Избранница изумрудного трона

Но медведь даже не обратил внимания на мои слова, сделал еще один шаг вперед. А потом повернулся, подцепил что-то лапой в траве и вытолкнул ко мне.

К костру буквально выкатился маленький коричневый медвежонок, размером не больше кота. Он испуганно покосился на… маму, а потом с опаской посмотрел в сторону огня.

— Ви-и-ил, — тихо позвала я, понимая, что еще немного, и я тут сознание от страха потеряю.

Медведицы они же ненормальные. Если решат, что есть угроза потомству, то тут и прикидываться трупом не придется.

Мужчина пошевелился, повернулся на бок. Бросил взгляд на небо, но возмутиться тем, что до полуночи еще долго, не успел. Лицо Защитника посерьезнело, между темными бровями пролегла морщина. Но он пока не спешил хвататься за меч.

— Вил, что делать? — нервно поинтересовалась я.

Медведица и ее чадо замерли. Косолапая мама рассматривала меня заинтересованным взглядом. Слишком заинтересованным, чтобы сомневаться в ее гастрономических предпочтениях.

А вот малыш сел на попу и тихо заскулил.

— Помощь, — тихо ответил колдун. — Они пришли за помощью. Если я сейчас пошевелюсь, меня разорвут.

— С чего ты это взял? — я боялась пошевелиться именно по той же причине.

— Вижу.

Не знаю, что он там видел. Я же видела только огромнейшую опасность для своей жизни. Глупо это как-то — попасть в другой мир и помереть от когтей медведицы.

— Помочь должна ты. Пока не согласишься, мне лучше лежать.

Я слышала и удивление, и уверенность в его голосе. Странное сочетание, надо сказать.

А потом вновь посмотрела на медвежонка, которого мама привела к людям. Малыш сидел на попе, поскуливал, но ничего не предпринимал. И через мгновение я поняла причину.

Его задняя лапка. Из подушечки торчала тонкая сломанная палочка. Непонятно, как малышу удалось так наступить на нее. Но судя по всему проблемы была именно в ней.

И решать это проблему придется мне.

— Малыш, я могу тебе помочь, — прошептала я, глянув не медведицу.

Та стояла и не двигалась. Пристально наблюдала за мной. Руки дрожали, мозг отказывался воспринимать происходящее, как реальность. Но я все же тихонечко сползла с бревна, подползла к медвежонку и протянула руку.

Малыш дернулся в мою сторону, потянулся мордочкой к руке.

“Сейчас как укусит”, — пронеслось в моей голове за мгновение до того, как медвежонок обнюхал мои пальцы и отвернулся.

— Александра, что с ним?

— Лапка ранена, — на какое-то мгновение у меня даже страх пропал. Настолько захотелось помочь созданию. — Надо будет обработать потом. Есть спирт или что-то такое?

— Есть, — Вил аккуратно пошевелился. Медведица повернулась к нему, предупредительно рыкнула.

— Вредить не буду, слово Защитника Изумрудной ведьмы, — четко произнес он, подтягивая к себе сумку.

Косолапая вновь повернулась ко мне. То ли поняла Вилидара, то ли… Да фиг его знает, какой может быть еще “то ли"!

— Иди сюда, малыш, — прошептала я, оказываясь очень близко к медвежонку. — Может быть немного больно. Сейчас.

Руки все еще дрожали, ладони потели от страха. Но меня пока не собирались разрывать на кусочки, а это уже хорошо.

Обхватив рукой заднюю лапку медвежонка, я прикоснулась к большой занозе и услышала тихий писк малыша. Ему было до ужаса больно.

— Тише, маленький, тише, — прошептала я, аккуратно вытаскивая сучок, — сейчас.

Медвежонок еще раз тихо пискнул, дернулся. А в моих руках оказалась окровавленная заноза.

— Вот, все хорошо. Вил, обработать.

Малыш еще раз пискнул от боли и уткнулся мордочкой мне в руки. Я чувствовала, как он дрожит. Как ему неприятно от всего произошедшего.

А у меня будто рассудок помутился. Захотелось взять его на руки, гладить, шептать слова успокоения, качать, как ребенка.

— Вот, приложи, — Вилидар остановился рядом, протянул мне обычный зеленый лист, от которого разило алкоголем.

— Еще не все, маленький, — прошептала я, отбрасывая занозу и поглаживая медвежонка по голове. — Сейчас будет больно. Но так нужно.

Он продолжал скулить мне в ладонь.

А я выдохнула и провела листом по лапке. Медвежонок клацнул зубами и запыхтел еще громче.

— Тише. Тише, мой хороший, — я уже совершенно забыла о том, что за всем этим наблюдает его мамаша. — Сейчас все пройдет. Вил, повязку бы наложить.

— Это лишнее, — осадил меня мужчина. — Того, что ты сделала, достаточно. Заражения не будет. Это ведь не домашний пес, они уже разберутся.

Медвежонок поднял на меня взгляд. Долго-долго смотрел, а потом благодарно лизнул в ладонь. У меня же слезы на глаза навернулись от умиления. И в носу защипало.

— Ты можешь идти, — спокойно произнес Защитник. — Боли больше не будет.

Косолапый будто бы понял его, попятился назад, встал на четыре лапки. И прихрамывая на заднюю, поплелся к маме. Медведица дождалась, пока ее чадо поравняется с ней, толкнула носом под попу и тихо рыкнула в нашу сторону.

— Она тебя поблагодарила, Александра, — раздалось за спиной. — Ты молодец.

Я еще несколько мгновений наблюдала за лесом, в котором скрылось косолапое семейство и только потом позволила запоздалому страху выйти наружу. Слезы лились по щекам, обжигали кожу, я всхлипывала и улыбалась.

Подумать страшно, чем бы закончилась моя встреча с медведицей в обычном лесу. В обычном мире. А тут… тут есть место и страху, но чувство гордости и умиления намного сильнее.

— Александра, все хорошо? — Вилидар подал мне руку, помог подняться с земли. Потом сменил интонацию и резюмировал. — Все хорошо.

— Страшно то как было, — сквозь всхлипы выдала я, вытерла слезы. И уже со смешком выдала. — Прости, что разбудила раньше полуночи.

— Тебе не за что извиняться, — он поднял с земли ту самую занозу, которую я откинула в сторону. — А вот это уже странно.

— Что именно? — я бросила взгляд на сучок. И не заметила в нем ничего необычного.

— С одной стороны обтесан. Это не простая палка или сук. Это кусок или копья, или кола. А значит, что в лесах промышляют охотой. Скорее всего, он попал в так называемую яму охотника.