История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
Шрифт:
21 апреля 1922 года А.К. Воронский писал В.И. Ленину: «В противовес «старикам», почти сплошь белогвардейцам и нытикам, я задался целью дать и «вывести» в свет группу молодых беллетристов – наших и близких нам. Такая молодёжь есть. Кое-каких результатов я уже добился. Дал Всеволода Иванова – это уже целое литературное событие, ибо он крупный талант и наш. Есть у меня С.А. Семёнов, Зуев, Либединский, Н. Никитин, Федин и др. Всё это молодёжь – самый старый В. Иванов, 27 лет, все они из Красной армии, из подлинных низов с красноармейскими звёздами. Твёрдо уверен, что через год-два эта зелень совсем окрепнет и займёт места Чириковых и прочих господ, и займёт с честью» (Новый мир. 1964. № 12, в сообщении И. Смирнова). А ведь Иванов,
Горький и после отъезда за границу участвовал в работе журнала, с 1923 года он напечатал в журнале «Автобиографические рассказы»: «Время Короленко», «В.Г. Короленко», «О вреде философии», «Мои университеты». Как только в конце 1921 года умер Короленко, Горький начал писать о нём, вспоминая и первые встречи в далёких 80-х годах, и последние письма от него в конце его жизни. В мае 1920 года Горький получил от Короленко письмо с просьбой, чтобы Горький помог Залману Шнеерсону защитить еврейскую школу от большевиков, которые изгнали школу, а помещение отдали скаутам. Он против насилия, особенно если это касается свободы чужого убеждения и чужой веры. Много писал Короленко о жестокости по отношению к его знакомым. «Вообще административный порядок свирепствует у нас теперь вплоть до бессудных расстрелов» – навечно запомнилась эта фраза одного из писем Короленко.
В первых номерах «Красной нови» преимущество отдавалось публицистике, из прозы напечатаны «Партизаны» Вс. Иванова, очерк С. Подъячева, стихи М. Пожарского и Н. Колоколова, но много страниц уделялось научно-популярному отделу и зарубежной прессе, в частности, А. Воронский дал обстоятельную рецензию на книгу Г. Уэллса «Россия во мгле», а в разделе «Искусство и жизнь» А.В. Луначарский опубликовал статью «Наши задачи в области художественной жизни», в которой резко возразил тем, кто «по лицемерию или по невежеству» отрицает существование «старого искусства», «великих художников и великих произведений» (1921. № 1).
В четвёртом номере за 1923 год напечатан список авторов журнала, который включает чуть ли не всех пишущих в России, потом из этого списка будут убывать те, кто перешёл в журналы «Молодая гвардия» и «На посту».
В журнале «Красная новь» печатаются статьи о внутреннем положении страны, о Кронштадтском мятеже, о голоде, о сельскохозяйственном кризисе, о новой экономической политике, о единой военной доктрине, освещается и международная жизнь, даются обзоры белоэмигрантской литературной жизни.
Со временем в журнале печатались Есенин, Пастернак, Казин, Тихонов, Эренбург, Мандельштам, Орешин, Клычков, Нарежин, Дружинин, иногда Маяковский, Шишков, Зощенко, С. Семенов. Опубликованы «Голый год» Б. Пильняка, «В тупике» В. Вересаева, произведения Федина, Сергеева-Ценского и Алексея Толстого, «Бронепоезд» и роман «Голубые пески» Вс. Иванова, «Кащеева цепь» М. Пришвина, «Пути Каина» М. Волошина, «Дело Артамоновых» М. Горького, «Барсуки» Леонида Леонова, «Виринея» Л. Сейфуллиной…
Не перечесть произведений, опубликованных в журнале «Красная новь», которые вошли в золотой фонд русской литературы ХХ века, произведений крепких, реалистических, индивидуальных, со своим взглядом на мир, на русскую действительность, со своим героем, резко самобытного характера.
Эти художественные произведения, а также критические статьи А. Воронского подвергались острой критике в журналах «Молодая гвардия» и «На посту».
На ХI съезде РКП(б) было принято решение о создании «большого научно-популярного и литературно-художественного журнала», который противостоял бы влиянию на юношество «со стороны бульварной литературы» и содействовал бы «коммунистическому воспитанию юношеских масс» (О партийной и советской печати. М., 1954. С. 251). Так, в мае 1922 года появился ежемесячник «Молодая гвардия», в первых номерах которого выступили Крупская,
Калинин, Орджоникидзе, Лепешинский, Бонч-Бруевич, Скворцов-Степанов, Ярославский… Была опубликована и наивная статья Александры Коллонтай о семье и браке. Самой острой критике подверглись сочинения Е. Замятина, И. Лежнева, Н. Клюева, многие сменовеховские страницы журнала «Россия». «По вражеским окопам», «По журнальным окопам» – так выразительно назвали свои статьи С. Родов и Г. Лелевич (Лабори Гелеевич Калмансон). Так началась полемика в литературных рядах.Сначала на страницах «Молодой гвардии» выступали поэты-пролеткультовцы, иной раз Маяковский, с «Гренадой» Светлов, с «Конной Будённого» Асеев, но тон задавали стихи Безыменского, Жарова, Уткина…
7 декабря 1922 года в помещении «Молодой гвардии» несколько писателей создали литературную группу «Октябрь» – «проведения коммунистической линии в литературе». Весной 1923 года была созвана Первая конференция пролетарских писателей, создавшая Московскую ассоциацию пролетарских писателей (МАПП). Вскоре вышел и первый номер «На посту», в сущности орган мапповцев.
Процессом создания новой творческой интеллигенции и процессом организации журналов «Молодая гвардия» и «На посту» руководил Л.Д. Троцкий: трёхмиллионная «старая интеллигенция», состоявшая из людей разных российских национальностей, окончательно эмигрировала, и их места нужно было заполнять специалистами. Это понимали и Троцкий, и молодогвардейцы с напостовцами. «Писательство есть искусство, дорогие друзья!» – написал Троцкий в приветствии «сотрудникам и читателям «Молодой гвардии» по поводу первой годовщины журнала и подписался: «Ваш Л. Троцкий».
Редакция журнал «На посту» тут же выявила самые опасные с точки зрения внедрения линии коммунистической партии проблемы: писатели не «должны бухать кто во что горазд», а должны «бухать» то, что им скажет журнала «На посту»: в передовой статье прямо говорится, что «пролетарской литературе необходимо окончательно освободиться от влияния прошлого и в области идеологии, и в области формы… Мы будем бороться с теми стародумами, которые в благоговейной позе, без достаточной критической оценки, застыли перед гранитным монументом старой буржуазно-дворянской литературы и не хотят сбросить с плеч рабочего класса её гнетущей идеологической тяжести» (На посту. 1923. № 1. С. 6).
Тут же редакция журнала предлагает двух поэтов, которые могут служить образцом для подражания. В поэтическом сборнике «Под пятикрылой звездой» рецензент обращает внимание на поэзию Семёна Родова и Григория Лелевича, это по-настоящему пролетарская поэзия: стихотворения создают живые образы красноармейцев, в которых нет «единичной личности», в них – «чувствуется масса». У Лелевича таков его «Интернационалист Штейн», такова его «Коммунэра об агитаторе» – лучшее из всего того, что есть в сборнике.
«Это не мистический бред серапионов – это и не банальная здравица. Это то, что нужно новой пролетарской литературе» (Там же).
Вскоре выяснилось, что Семён Родов и Григорий Лелевич – не поэты, их поэтическое слово – за пределами даже самого низкого стихотворного уровня; они стали организаторами и критиками напостовской пролетарской литературы. Их статьи отличались излишней прямотой и нахальной грубостью.
В первом номере «На посту» за 1923 год Г. Лелевич опубликовал тезисы доклада «Об отношении к буржуазной литературе и промежуточных группировках на Первой Московской конференции пролетарских писателей»; Б. Волин – статью «Клеветники: Эренбург, Никитин, Брик»; Лелевич обрушился на поэзию Владимира Маяковского; Родов подвергает острой критике книгу стихов Асеева «А король-то гол»; Береснев, рецензируя повесть Алексея Толстого «Лунная сырость», завершает её убийственным выводом: «Для нас ясно, что всякие Толстые, как бы они ни меняли свои вехи, останутся бывшими писателями: новая жизнь – чужда их пониманию…»