История Оливера

– Почему же ты такой придурок, Оливер! Обаятельная и довольно привлекательная девушка буквально вешается тебе на шею. А ты начинаешь играть в великого инквизитора, вместо того, чтобы вести себя как нормальный мужик! – взорвалась она.

Это «нормальный» меня и добило. Вот же сучка!

– Послушай, Марси, если тебе не нравится, как я себя веду, давай с этим закончим! – заорал я.

– А у нас что, что-то начиналось? Если тебе вдруг срочно понадобилось пойти куда-то: в суд, в церковь, да хоть в монастырь – я тебя не держу! – буркнула Марси.

– С превеликим удовольствием, – ответил я и встал из-за стола.

– Пока! – сказала она.

– Пока! – ответил я. Но ни один из нас не двинулся с места.

– Иди. Я заплачу, – сказала Марси и отмахнулась, словно от мухи.

И все же просто так я уйти не мог:

– Слушай, я же не законченный сукин сын. Не могу же я оставить тебя в этой дыре одну!

– Пожалуйста, не надо играть в галантность. У меня есть машина.

Да что же это такое! Опять она попалась на откровенном вранье?

– Ты же говорила, что ни разу не была здесь. Откуда же здесь взяться машине? Она у тебя что, на дистанционном управлении? – решил я ее добить.

– Оливер, – сказала Марси. Судя по всему, она здорово разозлилась, – я не собираюсь лечить тебя от паранойи. Но, чтобы ты уже, наконец, свалил, скажу, что машину подогнал мой коллега по работе. Потому что, независимо от того, чем кончится наше свидание, утром я должна быть в Хартфорде [28] .

– Почему в Хартфорде? – потребовал я, хоть это меня правда совершенно не касалось.

28

Хартфорд (англ. Hartford) – город на северо-востоке США, столица штата Коннектикут. Город расположен в округе Хартфорд на берегу реки Коннектикут. Является вторым по величине в штате после Бриджпорта. Важную роль в городской экономике играют страховое дело, здравоохранение и образование.

– Потому что мой богатый любовник хочет застраховать мою жизнь на миллион долларов! – не выдержала Марси. – А теперь катись к черту!

Я понял, что в самом деле зашел слишком далеко, и смутился. Мне стало ясно, что нам обоим надо перестать орать и успокоиться. Но мы сказали друг другу такие ужасные вещи, что остаться я просто не мог.

На улице шел сильный дождь. Я весь вымок, пока открывал машину.

– Может быть, прокатимся?

Эти слова принадлежали Марси, которая стояла позади меня. С серьезным лицом. Она даже плащ не накинула, прямо так выскочила под дождь.

– Нет, Марси. Мы уже слишком долго ходим кругами. – С этими словами я, наконец, разделался с замком и распахнул дверцу.

– Оливер, я же не просто так…

– Уверен, что не просто так, – отрезал я.

– Но ты не оставил мне ни единого шанса объяснить…

– А ты не сказала мне ни единого слова правды! – крикнул я.

Потом сел в машину и закрыл дверь. Марси стояла все так же неподвижно и смотрела на меня. Я завел мотор. Потом опустил стекло. Она наклонилась ко мне.

– Ты позвонишь? – тихо спросила она.

– Ты не оставила мне своего номера, помнишь? – сказал я, даже не думая издеваться. – Подумай об этом.

Я вдавил педаль газа и унесся по направлению к Нью-Йорку. Собираясь забыть Марси Нэш навсегда.

16

– Чего вы испугались?

Таким был единственный комментарий доктора Лондона, когда я закончил рассказ.

– А я не испугался, – поправил его я.

– Но вы убежали, – заметил Лондон.

– Просто стало совершенно очевидно, что Марси Нэш – обычная стерва, которой что-то было от меня нужно!

– То есть, от вас ей нужен был секс?

Да он сама наивность!

– Нет, вы не поняли, доктор, – попытался я объяснить терпеливо, как только мог. – Моя фамилия – синоним слова «деньги». Не нужно много труда, чтобы узнать.

Ваша честь, у меня все. Заявление сделано, в зале суда тишина.

– Вы в это сами не верите, – наконец изрек доктор Лондон. То, с каким убеждением он это произнес, заставило меня и правда усомниться в собственных доводах.

– Пожалуй, я действительно в это не верю, – с неохотой признался я.

Мы снова помолчали какое-то время.

– Так, хорошо, из нас двоих доктор – вы. Вот и скажите мне: что же я чувствую? – наконец произнес я.

– Оливер, – сказал он, – вы же сюда пришли для того, чтобы разобраться в самом себе. – А потом повторил вопрос: – Так что вы чувствуете?

– Пожалуй, обиду, – поделился я.

– Больше ничего? – упорствовал Лондон.

– Страх… Ну, самую малость, – выдавил я из себя.

– Что вас пугает?

На этот вопрос я не мог ответить сразу. Да и вообще вслух. Да, я боялся. Не того, что Марси признается: «Да, я живу с игроком НХЛ, у которого ученая степень по астрофизике, – это меня так возбуждает!».

Нет. Больше всего я боялся услышать: «Оливер, ты мне нравишься».

Такой вариант развития событий потряс бы меня куда сильнее.

Марси определенно была для меня загадкой. Но не в том смысле, как, к примеру, Мата Хари. И уж, конечно, она не Блудница Вавилонская. Потому что единственным недостатком этой девушки было полное отсутствие каких-либо недостатков. А значит, мне совершенно точно нужно было найти в ней хоть какой-нибудь изъян! И, что бы там ни вынудило Марси мне врать, сам я вел себя не лучше. Пытаясь себя убедить, что она мне… безразлична.

Что не совсем так. Вернее, почти совсем не так.

Вот оттого-то я и запаниковал и сбежал: мне показалось, что даже сама мысль о том, что мне может нравиться кто-то еще, будет предательством по отношению к Дженни. Единственной девушке, которую я когда-либо любил по-настоящему.

Но не могу же я провести всю жизнь в своей скорлупе, трясясь от страха, как бы нормальные, живые эмоции не застали меня врасплох! Вот только легче от понимания проблемы мне почему-то не стало. Теперь меня раздирали два вопроса.

Первый: как не осквернить светлую память о Дженни?

Второй: где искать Марси Нэш?

17

– Знаешь что, Барретт, ты – чокнутый лунатик! – Стивен был вне себя от негодования. И еще бы: я выдернул его прямо с очередной смены в больнице и притащил сюда, в теннисный клуб «Готхэм». Где, как я надеялся, встречу Марси Нэш.

– Да помолчи ты, Симпсон! – сказал я, сделав рукой соответствующий жест: потише, мол.

– С какой стати? Боишься теннисные мячики разбудить? – на лице Симпсона читалось недоумение и отвращение. – Так что, Барретт, – ныл он, переодеваясь из медицинской спецодежды в спортивный костюм, который я принес для него, – может, ты все-таки расскажешь, зачем мы сюда приперлись в такую рань.