Иванов катер. Не стреляйте белых лебедей. Самый последний день. Вы чье, старичье? Великолепная шестерка. Коррида в большом порядке.

Катер стоял у причала: надобность в нем вдруг схлынула. Из кубрика появилась Еленка. Выплеснула помои, сказала ворчливо:

– Люльку бы забросили, что ли.

Иван снял с крыши рубки снасть, вместе с Сергеем собрал дуги в крестовину, натянул сеть.

– Маловата люлька-то, - сказал Сергей.

– В норме, - пояснил Иван.
– Полтора на полтора больше инспекция не велит.

Он закинул люльку с кормы, подождал, пока она ляжет на дно, закрепил веревку за леер.

– И ловится?
– спросил Сергей.

– На еду хватало.

Помолчали, Сергей, покурив, кинул окурок за борт, спросил:

– Поглядеть?

– Погляди, - сказал Иван.

Сергей прошел на корму, намотал на руку веревку, рывком поднял из воды. Край зацепился за обшивку, дуги спружинили, подбросив в воздух брызги и двух небольших подлещиков, серебряно блеснувших на солнце.

– Я ж говорю, мала сеть!…

– Не рви, - сказал Иван.
– Тащи спокойно, рыба целее будет.

За сорок минут поймали полтора десятка окуней и подлещиков - мелких и тощих. Иван не удержался:

– Федор на это дело мастак был…

– Трофимыч!
– крикнули из окна диспетчерской.
– Давай пока к нефтянке!…

– Ну, считай, еще пятьсот литров на мою шею, - вздохнул Иван.

Сергей вытащил люльку, положил ее на корме, отдал чалку. Иван завел двигатель, стал отводить катер кормой вперед, разворачиваясь. Сергей заглянул в рубку:

– Дай постоять.

– Становись.
– Иван отошел в сторону, сдвинув к стенке высокий табурет на трех ножках.
– Держи пока на створы.

Сергей стоял за штурвалом, чуть расставив ноги, ссутулившись. Поначалу он нарочно повалял катер с борта на борт, проверяя, как он слушается руля и велик ли свободный ход. Катерок рыскнул несколько раз, но выровнялся и точно, как по нитке, пошел на створы. Иван молчал, приглядываясь к помощнику: все в нем, начиная с позы, убеждало, что парень ходил по воде.

– Клади направо, к мыску.

Сергей заложил так, что катер не пришлось подравнивать.

Иван одобрительно улыбнулся:

– Ловко.

– На том и держимся!
– весело ответил Сергей.

Он мягко причалил к нефтянке - чистенькой, выкрашенной в красную краску нефтеналивной барже. Передал штурвал Ивану, спрыгнул на баржу, зачалил катер.

На шум вышла приземистая молодуха в платке и телогрейке. Из-под короткой юбки выглядывали ярко-синие рейтузы.

– Не курить, мужики!
– привычно крикнула она.

– Здорово, хозяйка, - весело сказал Сергей, с удивлением разглядывая толстуху.
– Ты чего это вырядилась, как дед-мороз?

– А ты посиди здесь восемь часов, так узнаешь.
– Она встретила его взгляд, с готовностью заулыбалась, сразу порозовев всем скуластеньким, некрасивым лицом.
– Новенький, что ли?

– Вместо Никифорова, - сказал Иван.
– Вот наряд, Шура.

– Пьете вы горючку, что ли, - удивилась Шура, взяв наряд.
– Идем, распишешься.

Она еще раз глянула на Сергея, хихикнула и пошла к каюте. Сергей метнулся к катеру, зашептал:

– Погоди тут, капитан…

Торопливо прошел в каюту. Иван открыл горловины баков, промыл фильтры, подтащил рукав от третьей помпы (он всегда заправлялся от нее), подсоединил.

– Ой, щекотно!… - громко взвизгнула толстуха. Из каюты вышел Сергей. Подошел к Ивану, давясь от смеха:

– Ну, дура! Страшное дело… Ты какой подсоединил?

– Третий.

– Ну и держи его покрепче.

Кинулся к первой помпе, сунул рукав в вентиляционное отверстие, включил: топливо туго побежало по рукаву, перекачиваясь из отсека в отсек. В дверь выглянула Шура:

– Ты чего колдуешь?

– В порядке!
– Сергей шагнул к ней, оттесняя в каюту.
– Давай-ка, девочка, документики проверим…

– Ну, ты, медведь!
– Шура крепко ударила его по спине.
– Ты руками-то не очень, слышишь?

Дверь за ними закрылась. Иван хмуро держал пустой рукав. Рядом мерно работала помпа, гоняя топливо по замкнутому кругу. Щелкала стрелка, отсчитывая литры. Из рубки вышла Еленка.

– Скоро?

– Скоро… - Иван помолчал.
– Обманываем, Еленка.

– Как так?

– Он другую помпу включил. Переливает из пустого в порожнее.

– Молодец!
– улыбнулась Еленка.
– Давно бы так.

– А у Шурки лишнее окажется.

– Вы за Шурку не беспокойтесь, Иван Трофимыч. Шурка лишнее колхозу за полцены продаст и вам же спасибо скажет.

Из каюты выскочил Сергей, глянул на счетчик.

– Шестьсот нащелкало.

– Хватит, Сергей.

– Давай уж до тысячи, капитан. До тысячи я, пожалуй, выдержу.

Улыбнулся Еленке, подмигнул шальным, победным глазом, опять скрылся в каюте.

– Хват, - неодобрительно заметил Иван.

Еленка промолчала. Посидела немного, ушла в кубрик.

Пришел Сергей. Усмехаясь, быстро отключил помпу, смотал рукав. Шуры не было.

– А масло?
– спросил Иван.

– Двойная норма. По знакомству.

Вдвоем накачали масла в бак. Иван прошел на катер, закрыл горловины.

– Готово, Шурочка!
– крикнул Сергей.

Вышла Шура. Остановилась в дверях - непривычно тихая, с застывшей улыбкой:

– Дом пять. С палисадничком.

– Угу, - кивнул Сергей, отдавая чалку.

– Обманываешь, поди?
– тихо спросила она.

– Ровно в восемь, как договорились. До встречи, курносая!
– Прыгнул на катер, не оглядываясь, прошел в рубку.
– Дура стопроцентная.

Иван молчал. Он отводил катер кормой и сквозь стекло рубки видел толстуху. Она стояла у борта, держась за леер, и глядела им вслед.

– Веди, - сказал Иван, отходя от штурвала.
– К диспетчерской.