Иудино племя

– Короче! – Попугай сгреб Костю за окровавленную футболку. – Если мамаша твоя объявится…

– Подожди! – Очкастый отстранил его легким движением руки. – Слушай, парень. Ничего с твоей матерью не случится. Не маленький, понимаешь, что все дело в наследстве. Просто она должна от него отказаться, вот и все. Не по чину ей. Если она поведет себя благоразумно, ничего страшного не произойдет. Будет хуже, если придется ее искать при помощи определенных… структур. Знаешь такой анекдот? Заказчик платит киллеру деньги вперед и называет адрес жертвы: улица такая-то, дом такой-то, квартира… Киллер перебивает: «За такие деньги номер квартиры не нужен». Наш шеф человек гуманный, он еще может ультиматум поставить: или – или. А те просто найдут и уберут, чтобы не возиться. Вы этого хотите?

Костя тупо молчал, глядя себе под ноги, на кровавую кляксу.

Дверь хлопнула. На столе осталась кремовая визитка с такими же кровавыми, блестящими буквами. Один из телефонов на ней был подчеркнут жирной чертой.

Лицо напоминало перекачанную шину. Казалось, ткни пальцем посильнее – и лопнет. Костя поднял с пола телефон, осторожно лег на диван. В памяти остался номер сотового, с которого звонила мать, не ее прежний, а новый. Позвонить или нет? Хоть монетку бросай.

* * *

– Поживешь пока здесь. А там видно будет.

Анна растерянно оглянулась. Обстановка удручала. Пахло кислой плесенью. На грязном полу морщинились не менее грязные деревенские половики. Во всех углах громоздился пыльный хлам. Донельзя грязное оконце, выходящее в придачу на стену соседнего дома, почти не пропускало света. Мало того, из-за стены доносился мощнейший храп, словно там резвилось стадо пещерных бульдозеров.

– Кто это там? – спросила она.

– Папочка моего дружбана Вити, - усмехнулся Алексей. – Не бойся, он к тебе приставать не будет. По причине безнадежной алкогольной импотенции. Знаешь, как говорят? Рожденный пить того-самого не может. Разве что на бутылку попросит.

– Дать?

– Дело твое, – он помолчал, глядя в окно. – Что, не нравится? Н-да, не «Астория». Но здесь твоя любезная доченька тебя точно не найдет.

– А что, если она расскажет Марине?

– Во-первых, не расскажет. А во-вторых, даже если и расскажет, она не поверит.

– Почему ты так уверен?

Алексей самоуверенно усмехнулся, пригладил отливающие синевой волосы, сел на диван, закинув ногу на ногу.

– Потому что я ее встретил и побеседовал. Да не бойся ты, ничего с ней не случилось. Хотя и не мешало бы ей кренделей навешать. Она начала было выдрючиваться, но я сказал, что пойду в ее церковь и запущу слушок, что она проститутка и педофилка. А Маринке сказал, что Галка пыталась ко мне приставать, что я ее отшил, а она в отместку обещала рассказать обо мне какие-нибудь гадости.

– И Маринка поверила? – поразилась Анна. – Поверила, что эта мымра могла к тебе приставать?! Что она вообще могла к кому-то приставать? Она?

– Как это ни странно, да. Впрочем, ничего странного. Когда человека глобально не любят, поверят любому бреду. Знаешь, что Маринка сказала? «Я всегда знала, что эта стерва только притворяется непорочной девой». Так что с этим, считай, дело улажено. Пусть какое-то время пройдет, все утихнет. Либо вернешься домой, либо еще что-нибудь придумаем. А пока давай подумаем насчет Никиты. Слушай. Предварительный план такой…

* * *

Телефон надрывался и мигал дисплеем. Никита смотрел на высветившийся номер и никак не мог решиться: нажать на отказ или на соединение. Звонила, причем уже второй раз, Евгения. В первый раз он так и не решился. Трубка проиграла «Ой да не вечер» три раза и обиженно смолкла. Может, поставить на этот номер фильтр? Но это не выход. Что, если ей нужна помощь?

А если его мобильник слушают? Предупредили ведь, что обмана не потерпят. Номер Евгении зарегистрирован на него, узнать это – раз плюнуть. Значит, он знал, как с ней связаться, но не сказал.

Наконец Никита решился. Нажав на кнопку соединения, он быстро сказал: «Перезвони Зурбинской» и отключился. Оставалось только надеяться, что Евгения догадается, что позвонить нужно на Светин номер.

Уютно устроившись в кресле, Света смотрела на телевизору комедию и заодно вязала Маше свитер. Ее телефон лежал на подоконнике. Надо было поторопиться.

– Здесь так душно, - сказал Никита, подходя к окну.

– Да, - согласилась Света. – Открой, пожалуйста, форточку.

Форточку Никита открыл и пошел обратно на кухню, прихватив Светин телефон с собой. Говорить ей о том, что звонила тетушка, он не собирался. Едва успел отключить звук, дисплей зажегся зеленым светом, трубка тихонько завибрировала, загудела, как сердитый майский жук.

– Слушаю, - Никита прикрыл дверь кухни.

– Никита, что случилось? Что там у вас вообще происходит?

– А что у нас происходит? – притворился дурачком Никита.

– Не знаю! – сердито буркнула Евгения. – Просто мне позвонил Костя, хотя я просила его звонить только в самом крайнем случае. Сказал, чтобы я непременно из Петрозаводска уезжала, побыстрее и подальше, желательно автобусом или автостопом. Откуда он узнал, что я в Петрозаводске? Я ему не говорила. Ты сказал? Зачем?

– Я тоже ему не говорил. Я вообще с ним не разговаривал. Ладно, скажу вам, что происходит. Вас, Евгения Григорьевна, старательно разыскивают. Только это не кто-то из наших. Это деловые партнеры вашей матушки. Им очень не нравится, что вы получите контрольный пакет.

– И что, они решили меня убрать? – помолчав немного, поинтересовалась Евгения.

– Не думаю, - дипломатично ответил Никита. – Они со мной разговаривали. Узнали по компьютеру через кассы, что вы уехали в Петрозаводск. Узнали, что я сам из Петрозаводска. Два и два сложили. Я им голову заморочил, дураком прикинулся еще большим, чем есть на самом деле. Они говорили, что вполне удовлетворятся, если вы просто согласитесь разделить свою долю между всеми родственниками. Но, думаю, это не совсем так. Или даже совсем не так. Им гораздо выгоднее элементарно вынудить вас отказаться от наследства в их пользу. В лучшем случае они купят у вас эти акции за смешную цену.

– Тогда зачем надо было сбивать меня машиной?

– Но вас же не сбили. Может, просто хотели напугать?

– А зачем нужно было перезвонить на Светин телефон? Честно говоря, я с трудом нашла ее номер. Он у меня на каком-то клочке был записан, как только не потеряла.

– Я боюсь, что мой телефон слушают, - вынужден был сознаться Никита.

– Все так серьезно?

– А вы думали! И если вам звонил Костя, значит, с ним тоже… побеседовали.

– Хорошо, я уеду, - вздохнула Евгения. – Деньги у меня еще есть, поселюсь где-нибудь в деревне, сниму комнатку. Только звонить вам уже не смогу. Разве что с почты.

– Значит, вы все-таки решили принять наследство?

– Да. Терпеть не могу, когда на меня давят.

– Но…

– Я вернусь, когда уже пройдет полгода. Причем постараюсь сделать это так, чтобы меня не поймали на пороге нотариальной конторы. А там… Пока у меня есть время подумать, что предпринять. Чтобы никто не смог вынудить меня отказаться от наследства.

Голос ее звучал жестко и уверенно, и Никита почти поверил, что это ей удастся.

Он включил в Светином телефоне звук, вернулся в гостиную, осторожно положил трубку обратно на подоконник и улегся с газетой на диван. Но не прочитал еще и десятка строк, как в голову пришла довольно неприятная мысль.