Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й
Шрифт:
можно было уже разглядеть легкий девичий стан. Девушка остановилась в нерешительно¬ сти, как бы раздумывая, бла¬ горазумно ли будет идти даль¬ ше. Глаза Гектора теперь по¬ блескивали в лунных лучах — было видно, как он то откроет их, то лениво зажмурит опять,— однако он больше не выказы¬ вал недовольства. — Подойди. Мы твои дру¬ зья,— сказал траппер, по давней привычке объединяя в одно себя и своего спутника.— Мы твои друзья; от нас тебе не будет обиды. Мягкий тон его голоса, а может быть, и важность ее це¬ ли помогли женщине переси¬ лить страх. Она подошла ближе, п старик узнал в ней молодую девушку, уже знакомую чита¬ телю Эллен Уэйд. — Я думала, вы ушли,— сказала она, робко и тревожно озираясь.— Мне ска¬ зали, что вы ушли и что мы никогда вас больше не увидим. Я не думала, что это вы! — Люди — редкая диковина в этой голой степи,— воз¬ разил траппер.— Я храню смиренную надежду, что я хоть и долго общался со зверями пустыни, а все ж не утра¬ тил человеческого облика. — Нет, я поняла, что передо мной человек, и даже по¬ думала, что различаю тявканье собаки,— ответила она то¬ ропливо, точно хотела что-то объяснить, но осеклась в страхе, не наговорила ли больше чем надо. — На стоянке твоего отца я не видел собак,— заметил траппер. — Отца!—с жаром перебила девушка.—У меня нет отца! Я чуть не сказала — нет ни единого друга. В лице старика, загрубелом от непогоды, читались пря¬ мота и добродушие, а ласковый и сочувственный взгляд, каким он встретил ее слова, и вовсе успокоил девушку. 29
— Как же ты пустилась в края, куда дорога только сильному? — спросил он.— Разве ты не знала, что, перейдя большую реку, ты на том берегу оставишь друга, чей долг всегда оберегать таких, как ты,— юных и слабых. — О ком вы это? — О законе. Плохо, когда он давит нас, но иногда мне думается, что еще того хуже, когда его нет вовсе. Годы и слабость временами наводят меня на эту горькую мысль — мысль слабого человека. Да, да, когда требуется забота о тех, кто не наделен ни силой, ни разумением, тут бывает нужен закон. Однако,
Вскоре, однако, отрывистый лай собаки заставил обоих обратить взгляд в другую сторону, и теперь они смутно различили, на кого в самом деле указывало повторное пре¬ достережение. Глава III Еще бы! Ты один из самых вспыль* чивых малых во всей Италии. Чуть тебя заденут — ты сердишься; а чуть рассердишься — всех задеваешь. Шекспир, «Ромео и Джульетта» Траппер, хоть и удивился, завидев еще одну человече¬ скую фигуру — тем более что приближалась она пе оттуда, где заночевал переселенец, а как раз с противной сто¬ роны,— однако остался спокоен, как человек, издавна при¬ выкший ко всякого рода опасностям. — Мужчина,— сказал траппер.— И в жилах у него кровь белого, иначе поступь его была бы легче. Будем го¬ товы к самому дурному, потому что метисы, какие попа¬ даются в этой глуши, худшие варвары, чем чистокровные индейцы. С этими словами он поднял ружье и проверил на ощупь, в порядке ли кремень и затравка. Но, едва он при¬ целился, быстрые и трепетные девичьи руки схватили его за локоть. — Ради бога, не спешите! — сказала Эллен Уэйд.— Это, может быть, друг... знакомый... сосед! — Друг? — повторил старик, решительно высвободив¬ шись из ее цепких рук.— Друзья повсюду редкость, а в здешнем краю их встретишь, пожалуй, реже, чем где-ни¬ будь еще. Соседи же селятся здесь так далеко один от другого, что едва ли к нам идет знакомый. — Пусть незнакомый... но ведь вы не захотите пролить его кровь! Траппер вгляделся в ее лицо и прочел в нем тревогу и страх. Тогда, как будто круто изменив свое намерение, он уткнул ружье прикладом в землю. — Нет,— сказал он, обратившись скорее к самому себе, чем к своей собеседнице,— девушка права: не дело проли¬ вать кровь ради спасения жизни, такой бесполезной п
близкой к концу. Дам ему подойти: пусть забирает мои капканы, меха, даже мое ружье, если захочет. — Ничего он не потребует, ему ничего не нужно,— возразила девушка.— Если он честный человек, с него до¬ вольно и собственных, он не станет отбирать чужое... Удивленный траппер не.успел ничего возразить на эти бессвязные, противоречивые слова, потому что незнакомец был уже в пятидесяти шагах от места, где они стояли. Гек¬ тор между тем не остался безразличным свидетелем про¬ исходящего. Заслышав далекие шаги, он поднялся с нагре¬ того места у ног своего хозяина; а теперь, когда фигура незнакомца оказалась на виду, он медленно пополз ему навстречу, прижимаясь к земле, как барс перед прыжком. — Отзови собаку,— сказал мужской голос, твердый и низкий, скорей дружелюбно, чем тоном угрозы.— Я люблю собак, и мне будет жалко причинить вред твоему псу. — Слышишь, песик? О тебе говорят! — отозвался трап¬ пер.— Поди сюда, глупыш. Лай да вой — вот и все, что осталось ему в защиту. Подходи, друг, собака беззубая. Незнакомец не заставил себя долго просить. Он бро¬ сился вперед, и не прошло секунды, как он уже стоял ря¬ дом с Эллен Уэйд. Глянув на нее и убедившись, что это впрямь она, он внимательно оглядел ее спутника: видно, ему было совсем не безразлично, что это за человек. — Ты откуда свалился, приятель? — сказал он, и его беззаботный, открытый тон показался таким естествен¬ ным, что тут не могло быть притворства.— Или ты н впрямь живешь в прериях? — Я давно живу на земле, и, надеюсь, никогда я не был ближе к небу, чем сейчас,— отвечал траппер.— Мое жилье, если можно гак его назвать, здесь неподалеку. А теперь я позволю себе ту же вольность, какую ты так легко позволяешь себе с другими. Откуда ты пришел и где твой дом? — Тише, тише; когда я кончу задавать свои вопросы, придет твой черед. На кого можно охотиться при лунном свете? Неужели ты выслеживаешь буйволов в этот час? — Я иду, как видишь, со стоянки путешественников, вон за тем бугром, в свой вигвам. Этим я никому не врежу. — Да уж, наверное, никому. А молодую женщину ты прихватил показывать тебе дорогу, потому что она хорошо знакома с местностью, а ты, бедняга, плохо? — Я повстречал ее, как и тебя, случайно. Десять дол¬ 32
гих лет я прожил в этих широких степях и ни разу до ны¬ нешней ночи не набрел в такую пору на белокожего. Если мое присутствие кому-то в помеху, извини, и я пойду своим путем. Выслушай, что тебе скажет твоя подружка, и тогда, наверное, ты и меня станешь слушать не так недоверчиво. — «Подружка»! —* сказал юноша и, сняв меховую шапку с головы, запустил пальцы в копну черных куд¬ рей.— Я в глаза ее не видал до нынешнего вечера, разрази меня... — Хватит, Поль! — остановила его девушка, зажав ему рот ладонью с такой свободой, что было трудно попа¬ рить в правдивость его утверждения.— Честный старик не выдаст нашу тайну. Я это поняла по его глазам и ла¬ сковой речи. — «Нашу тайну»! Эллен, ты, видно, забыла... — Нет, я не забыла ничего, что мне положено пом¬ нить. И все-таки говорю, что мы можем довериться этому честному трапперу. — Трапперу! Так он траппер? Руку, отец! Твой про¬ мысел сродни моему. — В этом краю охотнику не требуется большого искус¬ ства,— возразил старик и оглядел сильную и энергичную фигуру юноши, небрежно, но не без изящества оперше¬ гося на ружье.— Чтобы брать божью тварь в капкан или сеть, нужна скорее хитрость, чем отвага; я стар и должен заниматься этим делом! Но такой молодец, как ты, мог бы как будто выбрать для себя промысел получше. — Я? Да я ни разу в жизни не поймал в ловушку пи увертливую норку, ни ловкую ныряльщицу выдру, хотя, признаться, мне не раз случалось подстрелить бурую чер¬ товку, хоть и неумно расходовать на нее порох и свинец. Нет, старик, ни за чем, что ползает по земле, я не охочусь. — Чем же ты, друг, добываешь свой хлеб? Мало пользы человеку забираться в эти края, если он отказы¬ вает себе в законном праве охотиться на полевого зверя. — Ни в чем я себе не отказываю. Перейдет мне дорогу медведь, и он у меня тут же превратится в мишку с того света. Олени знают мой запах. Ну, а буйволы — я больше уложил быков, незнакомец, чем самый здоровенный мяс¬ ник во всем Кентукки. — Так ты умеешь стрелять? — спросил траппер, и скрытый огонь замерцал в его глазах.— Твердая у тебя рука и верный глаз? 33
— Рука как стальной капкан, а глаз быстрее дроби. Хотел бы я, чтобы сейчас был жаркий день, дедушка, и над нашими головами тянулся к югу косяк-другой черноперых уток или здешних белых лебедей, а ты или Эллен облюбовали бы самого красивого в стае — и ставлю свою добрую славу против рога с порохом, что через пять минут птица повисла бы вниз головой, да не иначе как с первой же пули. Дробовик я не признаю! Никто не ска¬ жет, что видел меня с дробовиком в руках! — Парень хороший! Сразу видно по повадке,— одоб¬ рительно молвил траппер, обратившись к Эллен и как бы желая ее подбодрить.— Не побоюсь сказать: можешь и дальше встречаться с ним — худа не будет. Скажи-ка мне, малый: а случалось тебе всадить пулю между рогов ска¬ чущему оленю?.. Гектор! Тихо, песик, тихо! У собаки при одном упоминании дичины разгорается кровь. Случалось тебе уложить таким манером оленя на полном скаку? — Ты еще спросил бы: «Едал.ли ты в жизни мясо?» Я иначе и не бью оленя, старик, разве что подберусь к нему спящему. — Да, да, у тебя впереди долгая и счастливая жизнь — и честная! Я стар и, кажется, могу добавить — одряхлел и проку от меня никакого, но, если бы дано мне было на¬ ново избрать для себя возраст и место — как то никогда не бывало во власти человека и быть не должно, но все же, когда бы дали мне такое в дар,—я назвал бы: два¬ дцать лет и лесные дебри. Но скажи мне: куда ты сбы¬ ваешь меха? — Меха? Да я в жизни своей не убил оленя ради шкуры, ни гуся ради пера! Я их при случае стреляю на оду или чтоб рука не потеряла сноровку; но, когда голод утолен, остальное получают волки прерии. Нет, нет, я дер¬ жусь своего промысла: им я зарабатываю больше, чем дали бы мне все меха, сколько бы я их ни сбыл по ту сто¬ рону Большой реки. Старик призадумался и, покачав головой, продолжал: — По здешним местам я знаю только одно прибыльное занятие... Не дав ему договорить, юноша поднес к глазам собесед¬ ника висевшую у него на шее жестяную фляжку. Затем отвинтил крышку, и нежный запах чудеснейшего цветоч¬ ного меда защекотал ноздри траппера. — Значит, бортник! — заметил тот с живостью, нока- 34
завшей, что этот промысел ему знаком.— Поглядеть — го¬ рячий человек, а вот же избрал для себя такое мирное занятие!.. Да,—продолжал он,— за мед
в пограничных поселениях платят хорошо, но здесь, в степных краях,— это, сказал бы я, сомнительное дело. — Скажешь, пет деревьев, негде пчелам роиться? Но я что знаю, то знаю; вот и подался миль на полтысячи по¬ дальше на запад, чем другие,— за добрым медом! Л теперь, когда я удовлетворил твое любопытство, старик, отойди-ка ты в сторону, покуда я скажу, что хотел, этой девице. — Нет нужды, право же, нет ему нужды оставлять нас,— поспешила вмешаться Эллеп, как будто требование юноши показалось ей несколько странным и даже не сов¬ сем приличным.— Вы не можете сказать мне ничего та¬ кого, чего нельзя говорить громко, на весь свет. — Нет, пусть меня до смерти изжалят трутни, если я понимаю женский ум! Что до меня, Эллен, я не посмотрел бы ни на кого и ни на что: я хоть сейчас сошел бы в лож¬ бину, где стреножил своих коней твой дядя — если уж ты зовешь дядей человека, который, поклянусь, никакой тебе не родственник! Да, сошел бы и открыл старику, что у меня на уме, и не стал бы откладывать на год! Скажи только слово — и дело сделано, хочет ли он или не хочет! — Вы вечно так рветесь вперед, Поль Ховер, что я с вами никогда не чувствую себя спокойной. Вы же знаете, как это опасно, чтобы нас увидели вдвоем, а хотите пока¬ заться на глаза старику и его сыновьям. — Он совершил что-то такое, чего должно сты¬ диться? — спросил траппер, так и не двинувшись с места. — Боже упаси! Но есть причины, почему сейчас его не должны здесь увидеть. Когда бы все стало известно, его никто не тронул бы, но сейчас рано открывать... Так что, отец, если вы подождете там, у ракитового куста, пока я выслушаю, что мне скажет Поль, то после, перед тем как вернуться на стоянку, я непременно подойду к вам и по¬ желаю вам спокойной ночи. Траппер медленно отошел, как будто удовлетворив¬ шись не совсем вразумительными доводами Эллен. На рас¬ стоянии, откуда уже никак нельзя было услышать быст¬ рый и взволнованный диалог, тут же завязавшийся между молодыми людьми, старик опять остановился, терпеливо ожидая минуты, когда можно будет возобновить разговор 35с теми, кто возбудил в нем такой горячий интерес, и не столько из-за таинственности, с какой они вели свою бе¬ седу, сколько в силу естественного сочувствия к юной чете, вполне заслуженного, как верил он в сердечной своей простоте. Собака, его ленивая, но преданная спутница, опять легла у его ног и вскоре задремала, как обычно, почти совсем спрятав голову в густой осенней траве. Видеть людей среди пустыни, где он жил, было так не¬ привычно, что траппер в волнении не мог отвести глаза от туманных фигур своих новых знакомцев. Их присут¬ ствие всколыхнуло воспоминания и чувства, какие в по¬ следние годы лишь редко волновали его душу, стойкую и честную, и в мыслях его проносились разнообразные кар¬ тины из его многотрудной жизни, странно перемежаясь с другими, дикими, но по-своему сладостными. Воображе¬ ние уже далеко увело его в некий идеальный мир, когда верный пес, внезапно встрепенувшись, заставил его вер¬ нуться к действительности. Собака, которая до сих пор в покорности годам и немо¬ чи выказывала решительную склонность ко сну, вдруг вскочила и, выступив из тени, отбрасываемой высокой фигурой своего хозяина, уже несколько секунд вглядыва¬ лась в даль, как будто чутье сообщило ей о появлении но¬ вого гостя. Потом, видно успокоенная проверкой, она вер¬ нулась на теплое место и опять улеглась, так удобно рас¬ положив свои усталые члены, что было ясно: забота о своем покое ей не внове. — Что, Гектор, опять? — ласково сказал траппер, но из осторожности вполголоса.— В чем дело, песик? Рас¬ скажи своему хозяину, дружок. В чем дело? Гектор еще раз тявкнул в ответ, но встать не счел нужным. Это означало: «Ты оповещен, будь начеку». Трап¬ пер знал по опыту, что таким предупреждением нельзя пренебрегать. Он опять заговорил с собакой, тихим, осто¬ рожным свистом поощряя ее к бдительности. Но собака, как бы сознавая, что уже исполнила свой долг, упрямо отказывалась поднять голову. «Указание такого друга стоит больше, чем совет иного человека! — говорил про себя траппер, медленно двинув¬ шись к юной чете, слишком увлеченной горячим своим разговором, чтобы заметить его приближение.— Только какой-нибудь самонадеянный поселенец, услышав, не по¬ считался бы с ним, как должно...» 36
— Дети,— добавил он, когда подошел достаточно близко,— мы не одни в этом сумрачном поле; тут бродит кто-то еще, а значит, скажу я к стыду для рода человече¬ ского, опасность близка. — Если кто из ленивцев, сыновей бродяги Ишмаэла, вздумал рыскать ночью вдали от лагеря,— горячо, с пря¬ мой угрозой в голосе вскричал молодой пчеловод,— его пу¬ тешествие, чего доброго, закончится быстрей, чем рассчи¬ тывает он или его отец! — Голову отдам на отсечение,— поспешила вставить девушка,— они все у повозок. Я сама видела, что они все заснули, кроме двух, которых поставили сторожить. Да и те, если верны своей натуре, тоже, наверное, задремали и сейчас охотятся во сне на индюков или ввязались в улич¬ ную драку. — С наветренной стороны прошел какой-то зверь с сильным запахом, и собака забеспокоилась; или, может быть, ей тоже что-то снится. У меня у самого был в Кен¬ тукки пес, который, бывало, заспится и вдруг как вскочит и кинется в погоню, потому что ему приснилась охота. По¬ дойди к собаке и дерни ее за ухо, чтоб она очнулась. — Не то, не то! — возразил траппер и покачал головой: он знал достоинства своей собаки.— Молодость сцит и ви¬ дит сны; старость же бдительна и во сне. Гектора никогда не обманет нюх, и долгий опыт научил меня принимать предостережения старого пса. — Ты когда-нибудь пробовал поохотиться с ним не за красным зверем? — Признаться, меня иной раз брал соблазн натравить его на волков — они в охотничью пору не меньше чело¬ века жадны до дичи,— но я знал: собака разумна, она пой¬ мет, что к чему! Нет, нет, Гектор особенная собака, он знает человечью повадку и никогда не пойдет по ложному следу, когда нужно вынюхать правильный! — Ага, вот ты и выдал свой секрет! Ты вышел с соба¬ кой на волчий след, но память у нее получше, чем у ее хо-> зяина,— рассмеялся бортник. — Бывало, Гектор у меня часами спит и не шелох¬ нется, когда волчьи стаи одна за другой пробегают па виду. Волк может есть с ним из одной миски, и он не заворчит, если не голоден. Вот если голоден, тут уж он заявит свои права. — С гор спустились пантеры. Я видел на закате 37
солнца, как одна набросилась на большую лань. Ступай, ступай назад к собаке, отец, и скажи ей правду. А я сию же минуту... Его перебил громкий и протяжный вой собаки. Он под¬ нялся в ночном воздухе, точно жалоба некоего духа пре¬ рии, и понесся раскатами в степь, вздымаясь и падая, как ее волнистая поверхность. Траппер молчал, напряженно вслушиваясь. Даже на беззаботного бортника угнетающе подействовали эти звуки, дикие и жалобные. Выждав не¬ много, старик свистом подозвал собаку к себе и, повернув¬ шись к молодой чете, заговорил со всей серьезностью, ка¬ кой, по его разумению, требовал случай: — Кто думает, что в удел человеку досталось все зна¬ ние, отпущенное тварям господним, тот поймет, что это самообольщение, если дотянет, как я, до восьмидесяти лет. Не возьмусь сказать вам, какая нависла над нами угроза, и не поручусь, что и собака знает это точно, но о том, что опасность близка и что, следуя голосу разума, надо ее из¬ бегать, я услышал от друга, который никогда не солжет. Сперва я подумал, что собака отвыкла от поступи человека и ее взбудоражило ваше присутствие, но она весь вечер что-то чуяла, и я ошибся, полагая, что причиной тому вы двое. Дело, видно, серьезней. Если совет старика хоть что- то значит для вас, дети, разойдитесь поскорей и поспешите каждый в свое убежище. — Если я в такую минуту брошу Эллен,— воскликнул юноша,— пусть меня... — Хватит! — перебила девушка и опять прикрыла ему рот нежной и белой рукой, которой позавидовала бы лю¬ бая знатная дама.— Мне больше нельзя, нам и так пора расставаться... Спокойной ночи, Поль... и вам, отец, спо¬ койной ночи! — Тс-с!..—сказал юноша, ухватив девушку за локоть, когда она уже хотела убежать.— Тс-с!.. Вы ничего не слы¬ шите? Это буйволы играют свои шутки, и неподалеку! Топот такой, точно мчится вскачь целый табун бешеных чертей! Старик и девушка напряженно прислушивались, ста¬ раясь разгадать значение каждого подозрительного шо¬ роха, как старался бы всякий в их положении, особенно после стольких настойчивых и тревожных предостереже¬ ний. Да, несомненно — какие-то необычные звуки, хотя пока еще слабо слышные. Молодые люди высказывали па- 38
перебой сбивчивые догадки об их природе, когда порыв ночного ветра так явственно донес до ушей стук бьющих о землю копыт, что уже не могло быть ошибки. — Я прав,— сказал бортник.— Стадо буйволов убегает от пантеры. Или, возможно, идет драка между быками. — Твой слух — обманщик,— возразил старик, который с той минуты, как его собственные уши стали различать далекий шум, стоял, точно статуя, изображающая глубо¬ кое внимание.— Прыжки для буйвола слишком длинные и слишком мерные — это не испуганное стадо. Ш-ш... Те¬ перь поскакали оврагом, где высокая трава, она приглу¬ шила топот!.. Ага, опять по твердой земле... А теперь под¬ нимаются вверх по склону... прямо на нас! Сейчас будут здесь, вы не успеете укрыться! — Живо, Эллен!—крикнул юноша, схватив ее за руку.— Бегом до лагеря, успеем! — Поздно! Не успеть! — остановил их траппер.— Их уже, проклятых, видно. Это шайка сиу — их сразу узнаешь по воровскому обличью и по тому, как они скачут безо вся¬ кого строя! — Сиу ли, черти ли, но они узнают, что мы-то муж¬ чины! — сказал бортник и принял такой грозный вид, точно вел за собой большой отряд отважных, как он сам, бойцов.— Ты при ружье, старик,— согласен пощелкать из него, чтоб защитить беспомощную девушку? — Ничком! Ложитесь ничком в ту траву!.. Оба! — шептал траппер, указывая на более густую заросль бурь¬ яна неподалеку от них.— Бежать не успеете, а для драки, парень, у тебя нет солдат. В траву ничком, если тебе до^» рога эта девушка или собственная жизнь! Он требовал так настоятельно и сам так решительно двинулся к заросли, что те подчинились приказу, каза¬ лось внушенному необходимостью. Луна зашла за гряду курчавых легких облаков на краю небосклона; в неверном, тусклом свете едва можно было различить предметы, по их очертания и размеры рисовались смутпо. Траппер успешно спрятал товарищей в траве (они беспрекословно подчи¬ нились, потому что в минуту опасности опыт и твердость всегда внушают доверие), и теперь бледные лучи луны позволили ему разглядеть беспорядочную орду всадников, бешено несшихся прямо на него. В самом деле, стая существ, похожих не на людей, а на демонов, предавшихся на унылой равнине своему ночному 39