Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й

— Как,— завопила Бетти,— этот вор обобрал одино¬ кую вдову! Повесьте его... Поймайте и повесьте его, майор, коль есть правда и справедливость в нашей стране! — Загляните-ка в свой карман,— сказал один моло¬ дой офицер, безмятежно наслаждавшийся этой сценой. — Фу ты черт! — воскликнула маркитантка, доставая из кармана гинею.— Что за сокровище этот разносчик! Пошли ему господь долгие годы и бойкой торговли! Спа¬ сибо, что взял мое тряпье, а если его когда-нибудь пове¬ сят, то я скажу, что на свободе гуляют преступники по¬ чище его. Дапвуди повернулся к выходу и увидел капитана Лоу¬ тона. Сложив руки па груди, тот в глубоком молчании на¬ блюдал за происходившим. Сосредоточенный вид капитана, обычно порывистого и стремительного, поразил Данвуди. Взгляды их встретились, и, отойдя в сторону, оба не¬ сколько минут о чем-то тихо переговаривались. Потом Данвуди пошел в «отель» и отпустил часовых. Сержант Холлистер остался один на один с маркитанткой, а так как гинея с лихвой возмещала понесенный Бетти урон, на¬ строение у нее было превосходное. Она уже давно с неж¬ ностью поглядывала на ветерана и про себя вознамери¬ лась покончить со своим щекотливым положением в от¬ ряде, сделав сержанта преемником своего покойного су¬ пруга. С некоторых пор сержанту, видимо, льстило оказы¬ ваемое ему предпочтение, и Бетти, подумав, что ее запаль¬ чивость могла обидеть поклонника, решила непременно загладить свою вину. К тому же при всей ее грубости и неотесанности она обладала женским чутьем, которое подсказывало ей, что в минуты примирения женщина укрепляет свою власть над мужчиной. Итак, чтобы умило¬ стивить сержанта, она налила стаканчик своей любимой смеси и поднесла ему со словами: — Маленькая перебранка промеж друзей — сущий пу¬ стяк, сами знаете, сержант; я больше всего ругала Майкла Фленегана, когда крепче всего любила его. — Майкл был хороший человек и храбрый вояка,— заметил сержант, осушив стакан.— Он пал, когда наш эскадрон прикрывал его полк с фланга; я в тот самый день проезжал мимо его тела. Бедняга! Он лежал на спине, и лицо у него было такое спокойное, точно он умер на¬ туральной смертью, после того как целый год пил без просыпу. 618

— О, Майкл был истинный пропойца, можете не со¬ мневаться; когда двое таких, как мы с ним, наваливались на выпивку, все запасы кончались. Но вы, мистер Хол¬ листер, человек непьющий и рассудительный и были бы мне настоящим помощником. — Ах, миссис Фленеган, мне так хочется поговорить с вами о том, что камнем лежит у меня на сердце, и я го¬ тов вам открыться, ежели бы удосужитесь выслушать меня. — Выслушать! — нетерпеливо воскликнула Бетти. — Да я могу слушать вас целый день, сержант, хотя бы из- за этого офицерам не пришлось проглотить больше ни ку¬ сочка. Но выпейте еще чуток, дорогой, это придаст вам храбрости. — Я уж и так осмелел,— отклоняя угощение, сказал ветеран.— Как вы думаете, Бетти, я и вправду запер вчера в этой комнате шпиона-разносчика? — Кого же еще, коль не его, милок? — А нечистого! — Как, самого дьявола? — Да, самого Вельзевула, прикинувшегося разносчи¬ ком, а те, кого мы припяли за скиннеров, были его бесе- нятами. — Конечно, дорогой сержант, это вы верно говорите; когда скиннеры шляются по Вест-Честеру, они сущие бесы. — Миссис Фленеган, я хочу сказать, это были настоя¬ щие бесы во плоти; только дьявол мог знать, что нам не терпится арестовать разносчика Бёрча, вот он и принял его обличье, чтобы попасть к вам в комнату! — А на кой я могла ему понадобиться! — крикнула в сердцах Бетти.— Мало тут в отряде дьяволов, чтобы яв¬ лялся еще один из преисподней пугать одинокую вдову! — Счастье ваше, Бетти, что ему было дозволено уйти. Ведь он вышел через дверь, приняв ваш вид, а это пока¬ зывает, какая вас ждет судьба, если вы не измените свою жизнь. Я видел, как он задрожал, когда я дал ему святую книгу. Разве стал бы добрый христианин пи¬ сать что-нибудь в библии, кроме пометок о рождении, смерти и других таких летописей, как вы думаете, доро¬ гая Бетти? Маркитантке понравилось деликатное обращение ее из¬ бранника, но рассердили намеки на ее образ жизни. Од- 619

нако она сдержала гнев и с присущей ее соотечественни¬ кам живостью отпарировала: — Неужто дьявол заплатил бы за платье, да еще с лихвой, а?.. — Деньги эти, без сомнения, фальшивые,— заметил солдат, несколько сбитый с толку доказательством чест¬ ности того, о ком он был самого низкого мнения.— Он и меня соблазнял блестящей монетой, но господь дал мне силу устоять. — Моя золотая монета, кажись, настоящая, да я все равно обменяю ее нынче у капитана Джека. Ему нипочем и дьяволы и черти! — Бетти, Бетти,— отозвался сержант,— не говорите так неуважительно о нечистом! Он всегда тут как тут и разозлится на вас за ваши слова. — Еще чего! Коли у него есть хоть малость души, он не обидится на бедную одинокую вдову, если она подко- вырнст его словечком; я уверена, ни один христианин не был бы на меня в обиде. — Но у нечистого нет души, ведь он хочет погубить род человеческий,— сказал сержант, с ужасом оглядываясь назад,— лучше всего водить дружб>у со всеми. Никто не знает наперед, что может случиться. Право же, человек не мог бы выйти отсюда и незаметно пройти мимо часовых; это грозное предостережение для вас, Бетти, а вы... Тут разговор прервали: явился солдат с приказом не¬ медленно подавать завтрак, и маркитантка рассталась с сержантом; она — втайне надеясь, что проявленное им участие носит более земной характер, чем он хотел по¬ казать; он — решив приложить все усилия, чтобы вырвать душу маркитантки из когтей нечистого, который слоняется по лагерю в поисках жертв. Во время завтрака примчалось несколько гонцов; один доставил донесение о численности и цели вражеской экспе¬ диции, которая расположилась на берегу Гудзона; другой привез распоряжение полковника Синглтона отправить капитана Уортона под конвоем драгун к первому посту в горах. Это письмо, или, вернее, строгий приказ, не допу¬ скавший никаких возражений, вконец огорчил Данвуди. Образ Френсис, отчаявшейся и глубоко несчастной, по¬ стоянно стоял у него перед глазами; сотни раз готов он был сесть на коня и поскакать к «Белым акациям», но какое-то безотчетное чувство удерживало его. Небольшой 620

эскорт под командованием офицера отправился в коттедж за Генри Уортоном, чтобы доставить его к месту назна¬ чения; с тем же офицером Данвуди передал Генри письмо, в котором ободрял своего друга, уверяя, что тому нечего опасаться и что сам он будет неустанно хлопотать за него. Лоутон с частью драгун был оставлен в деревне при ране¬ ных; основной же отряд сразу после завтрака покинул ла¬ герь и выступил к Гудзону. Данвуди несколько раз повто¬ рил Лоутону свои наставления, снова и снова перебирая в уме каждое слово разносчика и стараясь проникнуть в их загадочный смысл, но не пришел ни к какому выводу, а откладывать свой отъезд у него больше не было повода. Вдруг он вспомнил, что не распорядился насчет полков¬ ника Уэлмира и, вместо того чтобы двинуться за отрядом, поддался искушению и повернул коня на дорогу, ведущую к «Белым акациям». Лошадь Данвуди была быстра, как вет.ер,— казалось, не прошло и минуты, как перед ним от¬ крылась уединенная долина. Когда он спускался по склону холма, вдали промелькнули фигуры Генри Уортона и сопровождавших его драгун, цепочкой проходивших в ущелье, которое вело к постам в горах. Это зрелище взбу¬ доражило Данвуди, и он поскакал еще быстрее; он круто обогнул выступ скалы и вдруг натолкнулся на ту, которой были заняты .его мысли. Френсис издали следила за кон¬ воем, уводившим ее брата, а когда он скрылся из виду, она почувствовала, что лишилась самого дорогого для нее на свете. Необъяснимое отсутствие Данвуди и потрясение, вызванное разлукой с Генри при таких ужасных обстоя¬ тельствах, сломили ее мужество; она опустилась на при¬ дорожный камень и зарыдала так, что, казалось, ее сердце вот-вот разорвется. Данвуди соскочил с коня, закинул по¬ водья ему на шею и в одно мгновение очутился подле пла¬ чущей девушки. — Френсис... моя Френсис! — вскричал он.— Зачем так отчаиваться! Пусть вас не пугает положение брата. Как только я выполню порученное мне дело, я кинусь к ногам Вашингтона и умолю его освободить Генри. Отец нашей родины не откажет в такой милости одному из своих любимых питомцев. — Благодарю вас, майор Данвуди, за сочувствие к мо¬ ему бедному брату,— сказала дрожащая Френсис; она встала, вытерла слезы и с достоинством добавила: — Но вы не должны так говорить со мной. 621

– Не должен! Разве вы не моя невеста... с согласия вашего отца, тети, брата... И разве сами вы не дали со¬ гласия, моя дорогая Френсис! — Я не хочу становиться между вами и другой жен¬ щиной,— возможно, она имеет больше прав на вашу при¬ вязанность. Никто, клянусь, никто, кроме вас, не имеет на меня прав! — горячо воскликнул Данвуди.— Одной вам принад¬ лежит мое сердце. — У вас такой большой опыт, и вы так успешно им пользуетесь, что вам ничего не стоит обманывать нас, до¬ верчивых женщин,— произнесла Френсис, делая отчаян¬ ное усилие улыбнуться. — Так говорят только с негодяем, мисс Уортон. Когда я обманывал вас? Каким опытом пользовался, чтобы по¬ корить ваше чистое сердце? — Так почему же майор Данвуди с некоторых пор стал избегать дом отца своей невесты? Разве он забыл, что в этом доме один его друг прикован к постели, а другой — поражен глубокой печалью? Неужели он не помнит, что там живет его будущая жена? Не боится ли он встречи с другой, которая могла бы предъявить на него права? О, Пейтон, Пейтон, как жестоко я в вас ошиблась! Со слепой доверчивостью молодости я видела в вас оли¬ цетворение благородства, отваги, великодушия и вер¬ ности. — Я понимаю, Френсис, что ввело вас в заблужде¬ ние! — воскликиул Данвуди, и кровь бросилась ,ему в лицо.— Но вы несправедливы ко мне. Клянусь тем, что мне дороже всего на свете, вы несправедливы ко мне! — Не клянитесь, майор Данвуди,— прервала его Френсис, и в ее кротких глазах вспыхнуло выражение женской гордости,— прошло то время, когда я верила клятвам. — Мисс Уортон, неужто вы хотели бы, чтобы я, словно фат, хвастался тем, что могло бы вернуть мне ваше распо¬ ложение, но уронило бы меня в собственных глазах? — Не обольщайтесь, вернуть мое расположение не так легко, сэр,— сказала Френсис, сделав несколько шагов в сторону дома. — Мы говорим друг с другом в последний раз... Но отец... быть может, отец пожелает увидеться с родственником моей матери. — Нет, мисс Уортои, теперь мне нельзя войти в его 622

дом, я сейчас не ручаюсь за себя. Вы гоните меня, Френ¬ сис, и я в полном отчаянии. Я иду в очень опасный поход и могу погибнуть. Если судьба будет ко мне сурова, от¬ дайте справедливость хотя бы моей памяти. Помните — до последнего вздоха я буду желать вам счастья. С этими словами он сунул ногу в стремя, но девушка остановила его взглядом, казалось проникшим в самую глубину его души. — Пейтон, майор Данвуди,— сказала она,— неужели вы можете забыть, что служите святому делу? Долг перед богом, перед родиной должен удерживать вас от опромет¬ чивых поступков. Вы нужны родине, кроме того...— Голос ее задрожал, и она умолкла. — Кроме того? — повторил молодой человек и бро¬ сился к ней, протягивая руки. Но Френсис уже справилась с волнением; она холодно отстранила его и снова пошла к дому. — Так вот мы как расстаемся! — но помня себя от горя, крикнул Данвуди.— Неужели вы так презираете меня, что можете быть ко мне столь жестокой! Нет, вы никогда не любили меня и хотите оправдать свое непо¬ стоянство, упрекая меня в том, чего вы не желаете объяс¬ нить! Френсис замерла на месте и устремила на жениха взор, полный такой душевной чистоты, что пристыженный Дан¬ вуди готов был на коленях молить о прощении; приказав ему жестом молчать, она сказала: — В последний раз выслушайте меня, майор Данвуди! Очень горько вдруг узнать, что есть кто-то лучше тебя, и я это недавно испытала. Вас я ни в чем не вишо... ни в чем не упрекаю, даже в мыслях. Я недостойна вас, даже если бы имела право на ваше сердце. Такая робкая, сла¬ бая девушка, как я, не может дать вам счастья. Да, Пей¬ тон, вы родились для великих и славных дел, отважных, блистательных подвигов, и вы должны соединить свою судьбу с подругой, похожей на вас,^* с такой, что спо¬ собна побороть в себе женскую слабость. Я была бы для вас обузой, которая тянула бы вас вниз, меж тем как с другой спутницей вы сможете воспарить к вершииам зем¬ ной славы. Такой женщине я добровольно, хотя не могу сказать, что с радостью, уступаю вас; и молю бога, стра¬ стно молю, чтоб с ней вы были счастливы. — Прелестная фантазерка! — воскликнул Данвуди.— 623

Вы не знаете ни себя, ни меня. Только такую нежную, кроткую, беззащитную женщину, как вы, могу я любить. Не обманывайтесь ложными представлениями о великоду¬ шии, которое сделает меня несчастным. — Прощайте, майор Данвуди,— сказала взволнован¬ ная девушка и на миг остановилась, чтобы перевести ды¬ хание,— забудьте, что когда-то знали меня. И помните о своем долге перед нашей истекающей кровью родиной. Будьте счастливы! — Счастлив! — с горечью повторил молодой офицер, глядя вслед легкой фигурке, которая скользнула в ка¬ литку и исчезла за кустарником.— Нечего сказать — сча¬ стлив! Он вскочил в седло, пришпорил коня и скоро догнал свой эскадрон, медленно двигавшийся по горной дороге к берегам Гудзона. Как ни тяжело было Данвуди после столь неожидан¬ ного исхода его свидания с невестой, ему все же было несравненно легче, чем ей. Острым взором ревнивой любви Френсис без труда открыла, что Изабелла Синглтон неравнодушна к Данвуди. Застенчивая, стыдливая, она не могла и вообразить себе, что Изабелла испытывает не¬ разделенную страсть. Пылкой Френсис было чуждо при¬ творство, и она сразу заметила, что молодой человек смот¬ рит на нее с восхищением. Но Данвуди пришлось долго и упорно искать ее расположения, доказывать ей свою неж¬ ную преданность, прежде чем он добился взаимности. Ответная любовь была безраздельной, всепоглощающей. Удивительные события последних дней, изменившееся по¬ ведение жениха, его загадочное к ней равнодушие и, главное, романтическая влюбленность Изабеллы пробу¬ дили в душе Френсис новые чувства. Ужасаясь при мысли, что Данвуди ей неверен, она в то же время со скромно¬ стью, свойственной чистым натурам, стала сомневаться в собственных достоинствах. В минуты самоотречения ей казалось, что она способна с легкостью уступить своего жениха другой, более достойной его женщине, но может ли воображение заглушить голос сердца! Едва Данвуди скрылся, как наша героиня ощутила всю глубину своего несчастья, и если обязанности командира несколько от¬ влекали Данвуди от мыслей о своем горе, то у Френсис не Гыло этого утешения; заботы, которых требовала от нее привязанность к отцу, не приносили ей облегчения. 624 <20

Отъезд сына едва не лишил мистера Уортона послед¬ ней капли энергии, и понадобилась вся сила любви доче-» рей, чтобы поддержать в нем еле теплившуюся жизнь. Глава XX На похвалы, на лесть ее ловите, Чернавку божьим ангелом зовите,—: На то мужчине и дается речь, Чтоб мог он в сети женщину завлечь. Шекспир, «Два веронца» 1 Приказав капитану Лоутону остаться с сержантом Хол¬ листером и двенадцатью драгунами охранять раненых и тяжелый обоз, Данвуди не только выполнил распоряже¬ ния, отданные ему в письме полковником Синглтоном, но и позаботился о своем пострадавшем от ушибов товарище. Напрасно Лоутон клялся, что он в силах выполнить лю¬ бую задачу, и уверял, что его солдаты не пойдут в атаку за Томом Мейсоном с такой охотой и рвением, как за ним самим,— его начальник остался непоколебим, и- раздоса¬ дованный капитан вынужден был скрепя сердце подчи¬ ниться. Перед выступлением Данвуди повторил ему свою просьбу хорошенько следить за обитателями «Белых ака¬ ций» и оберегать их; а в случае, если поблизости будет замечено что-нибудь подозрительное, майор приказал капитану покинуть лагерь и перебраться с отрядом в усадьбу мистера Уортона. Слова разносчика заронили в сердце Данвуди смутную тревогу за обитателей коттеджа, хотя он и пе представлял себе, какая им может грозить опасность и откуда ее следует ожидать. Вскоре отряд ушел, а капитан остался. Он шагал взад и вперед перед «отелем», проклиная в душе судьбу, кото¬ рая обрекла его на бесславную праздность как раз в ту минуту, когда появилась надежда на встречу с врагом. Изредка он отвечал на вопросы Бетти, а та, сидя у окна, то и дело пронзительным голосом спрашивала его о по¬ дробностях бегства разносчика: оно все еще казалось ей непостижимым. Тут к капитану подошел доктор Ситгривс; 1 Перевод В. Левина. 21 Фенимор Купер. Том III 625

все это время он занимался своими пациентами, которых разместили довольно далеко от постоялого двора, и не по¬ дозревал ни о том, что без него произошло, ни об уходе отряда. — Куда девались часовые, Джон? — спросил он, с удивлением озираясь вокруг.— И почему вы остались один? — Ушли, все ушли! Данвуди увел их к реке. А нас с вами оставили охранять раненых и женщин. — Я очень рад,— сказал доктор,— что у майора Дан- вуди хватило благоразумия не перевозить раненых. Эй вы, миссис Элизабет Фленеган, дайте-ка мне чего-нибудь по¬ есть, я очень голоден! И поскорей, мне еще предстоит вскрывать труп. — Эй вы, мистер доктор Арчибальд Ситгривс,— отве¬ чала тем же тоном Бетти, высовывая в разбитое кухонное окошко свое краснощекое лицо,— вы, как всегда, опоздали; здесь можно закусить только шкурой Дженни да еще тем трупом, о котором вы говорите. — Женщина,— ответил доктор в сердцах,— вы, верно, принимаете меня за людоеда! Как вы смеете так разгова¬ ривать со мной? Уймите ваш мерзкий язык и дайте по¬ скорей что-нибудь подходящее для пустого желудка. — И вы думаете, что обед тотчас же выскочит на стол, будто ядро из пушки? — ответила Бетти, подмигивая ка¬ питану.— А я говорю, что вам придется поголодать, пока я не приготовлю для вас кусок шкуры Дженни. Ребята слопали все подчистую. Тут в разговор вмешался Лоутон и, желая восстановить мир, стал уверять доктора, что уже послал людей за про¬ виантом для отряда. Это заявление немного утихомирило хирурга, а вскоре он и вовсе забыл про голод и объявил, что немедля при¬ ступит к вскрытию трупа. — А чей же это труп? — спросил Лоутон. — Разносчика,— ответил Ситгривс, взглянув на столб, с которого сняли вывеску.— Я велел Холлистеру устано¬ вить помост на такой высоте, чтобы шея не сместилась, когда труп опустится вниз, и теперь постараюсь сделать из него самый хорошенький скелетик во всех Северных Штатах. У парня много достоинств и кости хорошо со¬ членены. Уж я превращу его в настоящего красавчика. Я давно мечтал послать что-нибудь в этом роде на память 626

моей старой тетушке в Виргинию — она была очень добра ко мне, когда я был еще мальчишкой. — Черт возьми! — воскликнул Лоутон.— Неужели вы собираетесь послать старой леди кости мертвеца? — А почему бы и нет? — ответил доктор.— Разве есть в природе что-нибудь совершеннее тела человека? А ске¬ лет можно назвать его первоосновой. Но что же вы сде¬ лали с трупом? — Он тоже исчез. — Как исчез? Кто посмел унести мою собственность? — Не иначе, как сам дьявол,— заметила Бетти.— По¬ годите, вас он тоже скоро унесет, не спросивши у вас раз¬ решения. — Помолчи-ка ты, ведьма! — сказал Лоутон, давясь от смеха.— Как ты смеешь так разговаривать с офицером? — А зачем он назвал меня мерзкой Элизабет Флене- ган? — закричала маркитантка и с презрительной грима¬ сой прищелкнула пальцами.— Друга я помню целый год, а врага не забуду целый месяц. Однако доктора не трогали ни дружба, ни вражда мис¬ сис Фленеган: он думал только о своей потере, и Лоутону пришлось наконец объяснить своему приятелю, что без него произошло. — И это счастье для вас, драгоценный мой доктор,— воскликнула Бетти, когда капитан закончил рассказ.— Сержант Холлистер столкнулся с ним лицом к лицу и уве¬ ряет, что это был дьявол, а вовсе не разносчик, или, вер¬ нее, тот торговец, что разносит повсюду ложь, воровство п прочий непотребный товар. Хороши бы вы были, кабы вздумали потрошить самого сатану, если б только майору удалось его повесить. Да, нелегко бы вам пришлось, уж наверное обломали бы свой нож! Ситгривс потерпел двойное разочарование: ему не уда’* лось ни пообедать, ни заняться любимым делом, и он за¬ явил, что в таком случае отправится в коттедж и посмот¬ рит, как чувствует себя капитан Синглтон. Лоутон вы¬ звался его сопровождать, они сели на лошадей и вскоре выехали на дорогу; однако доктору пришлось выслушать еще немало насмешек Бетти, прежде чем ее голос замер вдали. Некоторое время всадники ехали молча, но Лоутон видел, что его спутник сильно помрачнел, обманувшись в своих ожиданиях и попав на острый язычок маркитантки, а потому постарался его развлечь. 627

— Вчера вечером вы начали петь прелестную пес¬ ню, Арчибальд,— сказал он,— но вас прервали люди, ко¬ торые привели разносчика. Намек на Галена был очень кстати. — Я так и знал, что песня вам понравится, Джек, когда винные пары вылетят у вас из головы. Поэзия — благородное искусство, хотя ей недостает ясности точных наук и полезности естественных. Рассматривая поэзию с точки зрения жизненных потребностей человека, я скорее назвал бы ее средством размягчающим, чем подкрепляю¬ щим. — Однако в вашей оде было много пищи для подкреп¬ ления ума. — Мою песню ни в коем случае нельзя назвать одой; я считаю ее классической балладой. — Весьма возможно,— заметил капитан,— но, прослу¬ шав лишь один куплет, трудно определить характер всего произведения. Тут доктор невольно начал откашливаться и прочищать горло, вовсе не думая о том, к чему он делает эти приго¬ товления. Капитан устремил темные глаза на приятеля и, видя, что тот все еще не успокоился и недовольно вертится в седле, продолжал: — Кругом тишина и дорога пустынна, почему бы вам теперь не закончить свою песню? Никогда не поздно на¬ верстать упущенное. — Дорогой мой Джон, если я могу рассеять этим за¬ блуждения, которым вы предаетесь в силу привычки и по легкомыслию, то с большой радостью исполню вашу просьбу. — Сейчас мы подъедем к скалам по левой стороне до¬ роги, там эхо усилит ваш голос, и мое удовольствие еще увеличится,— заметил Лоутон. Получив такое поощрение и считая, что он и вправду с большим вкусом сочиняет стихи и поет, доктор весьма серьезно приготовился выполнить свою задачу. Он еще раз откашлялся и как бь1 настроил свой голос, а затем не мешкая принялся за дело, к тайной радости Лоутона: Когда стрела любви... — Тш-шш-шш!..— внезапно прервал его капитан,— Что это за шорох среди скал? 628