История, рассказанная в полночь

— Да, да! И вот что мы с Бонамуром сказать хотим, — Пичес подпер рукой щеку. — Давайте-ка и вы с нами, а?! Отправимся втроем: сначала на край света, а потом еще куда-нибудь. Дальние страны посмотрим, другие королевства посетим. Вы ведь тоже хотите край света увидеть.

— Ничего я не хочу! — отрезал Куксон. — Мне и здесь хорошо!

— А вот Бонамур говорит, что на самом деле вы…

Он не договорил.

Фирр Даррик вдруг насторожился и произнес:

— Тихо! Вроде бы послышалось что-то…

Он прислушался.

Куксон выжидающе смотрел на приятеля, знал: слух к домовых выдающийся, даже сильфы с ними сравниться не могут.

— Верно, почудилось, — промолвил Фирр Даррик. — Показалось, что чьи-то шаги слышал, будто крался кто-то. Или скребся…

У Куксона прошел холодок по спине.

— Если это багбур, — авторитетно заявил Пичес, переглянувшись с Бонамуром. — То заклинание на двери его не впустит!

— Багбура-то может и не впустит, — с сомнением затрещал Граганьяра, показываясь из языков черного пламени. — А как насчет кого другого?

Гоблин согласился.

— Вот и Синджей говорил: надо бы сначала достоверно убедиться, кто это, а уж потом решать, как защищаться.

Сказал — и тут же язык прикусил. Да уж поздно: глаза у Пичеса стали круглыми, как плошки.

— Синджей? Тот самый, что за беглыми призраками охотился? Когда это он вам говорил?

— Ну… м-м-м… давно.

— Стало быть, вы почтенный Куксон, вы с ним знакомы? Хорошие друзья?

— Еще чего, — буркнул Куксон, поднимаясь из-за стола. — Мне таких друзей и даром не надо!

Прошелся по трактиру, отмахиваясь от настойчивых расспросов Пичеса, посмотрел за окно: темь такая, что хоть глаз выколи. Как-то там Грогер в «Омеле»?

Вдруг гоблин замер: теперь и ему почудились чьи-то торопливые шаги на улице.

— Что это? — спросил он сам себя. — Словно бежит кто-то?

— Ни багбура, ни беглого призрака мы не услышать не сможем, — повторил Пичес и тоже встал.

— Я не о них, — не сводя глаз с двери, ответил Куксон. — Я о других. Что, если сейчас там, на улице, возле трактира, кто-то в беду попал?

Неслышными шагами приблизился Фирр Даррик.

— Слышу что-то, но… не могу понять, что к чему, — признался он.

Гоблин Куксон, по-прежнему, не отрывая взгляда от двери, закатал рукав, тускло блеснули золотые треугольники магического браслета.

— Надо проверить. Пичес, открой мне дверь, только очень быстро. И захлопни ее сразу же, как только я…

— Мы с Бонамуром с вами, — непреклонным тоном заявил Пичес, поддергивая рукав куртки и поправляя браслет.

— Только тебя там не хватало. Сиди здесь и за порог — ни шагу!

— Нет.

Гоблин Куксон стиснул зубы.

— Пичес, возможно прямо сейчас на улице убивают кого-то. Мне некогда терять время, уговаривая тебя!

— И не старайтесь. Мы с Бонамуром все решили.

— Ты же не боевой маг!

— А вы?!

Скрепя сердце, Куксону пришлось уступить.

— Ладно, тролль с тобой! Но только от меня — ни шагу, понял? Даррик, открывай дверь.

Тяжелая дверь со скрипом отворилась, и гоблин Куксон шагнул за порог.

Падал снег крупными мягкими хлопьями, летел с темного неба так густо, словно там, наверху пуховую перину трясли.

— Вот что, Пичес, — проговорил гоблин Куксон, настороженно озираясь. — Ты чучела своего положи на крыльцо и давай-ка дойдем до угла. Охранное заклинание у тебя наготове?

Охранное заклинание у Пичеса оказалось наготове, а вот Бонамура оставить на крыльце он не пожелал.

Так и отправились втроем: Куксон, Пичес да «страшный чучел».

Пичес, как гоблин приметил, хоть и держался начеку, был черезвычайно доволен вылазкой: еще бы, наконец-то приключение! А ведь он, Куксон, сколько раз ему твердил: приключения до добра не доводят!

Дошли до угла, остановились.

Пустынные улицы заметал снег, ни души кругом.

Но ведь чьи-то шаги Фирр Даррик слышал!

— Пичес, может, предметы что-то толковое скажут? — поколебавшись, спросил гоблин. — Забор, крыльцо… деревья, в конце концов?

Тот отрицательно мотнул головой.

— Говорят только те вещи, которые с людьми дело имеют: башмаки, шляпы, ложки да тарелки. А деревья да заборы речи не имеют.

— Жаль, — пробормотал Куксон, прочесывая взглядом пустые улицы. — Это бы сейчас пригодилось. Что ж, поворачиваем обратно.

Слов нет, как хотелось ему поскорей оказаться в уютном трактире, за запертой дверью, защищенной надежным заклинанием!

Пичес поудобней перехватил Бонамура.

— Давайте, почтенный Куксон, обойдем трактир с двух сторон и в переулок заглянем. А потом уж и в «Собаку» вернемся.

— Ты что, веселящих грибов объелся? — сердито осведомился гоблин, смахивая с воротника снег. — Разделяться нельзя! Опасно в одиночку разгуливать по улицам, в то время, как где-то неподалеку, возможно, беглый призрак, багбур или еще кто. Это все твои книжки! — Куксон сердито погрозил кому-то пальцем. — Начитался про подвиги знаменитых магов и теперь воображаешь, что и ты…

И в это время донесся откуда-то слабый крик.

Куксон так и подскочил.

— Это там! — крикнул Пичес, бросился бежать и в мгновение ока скрылся за углом.

— Стой! Пичес, стой! — завопил гоблин, кидаясь вдогонку, да куда там! Пичеса со «страшным чучелом» и след простыл.

Куксон добежал до угла (два раза поскользнулся, чуть не упал) и огляделся. Никого.

Осторожно, крадучись, двинулся вдоль стены трактира, каждый миг ожидая, что вот-вот, прямо сейчас появился перед ним багбур или злобный призрак. Смертного убить для них, все равно как муху прихлопнуть: был гоблин — и нет его!

Но больше чем за себя, волновался Куксон за Пичеса.

Где он, куда делся?!

Вытянув вперед руки (заметил, конечно, что дрожат, ну да, что поделаешь, не приходилось раньше почтенному гоблину за призраками охотиться), с заклинанием наготове, крался Куксон вдоль стены. Про себя решил так: будь что будет, а пока он Пичеса не отыщет, в трактир не вернется.

Приблизился к углу, остановился. Сердце колотилось так, что вот-вот из груди выскочит: казалось, что там, за углом поджидает жертву призрачный убийца.