Из истории Боспора

То толкование, которое дано словам Страбона в «Scythica et Caucasica» и по которому выходит, что Танаис раньше, т. е. до предполагаемого его разрушения Полемоном, служил «общим эмпорием», ни на чем не основано, так как в тексте Страбона этого «раньше» нет. Коли внимательно присмотреться ко всему месту Страбона о Танаисе, то само сообщение Страбона о его «разрушении» производит впечатление чего-то, напоминающего собой редакционную вставку, попавшую в текст уже при окончательном оформлении Страбоном своего труда. Вот все это место в точном переводе: «При впадении Танаиса в Меотиду имеется населенный город, носящий то же имя, что и река Танаис, создание эллинов, владеющих Боспором. Недавно его разгромил царь Полемон за неповиновение, служил же он общим эмпорием для азиатских и европейских кочевников и для греков, совершавших к нему плавание по озеру (т. е. по Меотиде) из Боспора». Может быть, в первоначальной редакции слов: «недавно… за неповиновение», и не было: они могли быть прибавлены Страбоном при окончательной редакции своего труда, когда ему стало известно о судьбе, постигшей Танаис — при Полемоне, — не забудем, что Страбон был родом из Амассии, резиденции понтийских царей, к числу которых принадлежал и Полемон. Но это попутно, и, разумеется, я не стану настаивать на своем соображении.

Чем мог вызвать Танаис гнев Полемона? Его неповиновением, говорит Страбон. И чем это неповиновение могло выразиться? На это, думается, нужно искать ответа в словах того же Страбона (XI, 495): «Из всех азиатских меотов одни были подвластны тем меотам, которые имеют эмпорий в Танаисе, другие — боспорцам. Случалось, что иногда то одно, то другое племя меотов отпадало от боспорцев». Страбоновское — за неповиновение — я склонен был бы понимать так. Вовремя правления на Боспоре Полемона Танаис, находившийся тогда под властью Боспора, отложился от него, и городом завладели туземцы. Может быть, сначала Полемон потребовал от танаитов покорности, а когда они отказались исполнить это требование, Полемон заставил их исполнить его посредством вооруженного воздействия; он отправил в Танаис вооруженный отряд, который и разгромил город. Это была, как сказали бы теперь, карательная экспедиция, сопровождавшаяся убийствами, грабежами. Но до разрушения города дело не дошло и не могло дойти, так как такое разрушение нанесло бы, как указано выше, материальный ущерб интересам самого Полемона. Карательной экспедицией Полемона дана была танаитам хорошая острастка, но самый город продолжал, конечно, существовать. Да и могло ли быть иначе, коль скоро сам же Страбон (XI, 495) в числе боспорских правителей владевших территорией до Танаиса, называет Полемона, наряду с его предшественниками Фарнаком и Асандром?

Долго я недоумевал, что побудило Латышева утверждать, будто еще при Плинии Танаис лежал в развалинах. Справка в указанном Латышевом месте из Плиния (,., VI, 7) убедила меня, что все это объясняется недоразумением, возникшим в результате недостаточно внимательного отношения к контексту Плиния. Последний в указанном месте перечисляет многие (до 40) племена, проживающие по Танаису и вокруг Меотиды. Это перечисление Плиний дает на основании одного из бывших в его распоряжении источников. Из другого источника Плиний приводит указание, что в область, лежащую поблизости от Меотиды, вторглись (когда — неизвестно) скифские племена авлеты, аферхеи, асампаты, и ими поголовно были истреблены танаиты и инапеи. Вот эти-то слова Плиния: ab his Tanaites et Inapaeos (вариант Napaeos) viritim deletos и побудили Латышева говорить о «развалинах» Танаиса. На самом же деле Плиниево Tanaites значит не жители Танаиса, но служит для обозначения одного из туземных племен, которое яко бы поголовно было истреблено скифами Таким образом, замечание Плиния не имеет никакого отношения к мнимому разрушению Танаиса Полемоном.

Из слов Страбона, что часто боспорские правители, в особенности последние (при жизни Страбона) владели территорией до Танаиса, а, следовательно, и самим эмпорием в Танаисе, следует, что последний не всегда входил в состав Боспорского государства. Очевидно, удерживать Танаис в своих руках удавалось тем из Спартокидов, которые облагали достаточною вооруженною силой, чтобы иметь возможность парализовать попытки туземцев завладеть эмпорием. Можно допустить, что в пору процветания Боспора в IV и в первой половине III в. до н. э. Спартокидам удавалось держать Танаис в своих руках [81] , и желательно, чтобы это предположение нашло себе поддержку в археологических данных, добытых и результате обследования ст. Елисаветовской. Интересно было бы установить, насколько велико количество черепков, являющихся, несомненно, остатками тех сосудов, пантикапейское происхождение которых несомненно, — будут ли эти сосуды пантикапейской фабрикации, или какой иной (но не туземной), потому что и последняя могла попадать в Танаис путем ввоза из Пантикапея ли, или из какого-либо иного боспорского центра. При слабых Спартокидах, т. е. во второй половине III и уже, наверное, во II в., Танаис вряд ли принадлежал им. В эпоху власти над Боспором Мифрадата и его преемников Танаис входил в состав их державы. Так, надо полагать, было и в так наз. римскую эпоху, когда в самом государственном обиходе Танаиса установился своего рода дружелюбный компромисс между претендентами на обладание городом, т. е. между боспорскими греками и местными «варварами».

81

Kretschmer, BE, II А, 11, заблуждается, отнеся основание Танаиса к эпохе после Александра Великого.

Что в эпоху империи Танаис составлял нераздельную часть Боспорского государства, ясно из найденных в Недвиговке эпиграфических документов, которые датируются именем правящего боспорского царя. Последний посылал в Танаис своего легата , выбиравшегося обыкновенно из числа высших боспорских, должностных лиц [82] . Самый город называется в документах то , то , а его обитатели именуются и и , причем в надписи 192 г. (IPE, II, 428) сопоставляются ‘ и . Несомненно, что под первыми разумеются именно танаидские граждане (в IPE, II, 423 упоминается и ), под танаитами же приходится понимать тех туземцев, а также приезжавших в Танаис греческих и римских купцов не из Боспора, которые постоянно или временно проживали по торговым делам в Танаисе. Это разграничение гражданского и негражданского населения Танаиса нашло свое выражение и в том, что во главе города стоит с одной стороны, , с другой — , избиравшийся или назначавшийся, по-видимому, на годичный срок [83] . Характерно, что в некоторых танаидских tituli aedificiorum определенно подчеркивается исключительно торговое значение Танаиса, та важная роль; какую играло проживавшее в нем торговое сословие. В надписи 220 г. (IPE, II, 430) сказано, что танаидский рынок был отремонтирован , что городские ворота были «закончены» (IPE, II, 432, первая половина III в.) [84] . В числе этих купцов было, конечно, немалое число туземцев. Это ясно можно проследить по надписям танаидских коллегий, объединившихся для культовых целей вокруг почитания «верховного бога», под которым скорее всего следует разуметь Сабазия [85] . В этих надписях греческие имена в значительной степени перемешаны с именами туземными — ясный показатель того, насколько население Танаиса, объединенное общностью торговых интересов, было смешано из греков и из туземцев. Можно, не рискуя впасть в ошибку, утверждать, что из всех городов Боспорского государства население Танаиса носило смешанный характер по преимуществу.

82

Или из , или из ’. В аспургианах Ростовцев (Древности Моск. арх. общ, XXV, 16 сл., отд. отт.) правильно усматривает не племенное название, а название царской дружины, своего рода лейб-гвардию боспорских царей.

83

В надписи IPE, II, 430, 220 г. названы четыре архонта танаитов: это, вероятно, объясняется тем, что при упоминании одного архонта имеется в виду старший член коллегии. Эллинарх — всегда один. В надписи IPE, II, 432 с должностью эллинарха соединяется обязанность взимания налогов ( о ). Подробности о городе и о купцах, об эллинархе и архонте танаитов, с указанием соответствующей литературы, у К.М. Колобовой. К вопросу о судовладении в древней Греции, Изв. ГАИМК, в. 61 (1933 г.). 69 сл.

84

В этих строительных надписях, сопоставленных в IPE, — к ним нужно добавить надпись Изв. ГАИМК, II, 78, 8 = SEG, II, 480, — неоднократно упоминается о производившихся в Танаисе в конце II и в первой половине III в. ремонтных работах. Их Латышев (, 127) ставил в связь с «разрушением» Танаиса при Полемоне. Но как бы это «разрушение» ни толковать, немыслимо, чтобы город в течение чуть ли не двух веков оставался в полуразрушенном виде. Очевидно, в надписях имеются в виду обычного рода строительные и ремонтные работы.

85

H.A. Winkler, Arch. f. Religionswiss., XXVII, 1929 г., 361 сл.

На основании доступного мне боспорского просопографического материала, поскольку он издан, я попробовал составить подсчет имен и отчеств чисто греческих и римских, имен и отчеств туземных, имен и отчеств смешанных (имя — греческое, отчество — туземное и vice versa). На основании этого подсчета я составил нижеприводимую таблицу, в которой дается процентное соотношение между указанными тремя категориями. Само собой разумеется, что моя таблица не может быть рассматриваема как статистическая таблица в строгом смысле. Последнюю было бы невозможно дать, учитывая характер бывшего в моем распоряжении материала, неравномерно представленного в силу условий его находки и для отдельных городов и для отдельных эпох их исторической жизни (в этом отношении все же полезно заметить, что преобладающее число боспорских надписей относится к эпохе империи). При этом нужно еще принять в соображение, что в надписях нашло себе упоминание лишь свободное население Боспора (отчасти верхний, отчасти средний класс, обладавший большим или меньшим имущественным достатком и в большинстве случаев пользовавшийся гражданскими правами) и что в надписях лишь в единичных случаях упоминаются лица не свободного происхождения, число которых, конечно, значительно превышало количество населения свободного. Со всеми этими оговорками я все же дерзаю принести мою таблицу, не как нечто такое, что соответствует фактическому положению вещей, а как примерную иллюстрацию того, что может соответствовать этому фактическому положению [86] .

86

В императорскую эпоху, а может быть и раньше, на Боспоре проживали и евреи диаспоры, как о том свидетельствуют найденные там в незначительном количестве еврейские надписи. Весь относящийся сюда, материал сопоставлен и разобран у Sch"urer, Die Juden im bosporanischen Reiche. Sitzber. Preuss. Akad., 1897 г. 211 сл.

В первом столбце таблицы дается процентное отношение греческих (и римских) имен, во втором — процентное отношение туземных и смешанных имен (в скобках указано процентное отношение первых первою цифрою, вторых — второю).

Пантикапей — 75–25 (15 + 10)

Фанагория — 79–21 (13 + 8)

Феодосия — 65–35 (20 +15)

Горгиппия — 80–20 (14 + 6)

Танаис — 60–40 (23 + 17)

Итог процентного отношения — 74–26 (16 + 10)

Как бы ни была несовершенна моя попытка, все же бросается в глаза, что туземное и смешанное население в Танаисе значительно превосходило такое же население в других городах Боспора. И это было вполне естественно, ввиду того значения, какое имел Танаис [87] .

87

Высказанное в свое время утверждение Моммсена (Римская история, V, 283, русский перевод), что Танаис в эпоху империи оставался «не греческим городом», не соответствует во всяком случае действительности. В найденной в Таманской станице надписи 208 г. до н. э. (ИАК, 40, 112, 28) упоминается, главный аланской переводчик (ср. в IG, XIV, 1636: сарматский переводчик). Эго показывает, какую пеструю амальгаму населения представлял собой в эпоху империи Боспор.

IV. Фиас навклеров в Горгиппии.

В 1910 г. В.В. Латышевым была издана в ИАК (вып. 37, 38 сл.) греческая надпись, составленная им из пяти примыкающих друг к другу фрагментов. Хотя они и не были найдены при раскопках, а приобретены покупкой, тем не менее, происхождение их из Анапы, древней Горгиппии, не может вызывать сомнений. Первые четыре строки надписи, дошедшие в очень поврежденном состоянии, содержат дату надписи, повторяемую и в последующих строках: надпись относится ко времени правления на Боспоре царя Тиберия Юлия Савромата, сына Риметалка, царствовавшего в 174–211 гг. Строки 5-10 даны Латышевым в следующей транскрипции и с такими дополнениями:

[ ] , ', , [] [] , т. е. богу Посидону при царе Савромате, сыне великого царя Риметалка, фиас навклеров, которые соорудили статуи и воздвигли храм от основания, на что царь и почтил бога и фиас… тысячи артаб. Далее, в строках 10–14 идет список должностных лиц фиаса, а за этим списком (строки 14–27) — список членов фиаса, дошедший, однако, с не могущими быть восстановленными лакунами [88] . Несколько поправок к именам этого списка, сделанных в свое время на основании изучения оригинала надписи, хранившегося тогда в Музее древностей Петербургского университета, были даны Ф.В. Кипарисовым в статье «К Горгиппийской надписи фиаситов» (ЖМНП, 1915 г., отд. класс, фил., 283–285). Первые 19 строк надписи перепечатаны в транскрипции Латышева и с его дополнением Minns’ом (Scythians and Greeks, 655, 51). Строки 5-10, также в транскрипции Латышева и с его дополнениями, воспроизведены у Ziebarth’a в его «Beitr"age zur Geschichte des Seeraubs und Seehandels im alten Griechenland» (Hamburg, 1929 г., 140, 106).

88

Кроме упомянутых пяти фрагментов, имеется еще 6-й небольшой и очень поврежденный фрагмент, относящийся к концу надписи, но не примыкающий к первым пяти фрагментам.

Из надписи следует, что фиас навклеров, т. е. общество судовладельцев-купцов, в Горгиппии, объединенное отправлением культа Посидона, поставил статуи его и других божеств в заново восстановленном фиасом храме Посидона, причем в этом деле принял участие и царь Савромат [89] .

В чем это участие царя выразилось? На камне сохранилось , причем перед пропали две-три буквы; Латышев дополнил [], и это дополнение принято всеми, кто имел случай заниматься надписью. По поводу предложенного им дополнения Латышев замечает: «Слово — весьма редкое; оно отсутствует у Stephanus’a в его „Thesaurus linguae graecae“, а van Herwerden в „Lexicon graecum suppletorium et dialecticum“ цитирует его по одной только надписи острова Коса (SIG³, 1106, ср. R. Herzog, Koische Sakralgesetze, Abh. Pr. Ak., 1928 г., 28), где оно обозначает плату натурой за вступление в религиозное общество (pretium introductionis). В нашем документе это слово обозначает без сомнения, пошлину на право ввоза грузов в гавань; дар царя состоял, очевидно, в том, что он освободил от этой пошлины тысячу артаб, ввозимых членами фиаса… Окрестности Горгиппии в древности, как и ныне, вряд ли могли производить хлеб в количестве, достаточном для продовольствия ее населения, которое поэтому нуждалось в привозном хлебе, и, стало быть, царский дар был весьма кстати для судохозяев». По мнению Миннза (стр. 624), Савромат вступил сам в фиас навклеров, и — членский взнос царя, обращенный на восстановление храма и его украшение. Цибарт (стр. 68): «Савромат II, как член тамошнего (горгиппийского) общества навклеров, подобно всем прочим членам, сделал свой вступительный взнос (Eintrittsgeld), именно 1000 артаб зерна». М.И. Ростовцев (Social and economic history of the Roman Empire, 565, 14): Савромат «почтил фиас и бога уплатою членского взноса в 1000 артаб зерна».

89

В комментарии к надписи Латышев отмечает, что в языке ее встречаются особенности, свидетельствующие о том, насколько он отошел от «классической чистоты» греческой речи, в частности «главная фраза о постройке храма неправильно построена в синтаксическом отношении: вместо verbum finitum и поставлено с причастием и с конструкцией ». В следующем за главной фразой предложении Латышев понимает как замену . Но это можно было бы понимать и так: фиас поставил статуи и произвел ремонт храма, на что (т. е. на исполнение чего) царь и почтил бога и фиас своим вкладом. Встречающиеся в языке надписи особенности, аналогии для которых можно указать в достаточном количестве и в иных поздних эпиграфических памятниках, К.М. Колобова в своей статье «К вопросу о сарматском языке» (Сборник «Из истории докапиталистических формаций», Известия ГАИМК, вып. 100, 1933 г., 16 сл.) склонна объяснять влиянием сарматского языка на греческий.

Так ли все это? Может ли быть удержано предложенное и принятое дополнение []? Меня не смутило бы то обстоятельство, что — редкое, пока единственный раз, в косской надписи, встретившееся слово: коль скоро оно, несомненно, засвидетельствовано в косском документе, оно могло стоять и в горгиппийском. Посмотрим сначала, что означает это слово в косской надписи, относящейся, как заключают на основании характера ее письма, к началу III в. до н. э. В ней речь идет об учреждении косским гражданином Диомедонтом религиозного общества для отправления культа Геракла. Диомедонт посвятил Гераклу земельный участок и раба, и завещал, чтобы на получаемые с участка доходы члены общества справляли культ Геракла, называвшегося, по имени жертвователя, Гераклом Диомедонтовым. В § 7 надписи читается: , , [] , , , , , , . е. тот (член общества), у которого родится ребенок, должен доставлять (членам), имеющим право совершать жертвоприношение, поросенка и полагающиеся при жертвоприношениях [так я понимаю несколько загадочное ] ладан, вино для возлияния, венок — все это как , т. е. в качестве материала для жертвоприношения, знаменующего, что новорожденный зачисляется в члены общества. В косской надписи , действительно, может быть понимаемо в смысле своего рода членского взноса за новорожденного, вступающего в общество с момента его рождения: здесь является приложением к перечисляемым далее предметам, или последние являются приложением к , почему и они и оно поставлены в одинаковом винительном падеже. В горгиппийской надписи — genetivus subiectivus, зависящий от [90] .

90

Латышев относил за счет малограмотности составителя надписи винительный вместо ожидаемого дательного .