? Ведь неизвестно, что случится с Льюисом, лишись он своей маленькой ручонки. Какое будущее его ждет? Ему и так приходится несладко, он выживает как может и нельзя допустить, чтобы с ним сделали это.

Я дышала часто, неотрывно смотря вперед, где показалось двухэтажное здание с решетками на окнах.

– Нам туда, – шепнул сын герцога, сильнее притягивая меня к себе и вонзая пальцы в мягкий корсет платья.

Своим появлением мы наделали много шума. Начнем с того, что я, сидящая на коне с мужчиной, вызвала недоумение в глазах собравшихся, осуждающе качающих головой.

«Да пошли вы все! – хотелось крикнуть им. – Для вас важнее какие-то правила в обществе, нежели здоровье ребенка?! Конечно, он же не ваш! Для вас он чужой! Отсюда и безразличие!»

– Леди, – за одно мгновение Лимар оказался на земле, теперь уже протягивая ко мне две руки. – Я поймаю вас, не бойтесь, – произнес он тихо, без тени усмешки.

– А я и не боюсь, – слегка поджав губы, я скатилась по спине коня, немного болезненно приземляясь на ноги, но, конечно же, не подавая виду.

– Зачем же вы… – шагнул ко мне Лимар, – я бы поймал…

– О нас теперь и так судачить будут всякое! – упрямо мотнула я головой. – Ни к чему лишние прикосновения, поверьте!

Договорив, я повернулась к открытой двери двухэтажного здания, устремившись к нему. Навстречу вышли двое стражей, удивленно кинувших на меня взгляд. Заметив за моей спиной Лимара, они пропустили нас, а затем направились дальше.

На плече у одного лежал подозрительной формы мешок, и я бы спустя секунду уже забыла о нем, если бы из него не донесся странный всхлип…

– Что такое? – спросил Лимар, когда я остановилась, оглядываясь на этих стражей, направляющихся к ожидающей их повозке. – У нас мало времени. Уже почти полдень, – поторапливал меня сын герцога.

Не знаю почему, но я не могла оторвать взгляда от этого мешка. И, когда стражник небрежно кинул его в открытую тележку, тот слегка шевельнулся, а затем я услышала приглушенный плач.

– Льюис… – судорожно вздохнула я, боясь, что от страха за мальчика сердце выскочит из груди.

Мгновение, стражи забрались в повозку и тронулись…

– Стойте! – закричала я, устремляясь следом за ними. – Стойте! – заорала, что было сил, тем самым привлекая к себе внимание всех, кого только можно. Но мне было плевать. Пусть смотрят, главное ребенок!

– Леди? – удивленно уставился мужчина, управляющий повозкой, пока я, запыхавшись, подбегала к нему. – У вас что-то случилось?

– Мешок! – выпалила я, указывая глазами. – Кто в нем?

Ответа не последовало.

– Откройте! – попросила я.

– Простите, – нахмурился стражник, – не положено.

– Откройте! – послышалось требовательное за моей спиной.

Два стража притихли, переглядываясь друг с другом и косясь на Лимара.

Вокруг нас собиралось все больше людей. Они перешептывались, обсуждая происходящее.

– Лорд, – склонил голову страж, – но…

– Откройте мешок! – перебил их сын герцога.

И снова всхлип…

– Льюис! – наплевав, я без раздумий рванула к повозке, забираясь в нее. – Льюис, это ты, малыш?

– М-м-м… – слуха коснулся разрывающий душу плач.

– Что вы с ним сделали?! – зарычала я, ощущая, как по щекам бегут жгучие слезы.

Мои руки ходили ходуном, никак не удавалось избавиться от веревки, чтобы освободить ребенка.

– Позвольте мне, – Лимар осторожно оттеснил меня, ловко снимая веревку с мешка, в котором находился зареванный, связанный от горла до пяток Льюис с огромным кляпом во рту.

Боже...

– Ролана… – всхлипнул мальчик, стоило ему осторожно вытащить грязную тряпку изо рта. – Ролана… я… я… – мальчонка, разрыдавшись, кинулся ко мне, дрожа всем телом.

Не передать словами, что я ощутила в тот момент. Готова была порвать весь мир на куски, только бы защитить этого ребенка.

– Я не воровал… – рыдал он, пока я, трясясь от ярости, гладила его тонкие запястья, на которых проглядывались синяки от связывания. – Честно не воровал… – плакал малыш, так отчаянно цепляясь за меня двумя ручонками.