Из чего созданы сны
Шрифт:
— Ах, перестаньте, — отмахнулся Монеров. Он расстегнул пальто, чтобы поискать чаевые для дежурного, при этом фройляйн заметила, что он был в смокинге. — Конгресс! Один прием за другим. Я уже не могу ни есть, ни пить. Как вы здесь живете на Западе! А у меня еще так много дел сегодня вечером. Я должен прилечь и отдохнуть.
— Много дел? — спросила фройляйн Луиза. Ей показалось, что Монеров ей подмигнул. «Русский. Русс появился», — сказала она себе. Ни о чем другом она уже не могла думать.
— Да, очень много дел, уважаемая сударыня, — сказал Монеров. — Если бы мой друг
— Вы друзья? — заинтересовалась фройляйн Луиза. Это звучало наивно, но ее лицо даже осунулось от волнения, этот разговор так много значил для нее, так много… все!
Монеров ответил добродушно:
— Да мы просто закадычные друзья, не так ли, господин Крофт? Господин Крофт голландец. Я люблю Голландию, не раз бывал там.
«Бог ты мой, — думала фройляйн Луиза. — Еще и голландец! Значит, вот оно, наконец-то…»
— У меня есть друзья — русский и голландец, — громко сообщила фройляйн Луиза и не мигая посмотрела на обоих.
— Это делает нам большую честь, — ответил голландец. — Мы любим друзей.
— Да, нам приятно, когда нас любят, — сказал русский. Он протянул Крофту сначала руку, потом чаевые.
— До свидания, господин профессор, — произнес Крофт. Он и фройляйн Луиза посмотрели вслед русскому, как тот подошел к закрытой матовой двери неподалеку и нажал на кнопку на латунной панели. Спустился гостиничный лифт. Монеров открыл дверь, помахал им, вошел, и лифт поехал вверх. «Значит, с лифтами я правильно догадалась», — поняла фройляйн Луиза.
— А что я могу сделать для вас, уважаемая сударыня? — спросил Крофт.
Фройляйн Луиза снова посмотрела на него с видом заговорщицы.
— Речь идет о господине Роланде, — сказала она.
— Ах вот как, о господине Роланде? — Он с улыбкой взглянул на фройляйн. Она улыбнулась в ответ — преисполненная детского доверия.
— Да, — подтвердила она. «Сейчас мне придется солгать, — подумала она. — Это грех, но иначе не получается». — Дело в том, что мне нужно поговорить с ним, с господином Роландом. Я в его большой белой машине забыла книгу, которая мне срочно нужна. Господина Роланда нет в номере, я уже спрашивала у портье. И вот я подумала, может быть, я могу здесь его подождать. Чтобы мы не разминулись. Книжка мне уж очень срочно нужна.
— Да, господин Роланд еще не возвращался, — сказал Крофт. Потом он добавил: — Книга в его большой машине?
— А что, у него есть еще и маленькая?
— Он взял напрокат у меня «рекорд». Как и русский профессор. Его большая машина стоит вон там, видите?
Он показал на мой «Ламборджини», стоящий между двумя опорами.
— Да, да, это она! — воскликнула фройляйн Луиза, видевшая мою машину у въезда в лагерь, когда мы впервые повстречались. Она испугалась. «Машина здесь, — соображала она. — Если этот голландец мне ее сейчас откроет и скажет: „Ищите свою книгу“, что мне делать?» Голландец осторожно произнес:
— Это «Ламборджини» господина Роланда. Ключи он оставил мне. Но вы должны понять, уважаемая… Я хочу сказать… Разумеется, я не сомневаюсь в ваших словах… Но я не имею права открывать машину без его разрешения и искать
там книгу. Вы должны понять это…— Я прекрасно это понимаю, — произнесла фройляйн Луиза. («Благодарю Тебя, Всевышний!»)
— Тогда… тогда… Вам это не слишком помешает, если я здесь внизу подожду, пока господин Роланд не приедет на вашей машине?
— Разумеется, не помешает. Я, правда, не знаю, когда он приедет.
— Я не спешу, — сказала фройляйн. — Он ведь точно привезет сюда машину, когда вернется, да?
— Наверняка. Вы же видите. Как господин профессор. — Крофт взглянул на доску с ключами, потом на план расположения комнат. — Гм, — произнес он.
— Что?
— Мне уже и прошлую ночь бросилось в глаза, когда господин Роланд брал напрокат автомобиль. Короче, он и его жена, — сказал Крофт, заглядывая в план, который ему передали из рисепшн с новыми заказами, — живут в люксе 423.
— Он и его жена, — тихо повторила фройляйн.
— Что вы?
— Ничего, ничего. Ну и?
— А господин профессор Монеров живет в люксе 424, рядом. И оба взяли «рекорд»!
— Ну надо же! — воскликнула фройляйн Луиза. «Теперь я у цели, — сказала она себе. Во всяком случае, у одной из них. И мои друзья здесь. Господи, а я уже была готова отчаяться. Теперь только вперед!»
— Посидите в моем кабинете, сударыня, — предложил Крофт.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказала фройляйн и отправилась в маленькую комнатку. Она села на стул, стоявший под календарем. Крофт сел на письменный стол. Они продолжали беседовать.
— Сейчас столько всего происходит, — рассказывал Крофт. — Отель переполнен. И какой благородный человек, этот профессор Монеров… Говорит, что уже не раз бывал на моей родине…
Крофт, тосковавший по родине, увлеченно заговорил о Голландии. Он рассказывал фройляйн Луизе о цветущих тюльпанах в огромных садах вокруг Гааги, и о том, как чудесно выглядит земля, когда цветут тюльпаны. Он бы не останавливался, но звонок позвал его наверх.
— Может быть, это господин Роланд, — предположил Крофт.
Но это был не я.
Крофт вернулся, снова сел на стол и продолжил рассказ. Молодой парень, починивший лампу, зашел в кабинет. Это был стройный белокурый юноша в синем комбинезоне.
— Все о’кей, — сказал он. — Подпиши мне здесь рабочее время.
Крофт подписал бумагу. В это время парень с улыбкой посмотрел на фройляйн Луизу. Она тоже улыбнулась. «Очень милый молодой человек», — подумала она.
— На, держи, Юрген. И большое спасибо, — сказал Крофт.
— До свидания, — попрощался Юрген. Кивнув фройляйн, он исчез.
— Славный человек, — сказала фройляйн.
— Да, очень славный. И такая тяжелая судьба. — Диспетчер обожал поболтать.
— Тяжелая судьба?
— Ну да. Его зовут Юрген Фельмар. Вам это имя ничего не говорит?
Фройляйн задумалась.
— Фельмар… Фельмар… Где-то я уже слышала эту фамилию… но сейчас…
— Людвиг Фельмар, очень крупный нацистский преступник, которого они сейчас, наконец, поймали в Бразилии. Бывший штандартенфюрер СС.
— Штандартенфюрер Фельмар? — Фройляйн Луиза с трудом выговаривала слова.