Избранные произведения в одном томе

И в тот же момент его настигает еще один удар. Мощная затрещина впечатывает его голову в бетонный пол, и он чувствует, как хрустит выбитый передний зуб. Затем — удар ногой в живот. Эдвин хватает его за лодыжки и тащит по бетону, и вот на него обрушиваются струи горячей воды, и кулаков, и босых ног.

Последним Том запоминает мистера Пайка: как его красное лицо мелькает в конце коридора. Помнит взгляд его глаз, полных предвкушения и любопытства.

Мистер Пайк молча стоит и смотрит, как на Тома, объятого облаками пара, наступает разъяренная толпа.

А потом на него обрушиваются десятки ударов.

* * *

Том понял, что выпал из реальности, но как надолго, он не знал. Взглянув вниз, он обнаружил, что стоит в душевой кабине, а его руки механически трут мочалкой кожу. Остановившись, он дотронулся ладонью до левого бока, пробежался пальцами по длинному толстому шраму. Синяки и сломанные кости — это чепуха, они давным-давно зажили, но этот шрам… Когда Эдвин с размаху наступил ему на грудь, его ребра треснули, прорвав кожу, и этот шрам останется с ним навсегда.

Том тщательно вытерся полотенцем и вышел из душа. Наклонился к раковине и достал из шкафчика пару длинных белых гольф, костюм химзащиты такого же цвета, латексные перчатки, бутылку антибактериального мыла и щетку на длинной ручке. Выгрузив все это на стул, Том натянул гольфы, затем облачился в костюм химзащиты. Опустив капюшон, он приладил на лицо маску так, что видны теперь были только его глаза. Последним Том надел латексные перчатки.

Большая ванная заполнилась уже на две трети, и зеркало окончательно запотело. Том этому был только рад: сейчас он не смог бы взглянуть себе в глаза.

Он вернулся в спальню, неспешно отвязал ноги Хайдена, затем расстегнул наручники. Взяв его безжизненное тело на руки, Том перенес его в ванную и осторожно, почти нежно погрузил в воду.

Свежую смену одежды для Хайдена он уже приготовил. Когда полиция найдет его тело, на нем уже не останется никаких следов чужого ДНК.

Если, конечно, тело вообще найдут — ведь Том спрячет его далеко-далеко.

Глава 16

На следующий день, к двум, Кейт и Тристан подъехали к дому Шелли Морден. Этот небольшой домик, стены которого были отделаны каменной штукатуркой, примостился на пологом склоне холма, и отсюда, сверху, открывался вид на весь Эксетер. Парк-стрит оказалась тихой, немноголюдной улицей, а весь асфальт перед домом, заметила Кейт, был разрисован мелом и расчерчен квадратиками для игры в классики.

Дверь им открыла невысокая пухленькая женщина лет, наверное, за тридцать. Светлые волосы ее спускались на плечи, на носу сидели слишком большие очки в красной оправе. Лицо у нее было приветливое, улыбчивое, карие глаза так и лучились добротой, а когда она поприветствовала их и пригласила внутрь, то Кейт различила слабую нотку бирмингемского акцента.

Они с Тристаном вошли за дверь. Перед экраном телевизора сидели дети: там как раз крутили какую-то детскую передачу, и веселый голос напевал песенку, рассказывая, как нужно считать до десяти.

Кейт перевела взгляд на Шелли, подмечая новые детали: на запястье у нее был вытатуирован китайский иероглиф, пальцы унизаны серебряными кольцами. Большинство колец — обычные, но было и два побольше, с крупными янтарными камнями.

— Я как раз хотела чайник поставить. Выпьете чашечку чая? — спросила Шелли.

— Не откажусь, — ответила Кейт.

— С удовольствием, — добавил Тристан.

В холле перед запятнанным зеркалом стоял большой антикварный сервант, полки которого были заставлены подержанными книгами. Там же гордо восседал ряд голых кукол Барби с намертво спутанными волосами, а одна кукла была и вовсе побрита налысо.

— Это Меган и Анвар, — сказала Шелли, когда они дошли до гостиной. На полу, усыпанному игрушками, сидели мальчик и девочка лет семи, может, восьми, и внимательно наблюдали за экраном телевизора, на котором был включен детский канал. Их головы повернулись на звук, и они устремили на Кейт взгляд настороженных глаз.

— Привет. — Кейт дети нравились, но она никогда не знала, как себя с ними вести, и ей постоянно казалось, что она держится как-то слишком холодно и отстраненно.

— Я смотрю, вашим игрушкам нравится смотреть телевизор? — спросил Тристан, кивая на игрушечную пожарную станцию лего, на крыше которой сидела целая куча лего-человечков, кукол барби и мягких игрушек. Все они прилежно выстроились в линию, обратившись кукольными лицами к экрану телевизора.

Анвар широко улыбнулся и кивнул.

— Когда передача закончится, у нас будет чаепитие, — сообщила Меган, беря в руки чайник.

— И пирог! — радостно добавил Анвар, а затем дети разом посмотрели на Шелли.

— Да, я только что поставила пирог в духовку. Нужно еще немножко подождать, — сказала она. — Можете, пожалуйста, сделать звук потише, пока мы будем говорить на кухне?

Дети кивнули, и Шелли повела Тристана и Кейт дальше по коридору.

— Я приемный родитель, — объяснила она. — Когда вы вчера позвонили, дети совсем разыгрались. В общем, было весело, но очень уж иногда устаешь.

Они оказались в кухне — пребывающей в полном беспорядке, но очень уютной. В центре стоял длинный деревянный стол, у стены — ярко-голубая чугунная плита АGА, источающая ошеломительный аромат пирога. На широком подоконнике стояли цветочные горшки, а за окном раскинулся сад, где под раскидистыми деревьями расположился целый детский игровой комплекс.

— Присаживайтесь. — Кейт и Тристан выбрали себе стулья, стоящие в конце стола. — Давно уже никто не интересовался Дэвидом Ламбом. Никого и не волновало, что он пропал, — проговорила Шелли, пока занималась чайником.

— Откуда вы его знали? — спросила Кейт.

— Мы вместе выросли в Вулвергемптоне. Жили по соседству на улице Келсал-роуд — это, прямо скажем, неблагополучный район. Знаете, раньше строили небольшие двухэтажные домики, спаренные друг с другом? В шестидесятых, когда правительство решило сделать что-то с трущобами, большинство из них снесли, но некоторые остались. Мы жили в таком. Если залезть на чердак, то можно попасть в дом по соседству. Большинство наших соседей забивали проход досками, но в нашем с Дэвидом доме ходить можно было свободно. Я часто поднималась на чердак, и мы встречались по ночам. Ничего такого, конечно, — Дэвид был геем. И очень хорошим другом.

— А как вы оказались в Эксетере? — поинтересовался Тристан. Шелли замялась: Кейт видела, что говорить ей об этом тяжело.

— Мы вместе сбежали из дома. И у меня, и у него в семье было не все ладно, мягко говоря. Мы собрали кое-какие деньги — я откладывала с подарков на день рождения, подрабатывала разносчицей газет… Это было лучшее решение в моей жизни. Наверное, я бы не выжила, если бы там осталась. И если бы не Дэвид, я никогда бы не смогла сбежать.

— Сколько вам тогда было лет? — поинтересовалась Кейт.