Из дневников и рабочих тетрадей
Шрифт:
Прошло около двадцати лет, и в романе «Старик», трагическом произведении о расказачивании, читатель прочитал: «Да что вы с ним балы разводите!» А еще Ю. В. очень внимательно следил за фамилиями, потому что зачастую судьба какого-нибудь Плетенского оборачивалась немыслимо, фантастично. Он мог оказаться начальником у Махно, мог – у красных, мог руководить восстанием белых, мог – бронепоездом красных, потому что «...ничтожная малость, подобно легкому повороту стрелки, бросает локомотив с одного пути на другой, и вместо Ростова вы попадаете в Варшаву... Путь подсказан потоком – радостно быть в потоке – и случаем, и чутьем, но вовсе не суровой математической волей. Пусть не врут! С каждым могло быть иначе». [86]
86
Ю. Трифонов. «Старик». Роман.
И одновременно не оставляют мысли о романе «Гибель серого дома». Под таким названием был задуман роман «Исчезновение», поэтому – выписки истории борьбы в партии Ленина.
1921 год
30 января Ленин поручал Троцкому усилить «бешеную атаку на меньшевиков из-за Грузии».
Троцкий написал брошюру против меньшевиков.
Ленин требовал репрессий против меньшевиков. Задержание под арестом Рожкова Н. Н.
Конец января 1921 года
Из письма Ленина Уншлихту: [87]
«Гласность
Поговорите со Сталиным и будет нужным считаете, покажите ему это письмо».
Ленин НЕ ХОТЕЛ отдавать ВЧК (ОГПУ) карательных функций – (оставлять их за ВЧК), как того хотел Уншлихт и ВЧК.
87
Уншлихт И. С. Зампред ВЧК.
Судьба отца, принадлежавшего к старой партийной гвардии, мучила и притягивала. Да и вообще эта когорта для него всегда предмет особого интереса.
Старая гвардия была самоотверженна, но с амбициями, она была незаменима как моральная сила. Но Троцкий был чужим в старой гвардии.
Микоян в 1922 году говорил на съезде, что Троцкий государственный, но не партийный деятель.
...В 1922 году Троцкий предлагал строить первоначальное соц. накопление за счет рабочих, крестьян (кулаков) и нэпманов. Троцкий атаковал Рабкрин [88] как вотчину Сталина.
Грузинский конфликт 1922 года. Выступление Троцкого против рабочей оппозиции.
В декабре 1922 года Ленин опять предлагал Троцкому стать первым зампредом Совнаркома.
Ленин якобы согласился на блок с Троцким против бюрократизма в партии, против Сталина.??
ЗАВЕЩАНИЕ ЛЕНИНА.
1922 год. Февраль.
В феврале 1922 Ленин волнуется из-за квартиры для Сталина.
Записка Енукидзе.
«...Квартира Сталина. Когда же? Вот волокита!»
ПИСЬМО К ВАРГЕ.
«Никогда не цитировать моих речей (текст их всегда плох, всегда неточно передан), цитировать только мои произведения»(!) Ю.В.
В декабре 1922 года Сталин еще не знал о блоке Ленина с Троцким. Но чувствовал опасность и создал в Политбюро фракцию с Зиновьевым и Каменевым против Троцкого.
Зиновьев был сложный, неуравновешенный характер. Большой трус. То – свирепый, то – неуверенный в себе. Ленин о нем: «Если Зиновьев не боится, это только значит, что нечего бояться». Впадал в панику!
Каменев был более устойчив. Но ему не хватало воображения Зиновьева.
Томский и Рыков были предубеждены против Троцкого, а Каменев дружил с ним.
Сталин начал свои первые атаки против Троцкого в 1923 году.
Инсинуация – что Троцкий хочет занять место Ленина. Это было самое больное для Троцкого.
В это же время Троцкий узнал о письме Ленина Сталину по поводу оскорбления последним Крупской.
Ленин якобы просил Троцкого не проявлять мягкотелости и не заключать компромисса со Сталиным. Однако Троцкий решил проявить великодушие. Он заявил Каменеву, что не будет требовать наказания (?) и смещения Сталина.
Троцкий – которому было поручено разбирательство «грузинского дела» – пощадил Сталина.
Он сам расчищал дорогу своим противникам.
Ни один современник, и Троцкий тоже, не видели в Сталине угрожающей фигуры.
XII СЪЕЗД. РАЗВИТИЕ НОВОЙ БЮРОКРАТИИ
Троцкий молчал на съезде по вопросу о внутрипартийной демократии, не поддержал грузин и украинцев. Троцкий призывал к единству, так как «партия всегда права».
После 12-го съезда Сталин стал хозяином положения. Он подчинил своей воле аппарат партии, постепенно убирая с видных постов сторонников Троцкого. В ЦК у него было лишь три активных сторонника: Раковский, Радек и Пятаков.
Дзержинский добивался в Политбюро решения о том, чтобы всякий член партии доносил ГПУ об агрессивных действиях против партийного руководства. Троцкий выступил против этого предположения. Он возобновил критику экономической политики. Обострились разногласия. Возник спор об изменениях в Реввоенсовете (Лашевич или Ворошилов?). Троцкий подал в отставку со всех постов и просил отпустить его на революционную работу в Германию. Зиновьев тоже просил.
Троцкий ушел, хлопнув дверью. 15 октября распространилось «письмо 46». Они требовали отмены постановления о запрещении фракций, которое использовалось одной фракцией для прикрытия диктатуры над партией.
Неопубликование «письма 46» вызвало подозрения, слухи... 8 ноября Зиновьев торжественно обещал восстановление внутрипартийной демократии. «Правда» открыла дискуссию. 1/3 партии была с оппозицией, возбуждение в Университете...
Провозгласили курс, гарантирующий свободу критике и свободу высказываний внутри партии.
Троцкий в ноябре болел. Но – выступил со статьей в «Правде» «Новый курс». Против старой гвардии (догматики!). Заигрывал с молодежью и с рабочими. Требовал демократии!
Эта «бомба» опоздала на 9 месяцев.
Сталин уже успел обновить аппарат.
Решают не идеи, а – аппарат! @B-MIN = На XIII партконференции была принята резолюция против «письма 46» и Троцкого. Троцкий был болен и 18 января 1924 года уехал на Юг. Через три дня в Тифлисе он получил извещение от Сталина, что Ленин умер. Троцкий колеблется – ехать или нет? Но Сталин якобы сообщил ему, что он все равно опоздает...
Снова ошибка Троцкого!
У Сталина были развязаны руки.
88
Рабоче-крестьянская инспекция.
Уже упоминалось, что роман «Исчезновение» в самом начале был задуман как «История гибели серого дома», но предполагалось также название – «Московская история».
ДЛЯ РОМАНА «МОСКОВСКАЯ ИСТОРИЯ»
«Человек снова должен быть разрушен!»
Разговор Гете с Эккерманом 11.04.1828.
«В середине человеческой жизни часто наступает поворот, и если в юности все благоприятствовало человеку и все ему удавалось, то теперь сразу все изменяется, неудачи и несчастья следуют одни за другими.
Человек должен быть снова разрушен! Каждый выдающийся человек призван выполнить известную миссию... Раз он ее выполнил, то в этом виде он на земле уже более не нужен...»
Почему эта запись оказалась среди выписок из газет тридцать седьмого года? Потому ли, что возраст Юры приблизился к срединному, потому ли, что люди, проходящие по процессам, в основном были поколением сорокалетних? Этого уже узнать нельзя...
«ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА» 1937
Январь. Награждение Вишневского и Дзигана орденом Ленина, Дунаевского и Лебедева-Кумача – орденами Красного Знамени.
Начинается декада Грузинского искусства.
8 января т. Сталин принял германского писателя Л. Фейхтвангера.
Фотография: Фейхтвангер, Сталин и зав. отделом печати ЦК ВКП(б) Б. М. Таль.
21 января. В прокуратуре Союза ССР.
«Закончено следствие по делу троцкистского «параллельного» центра в составе Пятакова, Радека, Сокольникова, Серебрякова, организованного в 1933 году по указаниям находящегося в эмиграции Троцкого, наряду с существованием троцкистско-зиновьевских центров в составе Зиновьева, Каменева, Смирнова, Мрачковского.
Следствием установлено, что «параллельный центр» по прямым указаниям Троцкого организовывал диверсионные и террористические группы, осуществившие на ряде предприятий, особенно имевших оборонное значение, вредительские и диверсионные (подрывные) акты и подготовлявшие террористические акты против руководителей ВКП(б) и советского правительства...
Дело слушанием в Военной Коллегии
назначено на 23 января».26 января. Весь номер: смести с лица земли троцкистских предателей и убийц – таков единодушный приговор рабочих, колхозников, ученых, писателей (нрзб).
Передовая: «Нет пощады изменникам!»
«Если враг не сдается, его уничтожают!» – резолюция Президиума союза советских писателей от 25 января 1937 года.
«...Пять месяцев назад народ уничтожил банду Зиновьева – Каменева. Также должно поступить и с...»
Подписи: Вишневский, Лахути, Иванов...
На заседании Президиума Правления ССП – уже клюют Бухарина.
Олеша: «Фашисты перед судом народа».
«...В кого они должны были стрелять? В руководителей партии и правительства. Они покушались на Сталина. На великого человека, сила которого, гений, светлый дух, устремленный на одну заботу – заботу о народе. Мерзавцы, жалкие люди, шпионы, честолюбцы, завистники хотели поднять руку на того, кому народ сказал: ты сделал меня счастливым, я тебя люблю. Это сказал народ! Отношение народа к Сталину рождает в сердце такое же волнение, какое рождает искусство! Это уже песня!»
Бабель: «Ложь, предательство, смердяковщина».
Леонов: «Террарий».
А. Платонов: «Преодоление злодейства», «...разве они могут называться людьми даже в элементарном смысле?»
Е. Долматовский: «Мастера смерти».
Скиталец: «Торговцы кровью».
«В 1934 году троцкисты Шестов и Аргольд пытались совершить террористический акт против Молотова, устроив автокатастрофу».
К расстрелу всех, кроме Сокольникова, Радека, Строилова и Аргольда.
А в феврале – Пушкинский юбилей!
20 февраля
«18 февраля в 17 час. 30 мин. в Москве, у себя на квартире в Кремле от паралича сердца скоропостижно скончался Орджоникидзе».
О «Новом мире» (ред. Гронский), печатавшем Зарудина, Пильняка, И. Макарова, П. Васильева.
«Старожил «Н. м.» Борис Пильняк, заметное тяготение которого к троцкистам общеизвестно, в свое время опубликовал в журнале троцкистскую «Повесть о непогашенной луне». Покровительствуемый журналом, Пильняк до сих пор поставляет ему беззастенчиво-халтурные произведения вроде «Мяса».
ФЕВРАЛЬСКИЙ ПЛЕНУМ ЦК ВКП(Б).
Подготовка к выборам. Исключил из рядов Бухарина и Рыкова.
Прорабатывают Сельвинского и Пастернака.
Луговской: «Пастернак говорит, что вакансия поэта опасна, если не пуста. Это отвратительно!»
Доклад Сталина на Пленуме ЦК ВКП(б) 3 марта 37 года.
Зловещие сигналы:
Убийство Кирова
Процесс Ленинградского центра
Процесс Зиновьева – Каменева.
Решительный поворот в сторону усиления политической бдительности.
«Партийные товарищи, увлеченные колоссальными победами на хозяйственном фронте, забыли о двух фактах:
Капиталистическое окружение.
Современный троцкизм.
Сейчас Франция и Англия кишат немецкими шпионами.
В чем сила современных вредителей, троцкистов? Их сила состоит в обладании партийным билетом.
В шахтинский период слабость наших людей состояла в их технической отсталости...
Теперь же – политическая беспечность.
Необходимо разбить и отбросить прочь другую гнилую теорию, говорящую о том, что не может быть будто бы вредителем тот, кто не всегда вредит и кто хоть иногда показывает успехи в своей работе.
В составе нашей партии, если иметь в виду ее руководящие слои, имеется около 3–4 тысяч высших руководителей. Это я бы сказал – генералитет нашей партии.
Далее идут 30–40 тысяч средних руководителей. Это – наше партийное офицерство.
Дальше идут около 100–150 тысяч низшего партийного командного состава. Это, так сказать, наше партийное унтер-офицерство.
Поднять идеологический уровень и политическую закалку этих командных кадров, взять в эти кадры свежие силы, ждущие своего выдвижения, и расширить таким образом состав руководящих кадров – вот задача. Эти товарищи должны дать не одну, а несколько смен, могущих заменить руководителей ЦК нашей партии».
Последняя фраза подчеркнута Ю. В. красной чертой.
«ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА» 26 АПРЕЛЯ.
«Троцкистские ублюдки под видом писателей и критиков...
До самого последнего времени «Новый мир» печатал пошлые, бездарные и контрреволюционные произведения. В нем подвизались презренный зиновьевский бандит Пикель, фашистские агенты П. Васильев и И. Макаров...»
В ГОСЛИТИЗДАТЕ.
Доклад Накорякова. Собранию было доложено, что редакторы в Гослите, в общем, хорошие...
«...Врагов пролезло не так много. Правда, некоторые сотрудники – троцкисты – Мазнин, Воронский, Кавторадзе».
И теперь и далее читатель, конечно, отметит особый интерес Юрия Валентиновича к тому, как проявились писатели в обстановке психоза и страха.
Этот интерес к «своим» понятен. Через много-много лет я стала свидетелем телефонного разговора, но только теперь, вчитываясь еще раз в дневники Ю. В. и его рабочие тетради, поняла, что тот разговор был таким, каким он был, не только потому, что характер моего мужа, его общественная позиция были известны и вызывали кой у кого боязнь последствий, но и потому, что на всю жизнь он запомнил, как вели себя его коллеги в 37-м. Он не презирал, но он всегда помнил, что «...все шумное непонятное... с топотом ног и выкручиванием рук, со слезами, инфарктами, ликованием, исчезло (исчезнет!), как болотное наваждение». [89]
89
Ю. Трифонов. «Дом на набережной».
Стыд останется.
А разговор был вот какой.
Позвонили из «Литгазеты» и попросили, нет, скорее потребовали подписать письмо, осуждающее А. И. Солженицына. Ю. В. отказался и положил трубку. Тотчас позвонили снова. Голос в трубке звучал громко и жестко, я сидела рядом. Видимо, пригрозили, что «отлучат» от газеты навсегда, на что Ю. В. ответил очень злобно и очень грубо: «Ну и... с вами. Вы всегда писали обо мне только мерзости и мерзостями предлагаете заниматься».
Но вернемся в год тридцать седьмой.
Первое мая
Открытие канала «Волго-Дон».
Кассиль о параде на красной площади: «Белый квадрат – краснофлотцы, синий – пилоты, зеленый – пограничники, оливково-стальной – пролетарская дивизия.
Часы на Спасской башне бьют 10, и из ворот легким галопом промчится Ворошилов...
Марш студентов, пионеров, стрелков, партизан. Конница – лес пик, развевающиеся алые и голубые башлыки – донцы, кубанцы, терцы сводной казачьей дивизии. В первый раз участвовали красные казаки в первомайском параде столицы. А за ними, после бесшумного, скользящего мчания самокатов, опять новый сюрприз: мотоциклы с пулеметами. Ползут на гусеницах тяжелые орудия, противотанковые. За ними лавой танки – танки-лилипуты и танки-исполины.
Сотни истребителей, сотни скоростных бомбардировщиков.
По радио говорили Третьяков, Диковский, Долматовский и Кассиль. Испанские ребятишки в шествии и на гостевых трибунах щеголяли в испанских двурогих шапочках. Несли портреты Ибаррури и Хосе Диаса, карикатуры на Франко.
Весельчаки на ходулях... Физкультурники... У каждого свой стяг, своя эмблема.
Диковский включает канал, по радио кричат пароходы. Затем Кассиль включает пленку, записанную накануне по телефону из Мадрида, и с Красной площадью говорят генерал Миаха, Листер, Рафаэль Альберти, Мария-Тереза Леон. Потом включают поезд, увозящий шумный отряд комсомолок на Дальний Восток...
Конец пятидесятых... Юрий Валентинович мотается между Москвой и Туркменией, спасаясь от себя, спасаясь от ужаса его тогдашней жизни. А в другой тетради появляются первые наброски романа «Исчезновение». Не эти ли выписки из старых, двадцатилетней давности газет побудили его начать писать, пусть в стол, пусть без надежды, что роман КОГДА-НИБУДЬ увидит свет? Во всяком случае, описание парада в романе – это почти дословная цитата из газеты, окрашенная мальчишеским наивным восторгом.
«Скакала конница, колыхались пики, алым и голубым рябили в глазах казачьи башлыки, на трибунах радостно шелестели: «Впервые... Казаки... А вы знаете, впервые на параде участвуют красные казаки...»