Избранница Павла
Шрифт:
"Уйюй!!!! Вот ё… вот ведь ёжики беременные! МАМА! Михалыч! Какой тебе, нахрен, Михалыч? Он же в Харькове остался. Тьфу ты! Ну, тогда просто Мама! Ну, Колун! Вот уж спасибо тебе, парниша за такую мою бешеную популярность! Знала бы я об этом заранее, перевод бы из Житомира у Петровского выпросила. Они же сейчас поубивают друг друга. А мне самой туда точно лучше не лезть. У них у обеих мозги уже набекрень. А уж какие у теток когти острые бывают, это я еще на дежурствах по району узнала. Мдя-я. Ой, что сейчас будет!!! Ко всему я готовилась, но к такому… Чудеса просто! Много чего я в детдоме и в общагах разных видывала. Но тут такой зоопарк оказался, что хоть вприсядку пой. Жаль, ни подсечки делать, ни по щекам их бить нельзя, а то я бы быстро их в чувство привела. Так, вторую вроде бы Светлана зовут. Только бы не перепутать".
— Елена, Светлана, успокойтесь! Слышите меня!?
— Не встревай, Паша! Я эту дуру счас быстро отучу чужих парней отбивать!
— Сама ты дура! Мой Паша! Он с тобой с зимы не живет уже!
— Девушки, не ссорьтесь! Я уже женат!
Но девушки не слушали и уже начали толкаться. Но в этот момент раздался новый голос.
— ПРИЕХАЛ! ПАВЛУША!!!
"Ну, все! У меня уже терпение заканчивается. Сейчас начну их, каждую, вокруг деревьев в узел завязывать. Это что еще за явление новой блудной козы? Ага. Узнаю. Ирина собственной персоной нарисовалась. Ну, держись Ирина".
— Ирка, тварь! Не лезь к Пашке!
— Ах, вы шмары вокзальные! Думали, я не узнаю, что он приехал?! Да!? Щас я ваши глазенки-то свинячьи выцарапываю! Щас вы у меня…
Но в это время, только что агрессивно дискутировавшие между собой конкурентки, с завидным единодушием футболистов одной команды повернулись в сторону нового противника. Растопырив свои длинные ногти, они стали приближаться к ней. Как оказалось, они обе питали одинаково суровые чувства к этому общему и дружно ненавидимому врагу.
"Если я сейчас ничего не сделаю, то буду потом до конца своих дней чувствовать вину за гибель одной из этих дур. И милицию звать нельзя. Вызову, и меня же первую и заметут, на горе и утрату ко мне веры командованию полка. Вот ведь ситуация! Мдя-яя. Что же делать!? Меня они уже не слышат. Глаза у них вон, как у коров бешеных стали. Что же делать? О! Эврика! У меня же с крымского стрельбища десантуры пара ТТ-шных патронов в кармане валяется. Скорее, скорее".
Павла быстро открыла кобуру, достала ТТ и выщелкнула магазин. Закусив магазин во рту, она непослушными пальцами несколько секунд вылавливала патрон из кармана галифе. Наконец, поймав его, Павла стремительно снарядила магазин и втолкнула его в рукоять пистолета.
— А НУ, СМИРНО, ТОВАРИЩИ ЖЕНЩИНЫ!
Вслед за громовым раскатом молодого баритона, воздух всколыхнул резкий хлопок пистолетного выстрела.
— Я СКАЗАЛ, СМИРНО! Ну-ка, сели все на скамейку! Живо! Это приказ!
Опешившие и даже в ужасе присевшие от громких звуков дамы, позабыли о своих недавних разногласиях. И, путаясь в ногах, быстро присели на скамейку. Их взгляды на возлюбленного мужчину в этот момент выражали крайнюю степень растерянности.
— А теперь все втроем приготовились внимательно слушать меня. Очень внимательно слушать, все, что я сейчас вам скажу. Так вот. Ни с одной из вас я больше жить не буду. И более ни с какой другой бабой в гарнизоне. Кончилась эта сказка. Ясно вам? Для всех вас она кончилась. Навсегда вот это запомните. А кто из вас станет мне дорогу заступать и нервы трепать, про тех я лично в НКВД на каждую заявление напишу. А коли станете мне через своих хахалей да знакомых, еще какие козни строить, без разбору про каждую таких слухов по городу и гарнизону пущу, отмываться устанете. Ясно вам? А за меня более не беспокойтесь, если надо мне будет, то я и перевестись отсюда легко могу. И вот еще что. Что там когда-то меж нами было, то было. Было и прошло! Навсегда! Ни с какой женщиной я отныне тут гулять не буду! Вот так всем и передайте. Захочу когда-нибудь себе жену взять, подальше отсюда выбирать ее буду. Все! Вот вам и весь мой сказ. И за мной сейчас хвостом ходить, не советую. Я сейчас как раз в Управление, что на Парижской коммуны иду. Так что лучше не лезьте. За все, что меж нами раньше хорошего было, я вам сейчас в пояс кланяюсь. Но запомните! Прошла та любовь, навсегда! Больше не будет Паша Колун по гарнизону куролесить. Служить Колун будет, только служить! Прощайте, Елена, Светлана, Ирина. Прощайте и простите меня за все. Если сможете.
Договорив эту пламенную речь, Павла убрала в кобуру еще слегка дымившийся ствол ТТ. Где-то вдалеке уже заливался милицейский свисток. С грацией мавзолейного часового развернувшись кругом, Павла четким строевым шагом двинулась в сторону Пушкинской улицы Житомира. Улицы совсем не похожей на ее однофамилицу из города Харьков.
В кабинете нового начальника 4-го (особого) отдела ГУГБ НКВД Виктора Михайловича Бочкова только что закончилось очередное совещание. После обсуждения и согласования ряда вопросов, в помещении остались только два человека.
— Слушаю вас, Исай Яковлевич.
— Товарищ старший майор госбезопасности, разрешите мне сначала доложить вам по теме "Флористика", а уже затем и по планам оперативной игры "Степная охота"?
— Докладывайте, Исай Яковлевич. И давайте сейчас без званий, оперативных кодов и псевдонимов. Привыкайте экономить время.
— Слушаюсь. На сегодняшний день считать "Кантонца"… то есть, старшего лейтенанта Колуна фигурой, подсунутой нам вражеской разведкой, достаточных оснований не имеется. Ни графологическая экспертиза, ни признание его рядом сослуживцев не позволяют нам считать его двойником. Личные контакты близких ему в прошлом людей также подтверждают идентичность его личности. Сам Павел Колун интересен, как летчик, как изобретатель, да и как секретоноситель. А вот как разведчик он смотрится махровым дилетантом. Хотя, несомненно, у него присутствуют некоторые полезные для разведчика навыки, например хорошее аналитическое мышление. В частности, из услышанного он умеет вылавливать значимое. Но этих его способностей явно недостаточно, или они у него пока недостаточно развиты.
— Ну а что за личность, этот Павел Колун? Опишите его поподробнее.
— Слушаюсь. Судя по большинству отзывов, это обычный советский паренек из пролетарской семьи. Мать из крестьян. Родилась в семье прислуги. Сейчас работает учительницей в Саратовской средней школе. Отец его из солдатской семьи унтеро-фицера. Работал в речном пароходстве. Сам Павел Колун, в юности ничем особо не выделялся. В одиннадцать лет потерял отца, когда тот на своем буксире погиб во время ледохода, спасая людей. В школе Колун учился хорошо. Его хорошей успеваемости, очевидно, способствовали усилия матери в дополнительном обучении на дому. Хулиганил он, как и все мальчишки, но в меру. Приводов в милицию нет. Окончил семь классов, шестым в классе по успеваемости. После школы поступил на судоремонтный завод. Чуть позже закончил курсы электриков. На заводе работал чуть больше полугода, там и вступил в комсомол. Заводское начальство его хвалило. Вообще большинство отзывов о нем уже тогда были чрезвычайно благоприятными. Потом ему повезло с аэроклубом и направлением в Одесское училище. Это достаточно редкое явление, обычно молодых людей приглашают в ВВС, когда они уже призваны в РККА, но тут ему повезло. Его талант разглядело аэроклубовское начальство. С их слов, на У-2 Колун вытворял такое, что молодым летчикам обычно не под силу. Наши сотрудники подтверждают, у него действительно редкий талант летчика. В ВВС РККА начал служить с 1936 года. Летное училище окончил с отличием, сразу с присвоением воинского звания "лейтенант". Хорошо стрелял и мастерски пилотировал истребители. Освоил И-5 и И-15. Завоевал себе репутацию спортсмена. Классическая борьба и борьба вольного стиля, немного занимался самбо. Боксом начал было заниматься, но быстро бросил. По борьбе выступал на областных соревнованиях, а во время учебы в летном училище и во время последующей службы в ВВС РККА выступал за сборную Киевского военного округа. Получил серебряную медаль на окружных соревнованиях вначале 1938 года. В Житомире стал отличным парашютистом, и в течение месяца был инструктором по прыжкам с парашютом. Освоил затяжные прыжки. По свидетельству сослуживцев, почти во всех делах, за которые он брался, все у него получалось.
Большинство знакомых с ним считали его очень везучим. Пользовался большим успехом у женщин.— А почему последнее высказывание звучит у вас в прошедшем времени?
— Тут пока есть некая неясность. Дело в том, что Павел Колун сейчас осознанно рвет многие из своих связей и личных привязанностей. Словно бы он опасается навести на этих людей внимание наших сотрудников. Сам он не прячется, но словно бы готовится к аресту. Недавно он даже разорвал довольно бурно начавшийся роман с одной харьковской девушкой.
— Хм. Понятно, продолжайте.
— Слушаюсь. С начала 1937 года лейтенант Колун служил в 23-м ИАП 69-й авиабригады в Житомире. За пару месяцев из младшего летчика поднялся до старшего, и стал инструктором по пилотажу на И-15 и И-15 бис. К моменту начала набора в Китайскую командировку, Павел Колун уже дважды примерно по месяцу временно исполнял обязанности командира звена. В 69-й авиабригаде он был одним из лучших, и потому успешно прошел отбор. В Китае более-менее продолжительное время был в Нанкине и Кантоне. Общая длительность командировки чуть больше полугода. Над Кантоном сбил в группе четыре самолета противника. Причем по некоторым свидетельствам сбил он в группе пять самолетов, но одного "подарил" своему командиру звена. Кроме того, отбивая японский воздушный налет, лейтенант Колун погнался еще за одним японцем и сбил его над морем. Подтверждение этого сбитого запоздало, поэтому на награждение уже старшего лейтенанта подали только в начале мая этого года. А по результатам командировки ему в ноябре прошлого года было присвоено звание старший лейтенант, после чего был назначен командиром звена в 23-м ИАП. По ряду свидетельств в Китае Павел Колун тесно общался с американцами, но более точных сведений нет. После Китая кое-кто из сослуживцев сигнализировал, что Колун неоднократно упоминал о превосходстве наших потенциальных противников. К сожалению более точных свидетельств опять же не имеется. Через некоторое время такие сигналы о нем прекратились. При составлении отчетов по Китайской командировке по свидетельству особого отдела 69-й бригады сначала Колун хотел описать многочисленные недочеты в боевой и летной подготовке наших пилотов, но после беседы с комиссаром бригады, написал, то же, что и остальные вернувшиеся из Китая летчики. Это был конец осени 1938 года. По всей видимости, его бригадное начальство боялось попасть под горячую руку, и вот так снижало для себя риск оказаться под следствием. Зимой Павел Колун активно летал, но было несколько эксцессов дисциплинарного плана. Дело в том, что когда в начале этого года награждение на Павла Колуна так и не было подано, некоторые сослуживцы стали над ним подтрунивать, мол, зря он хвастался своими сбитыми. В результате зафиксировано несколько случаев драк с участием старшего лейтенанта Колуна. Один раз он даже неделю отсидел на бригадной гауптвахте. После этого старший лейтенант стал демонстрировать охладение к службе. Часто выпивал в компаниях с женщинами. У особого отдела бригады появились претензии к моральному облику старшего лейтенанта. На очередной медкомиссии у Павла Колуна были зафиксированы проблемы со здоровьем. Особый отдел в это же время требовал увольнения старшего лейтенанта из армии. В их рапорте, старший лейтенант предстает разложившимся пьяницей. В связи с этими проблемами и ходатайством перед командованием бригады командира полка Петровского, старший лейтенант Колун был временно снят с должности командира звена, отстранен от полетов и назначен начальником парашютной службы 23-го полка. После этого его проблемы с алкоголем стали еще более усиливаться. Один раз в нетрезвом виде он ночью попался патрулю комендатуры. С гарнизонной гауптвахты его под свою ответственность забрал на полковую гауптвахту командир 23-го полка полковник Петровский. Предпринятые командованием полка попытки принудительной отправки на лечение результата не давали. Был уже инициирован вопрос об увольнении Павла Колуна из армии. В середине мая ему был предоставлен отпуск для прохождения санаторного лечения. Несмотря на то, что предварительное решение об увольнении Колуна из армии было уже принято, полковник Петровский и комиссар Вершинин упросили комбрига дать старшему лейтенанту Колуну последний шанс.
Майор госбезопасности перевел дух и продолжил. Начальник отдела не спешил прерывать его вопросами и внимательно ждал продолжения.
— Дальше начинаются странности. Следующий раз Колун попал в поле зрения уже нашего Харьковского управления в момент посещения 135-го авиазавода вместе с полковником Петровским. Очевидно, между отбытием Павла Колуна из части и прибытием его на завод произошли еще какие-то важные события, которые нами не установлены. На 135-м заводе вел он себя чрезвычайно активно. Наибольшее подозрение вызвал его непонятный на тот момент интерес к конструкции бомбардировщика К-12. Следующий эпизод произошел в Харьковском авиационном институте. Туда Павел Колун прибыл одновременно со своим китайским сослуживцем капитаном Сивакиным, направленным в командировку в ХАИ руководством своей бригады. Обстановка в институте к моменту прибытия в него Павла Колуна была непростая. В самом же ХАИ с октября прошлого года шли наши активные оперативные мероприятия. И хотя сейчас уже можно сказать, что были многочисленные следственные ошибки, но некоторые из них исправить уже нельзя, поскольку часть приговоров уже приведены в исполнение.
— Об этом сейчас не обязательно упоминать. Расскажите лучше о взаимоотношениях Павла Колуна с администрацией ХАИ.
— Слушаюсь. В силу приведенных выше причин в мае из руководства ВУЗа остались буквально единичные люди. Причем часть из них находились в столице с отчетом. Должность ректора временно исполнял профессор Проскура. Настроение сотрудников ХАИ было нервным и настороженным. Тем более непонятно почему предложения Павла Колуна и опытный образец созданного им реактивного двигателя так быстро получили полную поддержку ВУЗа. Причем буквально за пару дней были проведены полноценные наземно-летные испытания. А в последний день еще и защита проекта старшего лейтенанта. По последним данным старший лейтенант Колун уже принят в ХАИ на 2-ой курс заочного отделения факультета авиадвигателей. Наши эксперты, получив доступ к документации его проекта, отметили высокий уровень технической культуры и оригинальность самого проекта. По всей видимости, проект опирается на предшествующие длительные исследовательские работы. У самого Павла Колуна, ни времени, ни возможности проведения таких работ просто не было. Однако прозвучавшая от Павла Колуна ссылка на полученную им информацию от американских добровольцев в Китае вроде бы хорошо объясняет истоки таких успехов и такую скорость разработки прототипа. Причем интересен тот факт, что несколько из разработанных в самом ХАИ с 1937 по текущий год проектов реактивных двигателей даже чем-то похожи на представленный старшим лейтенантом опытный образец. Это проекты двигателей Архипа Люльки. Вот только создать свой натурный образец двигателя инженерам ХАИ до сих пор не разрешили. В какой-то степени причиной задержки создания опытного образца такого двигателя могли стать и следственные действия сотрудников нашего наркомата. Даже сейчас ряд сотрудников нашего Харьковского управления, опираясь на решения и директивы принятые в еще прошлом году, продолжают усиленную разработку инженеров ХАИ. Между тем отправленный Архипом Люлькой проект его реактивного двигателя уже получил высокую предварительную оценку профессора Уварова из ВИАМ. Сейчас экспертиза его проекта еще продолжается. В целом положительное решение по нему уже принято, но мощности для конструирования Архипу Люльке пока не выделены.