Из тьмы

“Что у нас здесь?” - Пробормотал Скарну и открыл его. Кто-то, кто практиковался в изящной каллиграфии вместо работы, написал маркизу Скарну и леди Меркеле: "Его Величество, король Валмиеры Гайнибу, просит вас составить мне компанию на приеме этим вечером в честь тех, кто поддерживал мужество валмиерцев в мрачные дни оккупации".

“Я надеюсь, вы придете?” - спросил дворцовый чиновник.

Скарну кивнул, но Меркела задала вопрос, который прозвучал еще резче из-за того, что она так нервничала: “Краста приглашена?” Она вообще не называла сестру Скарну титулом.

Вежливым голосом чиновник ответил: “Это единственное приглашение, которое мне было поручено доставить сюда”. Валмиру вздохнул, услышав это. Все слуги услышат его в скором времени. То же самое сделала бы Краста, и это могло быть некрасиво.

Но Меркела кивнула так резко, как будто ее семья была благородной на протяжении десяти поколений. “Тогда мы будем там”, - заявила она. Чиновник поклонился и удалился. Только после того, как дворецкий закрыл за собой дверь, Меркела издала нечто, очень похожее на вопль: “Но что мне надеть

“Выйди. Пройдись по магазинам”, - сказал Скарну - даже он, простой мужчина, мог понять, почему она могла волноваться.

Но он не мог догадаться, как она волновалась. В чем-то похожем на отчаяние Меркела воскликнула: “Но откуда я знаю, что люди надевают во дворец? Я не хочу выглядеть дурой, и я также не хочу выглядеть шлюхой ”.

Валмиру кашлянул, чтобы привлечь ее внимание, затем сказал: “Тебе не мешало бы взять с собой кого-нибудь, кто разбирается в таких вопросах - Бауску, например”.

“Бауска?” Воскликнула Меркела. “Со своим наполовину альгарвейским бастардом?”

“Она служанка Красты”, - сказал Скарну. “Она разбирается в одежде лучше, чем кто-либо другой здесь”.

“Она тоже знает, что я о ней думаю”, - сказала Меркела. “Она, вероятно, заставила бы меня купить что-нибудь уродливое просто назло”.

“Что бы она ни предложила, принеси это обратно и сначала примерь для меня”, - сказал Скарну. “Я знаю достаточно, чтобы не допустить этого. Но Бауска - лучший человек, которого ты мог выбрать ... Если только ты не хотел встречаться с Крастой?” Как он и предполагал, это заставило Меркелу яростно замотать головой. Это также убедило ее пойти на свидание со служанкой. Скарну не был так уверен, что это произойдет.

Гедомину проснулся, когда его мать была в экспедиции в Приекуле. Доказав, что он долгое время не был со своими слугами, Скарну сам переодел его и покормил маленькими кусочками хлеба. Малыш радостно мурлыкал, пока ел. Скарну пожалел, что его самого так легко развеселить.

Настойчивый стук в дверь предупредил его, что он собирается быть совсем не веселым. Он подумал о том, чтобы проигнорировать это, но так не годилось. Конечно же, в коридоре стояла Краста. Без предисловий она спросила: “Что это я слышала о тебе и ... той женщине, которая собирается во дворец сегодня вечером?”

“Это правда”, - ответил Скарну. “Его Величество пригласил нас обоих”.

“Почему он не пригласил меня?” спросила его сестра. И ее голос, и линия подбородка казались особенно твердыми и непреклонными.

“Понятия не имею”, - сказал Скарну. “Почему бы тебе не спросить его, когда увидишь в следующий раз?” И затем, когда его собственный гнев вышел из-под контроля, он спросил: “Узнает ли он тебя, если ты не под руку с альгарвейцем?”

“Удачи тебе”, - решительно сказала Краста. Она повернулась и зашагала прочь. Скарну подавил желание дать ей хорошего пинка в зад, чтобы ускорить ее прохождение. Она беременна, напомнил он себе.

“Dada!” Сказал Гедомину, и мрачное настроение Скарну рассеялось. Его сын заставил его вспомнить, что было действительно важно.

Когда Меркела вернулась, увешанная коробками и свертками, он подождал, чтобы посмотреть, что она купила, затем хлопнул в ладоши. Бирюзовая туника и черные брюки оттеняли ее глаза, подчеркивали ее фигуру, не заходя слишком далеко, и максимально подчеркивали ее загорелую кожу. “Ты прекрасна”, - сказал Скарну. “Я знал это годами. Теперь все остальные тоже узнают”.

Несмотря на свой загар, она покраснела. “Чепуха”, - сказала она, или грубая деревенская фраза, которая означала то же самое. “Все при дворе будут насмехаться надо мной”. Скарну ответил той же грубой фразой. Меркела моргнула, а затем рассмеялась.

По дороге во дворец она рычала всякий раз, когда видела женщину, обритую наголо или с волосами, отрастающими после бритья: признак многих, кто сотрудничал горизонтально. “Интересно, виконт Вальну тоже побреет волосы”, - заметил Скарну.

Меркела бросила на него возмущенный взгляд. “Что бы он ни сделал, он сделал для королевства”.

“Я знаю Вальну”, - сказал ей Скарну. “Возможно, он сделал это ради королевства, но это не значит, что он не наслаждался каждой минутой этого”. Меркела кудахтнула, но не ответила.

Когда они остановились перед дворцом, Скарну помог Меркеле спуститься, хотя знал, что она привыкла спускаться сама. Водитель достал фляжку, чтобы согреться. Лакей вычеркнул имена Скарну и Меркелы из списка. “Идите по этому коридору”, - сказал парень, указывая. “Прием будет в Большом зале”.

“Большой зал”, - пробормотала Меркела. Ее глаза уже были огромными. Они становились больше с каждым шагом, который она делала по великолепному коридору. “Это похоже на что-то из романа или сказки”.

“Это достаточно реально. Там король Гайнибу объявил войну Алгарве”, - сказал Скарну. “Я не видел, как он это делал; меня уже призвали в мой полк. Но с тех пор королевство не жило долго и счастливо, вот что я тебе скажу ”.

У входа в Большой зал другой лакей в модной униформе крикнул: “Маркиз Скарну и леди Меркела!” Меркела снова покраснела. Скарну наблюдал, как она разглядывает женщин, уже собравшихся в Большом зале. И мгновение спустя он увидел, как выпрямилась ее спина, когда она поняла, что, в конце концов, она не была неуместна в том, что касается внешнего вида и одежды.

Скарну взял ее за руку. “Пойдем”, - сказал он и повел ее к очереди встречающих. “Королю пора встретиться с тобой”. Это снова взволновало ее. Он добавил: “Помни, именно поэтому он пригласил тебя”.

Меркела кивнула, но нервно. Очередь двигалась медленно, что дало ей шанс вернуть часть своего самообладания. Несмотря на это, она сжала руку Скарну и прошептала: “Я не верю, что это происходит на самом деле”.

Прежде чем Скарну смог ответить, они вдвоем предстали перед королем. Гайнибу постарел больше, чем за те годы, что прошли между сегодняшним днем и тем, когда Скарну видел его в последний раз; красные прожилки на его носу говорили о том, что он не только постарел, но и подурнел. Но его хватка была твердой, когда он сжал руку Скарну, и он произнес достаточно отчетливо: “Очень приятно, ваше превосходительство. А ваша очаровательная спутница...?”