История одного вампира

– Скорее!– поторопил его голос, и Волди завозился в своем свертке.

– Все почти готово, хозяин,– залебезил Хвост.– Потерпите чуть-чуть.

Гарри с любопытством заглянул в разворачиваемые тряпки. Принесенное Хвостом на кладбище существо напоминало скорчившегося младенца. Тельце цвета сырого мяса, старческая, непропорционально большая голова, редкие чешуйки на тельце, слишком длинные пальцы на руках и ногах и щелки вместо носа. Существо открыло глаза, и Гарри увидел ярко-алую радужку и вертикальный зрачок. Зрелище вызвало крайнюю степень неприязни: как такое низшее существо смеет использовать благородные глаза вампира?

Волан-де-Морт оказался слишком слаб к вящему неудовольствию Поттера. Он обхватил Петтигрю ручками за шею и позволил себя поднять. Лицо Питера выражало крайнее отвращение, и Поттер вполне его понимает, правда, в отличие от трусоватого Пожирателя умеет держать лицо.

И тут Хвост заговорил. Голос его дрожал, выдавая панический страх. Он поднял палочку, закрыл глаза и с трудом произнес:

– Кость отца, взятая без согласия, возроди своего сына!

В могильном холмике пролегла длинная глубокая щель, словно земля разверзлась, и из щели выскользнула струйка праха прямиком в котел. Жидкость забурлила и сменила цвет с грязно-серого на яркий голубой.

Плача от жалости к себе, родному, Хвост вытащил из-под плаща длинный тонкий серебряный кинжал и снова заговорил, на сей раз каждое слово сопровождая истеричным всхлипом:

– П-плоть… слуги… отданная д-добровольно… оживи… своего… хозяина!

Хвост вытянул руку над котлом и, как следует замахнувшись, отсек кисть правой руки. Конечность булькнула так, что было слышно даже сквозь бьющий по перепонкам вопль ужаса, боли и страдания, вырвавшийся из горла Хвоста. Петтигрю рухнул на колени, прижимая к груди кровоточащий обрубок и кое-как останавливая кровотечение. Хвост, поскуливая и хлюпая носом, двинулся к нему.

– К-кровь недруга… взятая насильно… воскреси… своего врага!

Гарри сосредоточился и оттянул свою кровь от левой руки, вместо нее давая в жилы кровь, выпитую накануне у трэлла. Падма Патил люто ненавидит Волди, так что ее кровь подойдет. Маневр оказался безумно сложным с учетом крайне короткого времени, но полностью прокатил. Вливать в жилы Волан-де-Морта свою кровь Поттер даже и не думал, он бы скорее наплевал на свои амбиции и прикончил этих двоих здесь и сейчас. «Дать этому куску мяса кровь вампира? Еще чего!»– поддакнул Певерелл.

Хвост всадил кинжал ему в левую руку и подставил пузырек, а Гарри позволил крови трэлла свободно стечь в сосуд. Хвост заковылял к котлу и, едва не уронив пузырек, вылил все его содержимое. Зелье внезапно остыло и замерло, продолжая источать густой тяжелый пар, скоро скрывший близлежащую территорию плотным облаком. А затем с котлом начали происходить трансформации. Было видно, как котел оторвался от земли и начал превращаться в нечто, отдаленно напоминающее человека.

– Одень меня, Хвост,– донесся из облака ледяной голос. Гарри выдохнул, облако рассеялось. Брови парня поползли вверх.

– М-де, хреново выглядишь, старина!

Волан-де-Морт презрительно взглянул на него и хмыкнул. Самый крутой темный маг последнего столетия не разделял его мнения никоим боком. Охваченный восторгом, он вытянул вперед руки и начал сгибать и разгибать пальцы. Казалось, он и вовсе позабыл о том, что кроме него здесь есть и Хвост, и Поттер, и его верная Нагайна.

Петтигрю, сгорбившись, поднялся:

– Милорд, прошу вас… вы же обещали…

Волан-де-Морт окинул его взглядом, далеким от обожания, сострадания и вообще от человеческих эмоций.

– Дай мне руку, Хвост.

– О милорд, вы так милосердны…– Петтигрю протянул окровавленный обрубок, но Волан-де-Морт рявкнул, вроде бы не повышая голоса, но Хвосту стало страшно до чертиков:

– Другую руку.

– Хозяин, пожалуйста… пожалуйста…

Волан-де-Морт наклонился над своим слугой, дернул вперед его левую руку и одним движением задрал рукав мантии выше локтя. Гарри увидел на коже Темную Метку, совсем как ту, что видел на руке у Крауча совсем недавно и гораздо более яркую, насыщенную, чем та, которую он убрал с руки Снейпа.

– Она снова здесь,– тихо произнес Волан-де-Морт,– они снова ее заметят… теперь мы посмотрим… теперь мы узнаем…

Указательный палец коснулся алого знака. Казалось, от воплей Хвоста лопнут перепонки. Гарри скривился, а когда снова взглянул на руку, то отметил: Метка стала угольно-черной. «Теперь все готово,– усмехнулся Певерелл в его мозгу.– И долго ты еще собираешься здесь висеть? С твоими навыками взломать этот слабенький прототип настоящих кандалов– раз плюнуть!» «Сколько потребуется»,– огрызнулся Гарри, наблюдающий за разворачивающимся перед ним зрелищем. Тем временем Волди шептал, глядя в небо:

– Сколько же их соберется с силами и явится сюда, когда они почувствуют это? И сколько окажется глупцов, которые решат держаться подальше отсюда?

Внезапно ночную тишину нарушил шорох развевающихся мантий. Среди могил, под огромным тисом, везде, где была тень, возникали фигуры волшебников в длиннополых плащах, капюшонах и серебряных полумасках форме верхней половины черепа.

– Добро пожаловать, Пожиратели смерти,– тихо сказал Волан-де-Морт.– Тринадцать лет… прошло тринадцать лет со дня нашей последней встречи. И все же вы ответили на мой зов будто это было вчера… значит, нас всех по-прежнему объединяет Темная Метка? Или нет?

Он снова запрокинул к небу свое ужасное лицо и с шумом втянул воздух. Ноздри расширились, а в глазах вспыхнуло пламя ярости и гнева.

– Я чую вину,– произнес он по-прежнему ровным голосом.– Воздух насквозь провонял виной.

Пожиратели в кругу содрогнулись, чувствуя, что очень скоро запахнет жареным. И поджариваться будут именно их жопки.

– Я вижу, вы живы и здоровы, силы ваши не иссякли– вы так быстро прибыли!– и я спрашиваю себя… а почему этот отряд волшебников так и не пришел на помощь своему хозяину, которому они клялись в вечной верности?

Никто не произнес ни слова. Никто не шевельнулся, если не считать Хвоста, который лежал на земле, всхлипывая и баюкая свой кровоточащий обрубок. Гарри мысленно шикнул на возмущающегося Хореса: предку не терпелось поскорее порубить этих ублюдков в капусту.

– И я отвечаю,– продолжил Волан-де-Морт,– они, должно быть, поверили, что я повержен, что я погиб. Они снова вернулись в стан моих врагов, и клялись в своей невиновности, в том, что они ничего не знали, что были околдованы… И я спрашиваю себя: как они могли поверить, что я не восстану вновь? Те, кто знал, как я защитил себя от смерти? Те, кто своими глазами видели доказательства моей безмерной силы, когда я был самым могущественным из всех теперешних волшебников? И я отвечаю: может, они поверили, что существует еще более могучая сила, которая может уничтожить даже лорда Волан-де-Морта? Может, они теперь клянутся в верности другому? Может, этому защитнику грязнокровок и простецов Альбусу Дамблдору?