Из современной английской новеллы

— Как вкусно пахнет! — шепнула мать, когда они проходили мимо кухни. Майкл прижался к стене, чтобы пропустить мисс Брукс — в бриджах, со стеком в руке и дымящейся сигаретой. Мисс Брукс не улыбнулась ни Майклу, ни его матери.

Они стали подыматься по черной лестнице. Майкл уповал в душе, что никто не попадется им больше на пути. Все мальчики, за исключением таких, как Хвальбушка Томпсон, у которого родители жили за границей, разъехались по домам, да и преподаватели — все, кто мог, — обычно уезжали тоже. Но Эй. Джей. Эл. и Поперек Себя Дороти никогда не покидали школу, так же как и сестра, а мисс Тренчард Майкл видел за обедней.

— И как ты ухитряешься не заблудиться во всех этих переходах! — шептала мать, пока Майкл уверенно вел ее к своему дортуару. И он — тоже понизив голос — объяснил ей, что к этому скоро привыкаешь.

— Ну вот, — сказал Майкл с облегчением, видя, что ни сестры, ни мисс Тренчард в дортуаре нет — обычно они там раскладывали свежие полотенца. Он притворил за собой дверь. — Вон моя кровать, — сказал он.

Он стоял у двери, весь обратившись в слух, а мать подошла к кровати и оглядела ее. Потом повернулась к нему и улыбнулась, чуть склонив голову набок. Она открыла шкафчик и заглянула внутрь, но Майкл объяснил ей, что это не его шкафчик, а Карсона. — Откуда такой чудесный плед? — спросила она, и он сказал, что как-то раза два сильно замерз ночью и написал об этом Джиллиан, а она тут же прислала ему плед.

— A-а, — бесцветным голосом проговорила мать и добавила: — Что ж, очень мило с ее стороны. — Она подошла к окну и поглядела на газон Эй. Джэй. Эл. и каштановые деревья, окаймлявшие крикетное поле. — Здесь и в самом деле очень красиво, — сказала она.

Она снова улыбнулась ему, а у него впервые мелькнула мысль, которая раньше никогда не приходила ему в голову: он подумал, что мать плохо одета. Джиллиан всегда была одета как-то так, что он просто не замечал, дорогая на ней одежда или дешевая. А в Элтон-Грейндже все женщины одевались по-разному: Поперек Себя Дороти носила шерстяные вязаные вещи, мисс Брукс ходила в костюме и с галстуком, а сестра, мисс Тренчард и мисс Арленд всегда были в белых халатах. Горничные чаще всего надевали синие комбинезоны, а когда уходили вечером домой — свои обычные платья, на которые он попросту никогда не обращал внимания и ни разу не подумал, что горничные плохо одеты.

— В самом деле очень красиво, — сказала мать, все еще стоя у окна, все еще продолжая улыбаться. На ней было свекольного цвета пальто, голова повязана шарфом, и на шее тоже шарф. Сумочка была под цвет пальто, но старенькая, со сломанной застежкой. Это из-за сумочки кажется, что она плохо одета, подумал Майкл.

Он отошел от двери и, подойдя к матери, взял ее за руку. Ему стало стыдно, что он думает о том, как плохо она одета. Она расстроилась, когда он сказал, что плед ему прислала Джилиан. Она расстроилась, а ему хоть бы что.

— Ах, мамочка! — сказал он.

Она прижала его к себе, и, подняв голову, он заметил слезинку у нее на щеке. Ее пушистые волосы немного растрепались и выбились кое-где из-под шарфа; на круглом, пухлом лице застыла вымученная улыбка.

— Прости меня, — сказал он.

— Простить? За что же, мой дорогой?

— Мне жалко, что ты осталась дома совсем одна, мамочка.

— Но я вовсе не одна. Я каждый день хожу в контору, а на днях непременно постараюсь перебраться обратно в Вест-Энд. Да по правде говоря, у нас уйма работы в конторе, дел прямо по горло.

Проявленное им сочувствие развязало ей язык. До этой минуты она с самого приезда при встречах с ним сознательно держала себя в узде, зная, что никак не годится болтать без умолку. Вчера она дала себе волю, только вернувшись в "Сан-Суси". Там она всласть поболтала на площадке лестницы с миссис Мэлон, но, к несчастью, все дело испортил один из верхних жильцов: просунув голову в дверь, он вопросил, будет ли у него сегодня хоть секунда покоя.

— Вы уж меня извините, — услышала она, как говорила потом жильцу миссис Мэлон. — Но ее просто невозможно было остановить. — И понятно, эти слова окончательно испортили все удовольствие.

— Мне очень, очень неприятно, — тихонько сказала она миссис Мэлон на другой день во время завтрака.

— Пошли вниз, — предложил Майкл.

Но мать его не слышала, потому что она в это время уже выдавала одно сообщение за другим. Это не был больше робкий опасливый шепот — она трещала языком с таким самозабвением, которого ей отнюдь не удалось достичь накануне вечером в разговоре с миссис Мэлон на лестнице. Она вся раскраснелась — и щеки, и подбородок, и часть шеи, не прикрытая шарфом. Майкл видел, что она совершенно упоена.

— Скоро мы будем гулять на свадьбе Долорес, — говорила мать, — восьмого числа. Восьмого мая — это четверг, по-моему. Они заглядывают к нам — Долорес и ее суженый, — его зовут Брайен Хаскинс. Мистер Асхаф говорит, что этот молодой человек не вызывает у него доверия, но, в конце концов, Долорес отнюдь не дура.

— Пойдем вниз, мама.

Ей бы хотелось поглядеть и другие дортуары, сказала она. Хотелось бы поглядеть дортуары старшеклассников, поскольку в один из этих дортуаров перейдет впоследствии Майкл. И она снова заговорила о Долорес Уэлш и Брайене Хаскинсе, а потом о миссис Мэлон и о какой-то еще женщине, о которой Майкл ни разу в жизни не слыхал, о какой-то особе по имени Пегги Эрч.

Майкл обратил ее внимание на то, что дортуары названы в честь героев империи. Его дортуару было присвоено имя Дрейка, остальные носили имена Рэли, Нельсона, Веллингтона, Мальборо и Клайва.

— Меня, должно быть, переведут к Нельсону, — сказал Майкл. — А может быть, и в Мальборо. Кто его знает. — Но он видел, что мать его не слушает, что она пропустила мимо ушей, как называются дортуары и почему. Когда он повел ее в Мальборо, она продолжала говорить о Пегги Эрч. А в дортуаре оказались Поперек Себя Дороти и миссис Тренчард — они вынимали вещи из шкафчика Верскойла, так как Верскойла отправили в санаторий.

— Очень славная женщина, — говорила мать. — Она въехала в квартиру Редманов, — ну знаешь, в ту, что над нами.

Майкл видел, что мать словно бы и не заметила Поперек Себя Дороти и мисс Тренчард. На какое-то мгновение ему показалось, что мать как бы не отдает себе отчета в том, где она находится.

— Вы ищете меня? — спросила Поперек Себя Дороти. Она улыбнулась и поплыла к ним навстречу. Вопросительно поглядела на Майкла, ожидая, что он объяснит, кого это к ним сюда привели. Мисс Тренчард тоже глядела на него.

— Это моя мать, — сказал он, чувствуя, что надо было сказать как-то по-другому, что получилось грубо.

— А я миссис Линг, — сказала Поперек Себя Дороти. Она протянула руку, и мать Майкла пожала ее.

— Вы заведующая хозяйством, — сказала мать. — Я слышала о вас, миссис Линг.

— Собственно говоря, я жена директора, — рассмеявшись, поправила ее Поперек Себя Дороти, и все ее телеса заколыхались. Тичборн утверждал, что она весит 112 килограммов, что ему это доподлинно известно.