Иверский свет

Тут у меня несправедливо отбирают права.

ДОМОУПРАВ: Милиция всегда права.

ВОДИТЕЛИ: Ах, «права»? Ну тогда и ищите

сами.

Уйдем. Саня!

Уйдем, Сева!

Кому в район СЭВа?

ДОМОУПРАВ: А?

ВОДИТЕЛИ: Говорит, не перестроился вправо я,

и зеркальце, говорит,— неисправное.

МЫ — водители,

мы — не видели...

Нам пора в ГАИ...

ХРИСТОРАНОВ: Эти не могли.

Мелки.

Таксисты!

(Решается.) Срок скосите?

Добавлю, но не для

протокола.

Было у нас вроде прокола.

Особа жен. пола. Влипли —

во!

Иконостасья Филиппова.

По кличке «Мисс Икона» —

бедра узкие, плечи —

законные!

По-вашему «главарша»,

по-нашему

«администратор»—

холодная и гибкая, как

хлыст для стада.

Глаза без слезы. Золотая

мгла.

(Восхищенно):

Эта — могла,

о. ВАРАВВА (спросонок): Облава!

Песня за сценой

Как у лодки восьмивесельной —•

волевая рулевая.

У нее, двадцативесенной,

дисциплинка нулевая!

Как у гоночной регаты —

три зачетные воды,

так у жизни нелегальной

три лукавые беды.

Это первая вода —

все осталось без следа.

А вторая вода —

непроглядна темнота.

Ну, а третья вода —

она красная всегда.

КАРТИНА 3-Я

|ТЕ ЖЕ И НЕ ТЕ ЖЕ)

ХОРОМ: Круговой порукою общая подруга —

девочка по кругу, девочка по кругу!

«Ну и жмурки! Это Эдик и Витя?

Ты, Валюта — Валентиночек в миру?!

Вы сестру свою покрепче обнимите,

я ко всем сейчас от нежности умру!

Не при свечках, а при плачущих лучинах

из смолящихся нащепленных икон...

Я вас всех собою обручила,

всех сплела возлюбленным венком!

От рождения глаза мои сухие,

ни опасность, ни разгул не помогли.

Помогите, помогите, дорогие,

разрыдаться мне от боли и любви!

Валентиночек, ты что, уже кемарить?

Все как плачу, да не выплачусь до дна...»

«Мне все видится, Настасья, Богоматерь —

доску взял — а из глазниц Ея — вода... »

«Ставь к стене ее, паскуду ненавистную.

Я соперницу навылет прострелю!»

Выстрел.

Что за женщина убита на полу?

Что за бабу в морге эксперты обследуют?

Кто убийцей припечатался к зрачкам?

(ПРОДОЛЖЕНИЕСЛЕДУЕТ)

Овчарки ведут по слезам.

Р.5.

Обижаться, читатель, не следует

на оборванный мой зачин.

Ведь и жизнь — «продолжение следует»—

только нам не узнать — зачем?

III ДЕЙСТВИЕ

ЯВЛЕНИЕ I

Я ограбил собратьев и Лавру.

Я преступно владею Тобой.

На такси, как красивую лярву,

Я отвез Тебя в дом под Москвой.

Опущу занайесок тенета,

не включаю огня впопыхах.

Как стремительно лик Твой темнеет

в моих наглых руках!

Знаю — краски темнеют от времени.

И процесс их необратим.

Ты от нас удаляешься в темень.

Скоро мы Тебя не разглядим.

Понимаю я, тем не менее,

ни при чем живописца письмо —

если лик Твой темнеет от времени,

то преступно время само.

На музейных стенах и семейных

окисляешься взглядом толпы...

Может, это не лик Твой темнеет,

а становятся люди слепы?

До того как я стал аферистом,

был мой взор и дух просветлен.

И рублевские Три Арфиста —

как три арфы— струились в нем...

Честолюбец, в слепом паскудстве,

с вечных плеч срываю парчу.

Я за каждую эту секунду

10 лет получу.

За коляской следя милицейскою,

я стою на крыльце.

И семь слез — как Большая Медведица

на Твоем непроглядном лице.

ЯВЛЕНИЕ 2

ХОР НИМФ:

Я 41-я на Плисецкую,

26-я на пледы чешские,

30-я на Таганку,

35-я на Ваганьково,

кто на Мадонну — запись на Морвокзале,

а Вы, с ребенком, тут не стояли!

Кто был девятая, станет десятой,

Борисова станет Мусатовой,

я 16-я к глазному,

75-я на Глазунова,

110-я на аборты

(придет очередь — подработаю),

26-я на фестивали,

а Вы, с ребенком, тут не стояли!

47-я на автодетали

(меня родили — и записали),

я уже 1000-я на автомобили

(меня записали — потом родили),

что дают? кому давать?

а еще мать!

Я 45-я за «35-ми»,

а Вы, с ребенком, чего тут пялитесь?

Кто на Мадонну — отметка в 10-ть.

А Вы, с ребенком — и не надейтесь!

Не вы, а я — 1-я на среду,

а Вы — первая куда следует...

(ПРОДОЛЖЕНИЕСЛЕДУЕТ)

Режиссерские ремарки

о жанре поэмы

Кто-то ноздри раздует в полемике:

«Пахнет жареным!»

Детектив обернулся поэмой?

Пахнет жанром.

Пусть я выверну жизнь наизнанку,

но идея поэмы проста.

— Что ты ищешь, художник? — Не знаю.

Назовем ее — Красота.

Это света взметенное знамя,

это светлая мука с креста.

— Как зовут Тебя, Муза? — Не знаю.

Назовем ее — Красота.

Отстоявши полночные смены,

не попавши в священный реестр,

вы, читательница поэмы,

может, вы героиня и есть?

Просветлев от забот ежегодных,

отстояла очередя.

И в Москву прилетела Джоконда,

чтоб секунду взглянуть на Тебя.

Но едва за тобою проследую,

растворяешься в улицах ты...

Жизнь моя — продолжение следует.

И на встречных — след Красоты.

НАДПИСЬ НА «ИЗБРАННОМ»

Не отрекусь