Из шестнадцати в тринадцать

После совмещения двух материальных миров вывернутое наизнанку пространство взбрыкнулось, явив на свет божий жутчайший кошмар любого архитектора и просто здравомыслящего человека. Все строения слились в причудливые формы, мало пригодные для жизни. У домов появились дополнительные этажи, вывернутые крыши, окна в наклонных полах и многое другое, о чём писать совершенно неприлично. Деревня напоминала свой восковой макет, измятый и подплавленный, а затем снова застывший.

Конечно, в первое время людей это волновало мало. Все радовались вновь обретённым родственникам, друзьям и возлюбленным; знакомились с другими версиями себя. Но постепенно, когда ажиотаж поутих, и жизнь снова встала в колею, вопрос с жильём обрёл небывалую актуальность. Кое-как эту проблему помогал решить клан Сенджу, но их помощи было недостаточно. Тогда-то младший Наруто и решил, что хватит отсиживаться в своей комнате (восьмиугольной теперь, кстати), и пора делать вещи. Легко смирившись с жизнью без чакры, парень уговорил родителей отправить его в другую деревню учиться на архитектора. И вот, спустя несколько лет, Наруто вернулся, сделал из Конохи конфетку, и теперь помогал с перестройкой соседских деревень.

Если сравнивать с другими селениями, то Конохе ещё очень повезло. Из-за того, что обе версии деревни были порядком разрушены стихией и/или Орочимару, материя просто занимала освободившееся место, сливаясь во вполне адекватную форму. Другие же целые деревни подобным похвастаться не могли. В Облаке, например, Наруто пришлось иметь дело с двуглавыми горами, высотой в два раза превышающими изначальную.

Мирный ужин в семье Узумаки прервал настойчивый стук в дверь, сопровождаемый неистовым ором Сакуры:

– САСКЕЕЕЕЕЕ! ВЫХОДИ, Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАМ!

Потолок чертыхнулся.

Конечно, ученица Цунаде могла выбить дверь даже не чихнув, но ломать дом Хокаге было чревато.

– Кстати, – поспешила пояснить старшая Хината, – у нас тут Саске прячется. Не сдавай его Сакуре, пожалуйста.

– Которой из? – уточнил Наруто.

– Обеим. От младшей он прячется постоянно, а старшая внезапно воспылала ревностью. К себе же.

– Может, его в жабу спрятать? – предложила вторая Хината, хищно блеснув глазами.

– Хрен тебе, – сказал потолок (читай Саске).

– Будешь выпендриваться – всё расскажу Сакуре! – девушка погрозила потолку кулаком.

– Не бойся, Саске, я тебя спасу! – рассмеялся Наруто и крепко обнял сердитую Хинату.

– А меня! – фыркнула вторая и, пристроившись рядом, обхватила руками парочку.

Дверь сотрясалась от новой серии ударов, а барабанные перепонки обитателей дома – от криков Сакуры.

Помимо жилья появилась другая не менее важная проблема: формирование пар. В случае с, например, Яманака, всё было просто. Каждой Ино – по Саю! Но вот две Тен-Тен очень долго не могли поделить одного (сильно замученного) Нейджи, а Какаши – одну (сильно разозлённую) Рин. Обычно привязанности сохранялись вне зависимости от того, родился человек в Дубле или в Оригинале, но случались и исключения:

а) Шикамару, насмотревшись на брак старшего себя, решил, что не нужно ему вот это вот всё, и свалил в кругосветку;

б) Анко заявила, что двух Орочимару она не переживёт, и свалила в кругосветку;

в) старший Саске, благополучно женившись на старшей же Сакуре, младшей боялся просто панически, всячески старался от неё спрятаться, но в кругосветку его никто не пустил.

Мелкая Харуно внезапно решила, что шестнадцатилетний парень куда круче тринадцатилетнего, потому всё своё внимание переключила на него. Старшая Сакура без меры ревновала мужа к себе же, чем добавляла ему седых волос и не подлежащих восстановлению нервных клеток. Оставленный в покое мелкий Учиха по самые помидоры втрескался в Карин и своим безмятежным видом частенько бесил себя же страдающего.

Саске всегда был исключением из любых правил. И это радовало его далеко не всегда.

Можно сказать, что почти никогда.

Проблему решил Асума-сенсей, который не выдержал, наплевал на мнение общественности и стал жить с обоими Куренаи сразу. После чего сама общественность наплевала на своё же мнение и последовала его примеру.

– Это какая Сакура? – поинтересовался Наруто.

– Моя, – лаконично отметил появившийся рядом Саске.

– Значит, ничего тебя уже не спасёт… – вздохнула старшая Хината.

– Чем хоть провинился? – спросился младшая.

– Я не виноват! – начал отпираться Учиха. – Это всё твоя, Наруто, сестра и её парень! Они решили разыграть Сакуру, а я просто немного помог.

– Немного? – Хината недоверчиво вздёрнула бровь.

– Совсем чуть-чуть. Впустил их в дом, написал письмо, приготовил муляж собственного трупа…

– ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?!!

– Написал письмо, – терпеливо уточнил Саске, – что не могу больше так жить, что моё трепетное сердце разрывается от тоски, а тонкая душевная организация не выдерживает равнодушия и непонимания…

– А труп-то зачем? – перебил парня Наруто.

– Так я письмо это к нему прикрепил, – не теряя невозмутимости, продолжил Саске. – Пришлось ещё выучиться вязать петлю и укрепить люстру, чтобы тело не упало раньше времени…

– Так ты же всё сам сделал! – фыркнула длинноволосая Хината. – При чём тут Кагами с Наваки?

– Ну, Наваки сказал, что не плохо было бы напугать Сакуру, а Кагами взяла Сараду на выходные.

– То есть Сакура пришла домой после трёх смен в больнице, увидела твой хладный труп, висящий на люстре, и прочла душещипательную предсмертную записку? – переспросил Наруто.

– Ты не жилец, – подытожила за Саске Хината. – Надо было сразу валить из деревни...

– САСКЕЕЕЕЕЕ! – ревело за дверью разгневанное чудовище (читай Сакура).

– В жабу? – предложила младшая Хината.

– Придётся…

Саске обречённо закатил глаза и, призвав всё своё мужество, направился к комнате, где ждала своего часа предусмотрительно оставленная Харуру. Всё же Наруто прекрасно знал своих товарищей по команде, и даже находясь на другом краю материка умудрялся протягивать им руку (читай жабу) помощи.

Орочимару беспокоился.

Орочимару нервничал.

Орочимару переживал.

Потому что его малыш, такой беззащитный и ранимый, потерялся много лет назад.

После слияния двух миров предметы и люди, не имевшие своей копии, пропали. Все и всё, что отличало Дубль от Оригинала, оказалось собрано в одном месте, на равнине в стране Молний. Целую кучу личных вещей, домов и не существовавших в Оригинале людей нашли почти сразу. Не было среди них только одной пропажи: того самого малыша, судьба которого не давала Орочимару спокойно спать.

С того дня Змеиный Саннин, Великий Учёный и просто харизматичный мужчина полюбил всем и каждому рассказывать трогательную историю о том, как потерял своего ненаглядного малыша. У человека неосведомлённого могло сложиться впечатление, что речь идёт о ребёнке, младшем брате или, на худой конец, о любимом домашнем животном. Но только Анко, которая ничему не удивлялась с тринадцати лет, знала, что нежный малыш – это зомби Учиха Мадара.

Пропажа такого значительного персонажа не могла не волновать, но время шло, Мадара не объявлялся, и корней его зловещего заговора так же ниоткуда не виднелось. Потому постепенно поиски его свернули, и лишь Орочимару не прекращал попытки найти своего малыша.