Из Вайтрана с любовью

— Это ты, эльф, нашего Хеймскра в тюрьму засадил? — злобно вопрошал старый, необычайно загорелый норд.

— Хеймскр оказался в тюрьме по собственной глупости, — ответил я. — И там ему самое место.

— Иного ответа я от тебя и не ждал! Радуешься, небось, что твои сородичи нас под себя подмять пытаются? Помогаешь им, да?

Придётся немного поиграть с этим стариком, притворно разозлиться, изобразить неполноценного. Надеюсь, у меня хорошо получится изобразить ненависть к Талмору и страх перед юстициарами, какой испытывают все неполноценные альтмеры.

— Да к скамповой матери таких «сородичей»! — я расставил руки по сторонам. — Талморцы меня пришьют и, как звать, не спросят — только потому, что я на другом берегу Абессинского моря родился!

Старик злобно фыркнул.

— Да такое страшилище, как ты, и пришить не жалко!

Слова этого норда задели меня. Да, я — не самый привлекательный мер: мои глаза находили слишком узкими, а подбородок — слишком коротким и широким. Но, несмотря на все эти изъяны, меня признали вполне полноценным — иначе убили бы ещё во младенчестве. Только вот чего норды к нашей внешности так цепляются? Многие из них сами не красавцы!

— Я — не девица на выданье, чтобы тебе внешностью нравиться, — парировал я. — Если это всё, старик, то разговор исчерпан.

— Нет, гад ты остроухий, не отвертишься! Думаешь, можешь у нас наших богов забирать, а?

Недовольно выдохнул. Кажется, этот старик сделает всё, чтобы достать меня.

— Да хоть лоб в молитвах расшибайте!

Рука старика потянулась к горловине бутылки — вероятно, он сейчас разобьёт донышко и будет использовать получившуюся «розочку» против меня. Подтянул табуретку ближе к себе, надеясь в случае чего использовать её как щит.

— Эй! — крикнула Хульда. — Хотите подраться — валите на улицу, а мне таверну разносить не надо! Не то стражу позову!

Ольфина шепнула что-то старику на ухо, тот в ответ пробурчал что-то невнятное, развернулся и ушёл прочь. Я нервно выдохнул, плюхнулся обратно на табурет и попросил налить мне ещё кружку эля.

— Ты на Вигнара внимания не обращай, он с головкой давно уже не в ладах, — успокоила трактирщица.

— Да обидно, знаешь ли, — пробурчал я, протягивая деньги за выпивку.

— За счёт заведения, храбрец, — успокоила Хульда. — Только расскажешь, почему тебя Винтерхолд заинтересовал?

Я с улыбкой убрал золото обратно в кошель и подтянул кружку к себе.

— В общем, мы узнали, что где-то в Лабиринтиане засела группа некромантов, и меня отправили выяснить, так это или нет. Лабиринтиан — это группа руин в Хьялмарке, недалеко от Морфала. В самом Морфале день у меня не задался: лошадь чуть не утонула в этих болотах, попал под дождь, промок до нитки, так ещё и повздорил с орком из Стражи Рассвета. У нас с этими ребятами отношения не очень складываются, хотя половина Стражей из Дозора сбежали.

Конечно же, я не знал, как на самом деле развивались отношения Стражей и Дозорных: я просто сделал такой вывод из рассказа того противного орка в куяке и с фибулой в виде солнца на поддоспешной рубахе.

— Бедненький, — посочувствовала Хульда. — Тебе в тот день вообще нельзя было больше никуда идти.

— Вот я и не пошёл, — ответил я, сделал несколько глотков. — И правильно сделал: оказалось, что ещё две девушки — из Коллегии Винтерхолда — собираются туда же. Как они мне рассказали, маги нашли в руинах Саартала какой-то древний артефакт, к этому артефакту пробрался тамошний талморец, что-то с ним сделал очень опасное, и его нужно было остановить. А остановить его можно только с помощью Посоха Магнуса, который находился в Лабиринтиане. Не знаю, что там забыл этот Посох — я слышал, что последний раз его видели в Морнхолдском музее.

— Может, какой-нибудь умник во время Красного Года украл, — предположила трактирщица. — Потом этот умник возомнил себя великим магом, пошёл в этот Лабиринтиан и там потерял.

Я с ехидной ухмылкой посмотрел на неё.

— Возможно, — согласился я. — Кстати, одна из этих девушек — Драконорождённая, Блёнвенн её зовут.

Хульда оживилась.

— О, так я же знаю её! С ней, небось, Лидия была?

Я согласно кивнул. Надо же, как мир тесен!

— Славные девочки, — вздохнула трактирщица. — Так что дальше было?

— А дальше мы на следующий день пошли в Лабиринтиан. Сначала мы убили троих ледяных троллей — мерзкие твари, хоть и белые и пушистые.

Хульда расхохоталась — моя шутка пришлась ей по вкусу.

— После того, как мы разобрались с троллями, мы принялись обыскивать руины. Сколько там драугров — вот чисто злокрысы! И не только драугров: в одних руинах нам даже дремора попался с атронахами. Некромантов никаких, кстати, там не было, — я снова сделал несколько глотков. — А в центральных, самых больших руинах, произошло самое интересное. Дверь туда открывалась специальным волшебным кольцом — только девушки его на место вернули, как оно само поднялось, несколько раз стукнуло, и двери открылись. А перед этим на площадке появились призраки магов Коллегии, среди которых, как мне девушки сказали, был её теперь уже бывший архимаг.

— А что с ним случилось? — трактирщица отвлеклась, налила кому-то из посетителей медовухи и снова вернулась ко мне.

— Девушки сказали, что талморец тот его убил.

Нордка недовольно цокнула.

— Вот же сволочь, — пробурчала она. — Даже архимага не пожалел!

— Это же талморец, — небрежно отмахнулся я, вместо «талморец» про себя сказав «Анкано». — К тому же, девушки сказали, что он крышей поехал из-за этого артефакта.

— Да уж, нашли маги на свою голову! А ведь говорили все, что не к добру они туда вообще нос сунули! Вот, Эстормо, скажи, как Дозорный: лучше же, чтобы мертвецы спокойно лежали себе, и никто их не трогал?

Я несколько раз кивнул в знак согласия. Хульда ещё раз отвлеклась на посетителей, а я пока мог сделать ещё несколько глотков и обдумать, как мне закончить мой рассказ.

— Ну, так что дальше было в этом Лабиринтиане?

— Заходим мы в первый зал и видим этих же призраков — оказывается, они потащились в эти руины за древними знаниями. Знаний там, сразу тебе скажу, особо никаких не было — кроме знаний о том, как угробить себя или товарищей. В общем, идём мы и видим — первая решётка. Поднимаем её, заходим в комнату — а там скелеты, у всех мечи или луки, некоторые ещё и магией владеют, но самое страшное, что там было — это костяной дракон.

Трактирщица с удивлением смотрела на меня; мой рассказ, кажется, привлёк внимание и других посетителей; кто-то решил угостить меня выпивкой в обмен на рассказ о том, какой этот дракон был ростом, и как удалось победить всю эту ораву нежити.

— Скелеты дохнут быстро, — пояснил я, делая ещё несколько глотков. — Хочешь — на землю повали и растопчи, хочешь — факелом ударь, знаешь простенькое заклинание пламени — им обдай как следует. Со скелетами-магами было посложнее — но у Лидии был зачарованный на урон огнём меч, и она разделывалась с ними. А Блёнвенн разбиралась с драконом-скелетом.