Из рода Свирх. Дикарка

Остальные пассажиры подхватили его усмешку, но в тоже время подтянули ближе дорожные сумки.

— Им нужны люди! — проговорила сеншайка со зловещим присвистом. — У нас на рынке посибицам с недавних порогокакаяоживлённая торговля идёт!

Дилижанс наехал на особо большую кочку, и всех хорошенько тряхнуло, так что сосед с двумя кусками мыла едва не уселся Дегану на колени.

— Простите, матушка, — пробормотал он, залившись багрянцем. Въевшаяся грязь на ладонях и складках шеи выдавала в нём чернорабочего.

Деган понимающе улыбнулся и поправил сбившийся набок припорошенный рыжей пылью белый чепец, края которого загибались по сторонам, напоминая крылья птицы. Нижний слой чепца плотно облегал голову Дегана, закрывая брови и подбородок, и оставляя открытым только небольшое «окошко» для глаз, носа и рта. Наряд довершало свободное серое платье до пола, туфли на толстой подошве и белые перчатки. Доктор Карла был и впрямь хорош, но следы от ожогов ещё остались. К тому же, руки у Дегана были совсем не женственные. Карл отметил это в первую очередь, когда Деган надел всё, кроме перчаток.

— Видно, матушка Тарза душит отступников Ордена собственными руками, — со смешком произнёс приятель. — Такие сильные пальцы, мозолистые ладони.

После слов Карла, Деган тут же натянул перчатки и за всю дорогу ни разу их не снял.

Тем временем, упавший на него сосед вернулся на своё место и спросил у сеншайки:

— А куда смотрят власти Сеншая?

— Не беспокойтесь за власти, они с этого свою выгоду имеют, — заметил «узкий» пассажир.

— Говорят, больше всех распоясались люди Шэра, — подхватил второй чернорабочий. — Совсем страх потеряли, творят, что хотят.

— Неужели вы думаете, они стали бы себя так вести, если бы не знали что их защитят? — спросил «узкий», переводя въедливый взгляд с одного лица на другое.

Теперь Деган понял, кто с ними едет: провокатор из службы дознания империи Тарганен. Это были их методы — бросить в разговор кусок пожирнее, а потом слушать и наблюдать, наблюдать и слушать: кто как отреагирует, кто что скажет. И доносить императору. Если же кто-то из собеседников окажется особенно откровенным, к такому потом наведаются и уведут для продолжения беседы уже в другом месте.

Деган почувствовал, как под тонкой тканью перчаток вспотели ладони. Для чего здесь дознаватель? Может, его нанял Зиг для слежки?

«У меня паранойя, — сказал себе Деган. — Появление здесь этого человека со мной никак не связано».

Но тревожные мысли было уже не остановить. Узнал ли его попутчик в образе благочестивой матушки и, если узнал, то доложит ли Зигу? Деган вспомнил, что дознаватель за время пути лишь пару раз скользнул по нему равнодушным взглядом, но равнодушие могло быть и напускным. Оно-то как раз опаснее всего.

Проклятие! Дело об убийстве посла с самого начала было кривым, шатким и чересчур рискованным; а, чем дальше, тем обрастало большими сложностями. Дегану казалось, будто он держит в руках нить воздушного змея, а крепкий северный ветер вырывает его. Ветер силён, змей рвётся прочь, и Деган чувствует, как нить выскальзывает из ладони. Ощущение было настолько реалистично, что он посмотрел на свою затянутую в перчатку ладонь: никакой нити в ней не оказалось, лишь на подушечках пальцев и в тех местах, где Деган касался поручней и лавки, были рыжие пятна.

Между тем, пассажиры заглотнули брошенную провокатором наживку. Разговор стал смелее, голоса громче. Всем вдруг захотелось показать друг другу, что они тоже много знают и свободно мыслят.

«Каждый раз одно и то же, — мысленно проворчал Деган. — Наивные люди, думают коробчонка на колёсах дребезжит так сильно, что чуткий слух империи не услышит того, о чём они до сих пор благоразумно помалкивали».

— Император уверял, что будет вешать работорговцев без суда, — говорил молчавший до сих пор мужчина. У него было такое лицо, будто его как напугали в детстве, так он с тех пор напуганный и живёт.

— Чего ж не вешает? — скептически улыбнулся ещё один чернорабочий. — По сибицам их в Сеншае можно брать голыми руками, как рыбу во время нереста.

— Казну империи пополнять нужно, — тонко улыбнулся провокатор. — У императора двор большой, всех напоить-накормить надо.

— А кормят всех вот эти вот руки! — патетически воскликнула сеншайка и показала соседям пухлые ладони.

Провокатор внимательнейшим образом их осмотрел, будто снимал глазами мерку для кандалов.

— Матушка, а вы чтодумаете? — неожиданно с напором обратилась сеншайка к Дегану.

— О чём? — спокойно спросил он, глядя на раскрасневшуюся от духоты и волнения женщину. Её щёки вырвались из оков платка, большая грудь под грубым сукном платья взволнованно вздымалась, юбка обхватила полные бёдра. Деган подумал, что сеншайка будет хороша в бане. Голая и жаркая между тазами, исходящими горячим паром.

— Какочём? — сеншайка обвела взглядом спутников. Мол, нет вы представляете?! Матушка нас даже не слушала!

— О работорговле, — елейным голосом подсказал провокатор. — Как Орден великомученицы Аглаи относится к этому вопросу?

Деган встретился с ним взглядом.

«Всё же, почему он оказался в одном дилижансе со мной? — уже в который раз подумал Деган. — Если его подослал Зиг, то "узкому" совершенно не нужно знать, куда я еду. Как бы избавиться от этого балласта? Ещё и сидит так удачно, у самой двери..."

— В работорговле не может быть вопросов, — строго ответил он провокатору. — Орден порицает подобное.

В глазах провокатора сверкнула радость, и он с торжеством откинулся на стенку дилижанса. Деган внутренне подобрался, ожидая любой пакости. И провокатор не подкачал.

— А как вы объясните выдачу двадцати беглых рабов? — ласково спросил он.

Остальные пассажиры переглянулись. У всех в глазах стоял вопрос: «О чём он?»

Дегану тоже хотелось бы это узнать. Готовясь к поездке, он запросил у Карла как можно больше сведений об Ордене мученицы Аглаи — о выдаче беглых рабов приятель ни словом не упоминал. У этого могло быть два объяснения: либо Карл тупо забыл о таком инциденте; либо никакой выдачи рабов не было, и провокатор, зная, что Деган не тот, за кого себя выдаёт, изуверски насмехается.